Будь моим... оборотнем (СИ) - Новикова Татьяна О.. Страница 44

Время будто остановилось, чтобы никогда уже не возобновить ход.

Мы многое обсудили. О предложении Ричарда и моем отказе. О наших неумелых попытках сблизиться. О том, как я сама отталкивала от себя единственно необходимого человека. И о том, во что это вылилось…

Ранняя осень в этом году потеряла всякий рассудок. Столицу запорошило метелью, снег стекал по моим щекам, когда я возвращалась в замок. Но у самых ворот меня прошибло эмоциями. Я рухнула на колени перед людьми, что суетливо неслись по улицам города, уронила лицо в ладони и разрыдалась. Я задыхалась от собственного крика. На меня озирались, рассматривали с удивлением. Кто-то пытался подать руку, спрашивал о чем-то. Мне пихали зелья, бормотали успокаивающие речи. Но я не сдвинулась с места до тех пор, пока не прибежала перепуганная мама.

Всё кончено?

Нет, всё только начинается.

Я должна принять бой. Я ставлю себя на шахматную доску в качестве пешки. К счастью, некоторые пешки куда сильнее королей.

Я научилась быть сильной. Хочу верить в то, что научилась. После такого нельзя оставаться слабой. Возможно, я смогу выжить в час, когда всё изменилось, когда всё обдумано, когда всё потеряно.

Следующим утром мне принесли подвенечное платье, белое до тошноты, полное рюшек и кринолина — на нем настояла мама семь дней назад. Притащили и белоснежные чулки, и туфли без каблука (разумеется, белого цвета). Всё такое невинное, что аж воротит.

Но перед тем, как напялить на себя траурный наряд невесты, я спустилась к завтраку. Бледный призрак, лишь оболочка себя прежней. Король Харот встретил меня в столовой и подал руку, помогая сесть за стол. Меня пошатывало.

— Как ты сегодня?..

Во взгляде его была неподдельная тревога.

…Некто в подробностях описывал, чем я питаюсь по вечерам…

Потому что самолично составлял меню.

…Каких цветов мои платья…

Потому что определял мой гардероб.

…Полный распорядок моего дня…

Потому что от него не мог укрыться ни один мой вздох.

…Ему было известно, куда я сбегала в минуты одиночества…

Потому что ко мне была приставлена невидимая стража.

Некто достаточно сильный, чтобы обладать шпионами среди людей и оборотней. Некто, для кого человеческая жизнь не стоила ломаной монеты, ибо в его подчинении находились миллионы таких жизней.

Некто, возжелавший меня столь сильно, что уже не сумел отпустить. Разве не Харот предложил мне «чисто деловую свадьбу», ссылаясь на любовь подданных? В тот момент он уже нашел способ разлучить нас с Ричардом — сыграл на страхе за мою безопасность. Но всё-таки отпустил меня на свадьбу оборотней, рассчитывая, что я вернусь оттуда беззащитной и сломленной, ибо Ричард будет женат.

Каждый раз, когда он предлагал мне свадьбу, то ссылался на какую-то ерунду типа восстановления доброго имени. Но неужели короля великой страны должно волновать чье-то имя?

Он решил очернить Ричарда и окончательно разделить нас. Не подумал только о том, что строптивая первая советница перемахнет через все запреты и покажет миру оборотней искренность своих чувств.

Он бы предпочел похоронить того, кого я любила, только бы вывести меня из состояния хрупкого равновесия и наверняка получить согласие в день свадьбы. К сожалению, не успел.

Я намазывала масло на свежую булочку, рассматривая Харота. Невероятно красивый мужчина, властный, не привыкший к отказу. Он распланировал наше будущее задолго до того, как предложил свадьбу впервые, и моё мнение волновало его меньше всего.

Зачем ему понадобилась девчонка из другого мира?

Так ли он ратует за мир между двумя расами, что готов стравить нас точно оголодавших псов?

В тот день, когда мы с Ривалией взяли след мальчишки-оборотня, девушка сказала мне:

— Кому-то выгодна война между оборотнями и людьми. Вы с Ричардом рискуете стать символом раздора.

— Либо символом примирения, — отшутилась я.

Но сейчас моё запястье жгло памятью о былом. Меня охватывал нервный озноб. Всё оказалось так сложно и неправильно, что невозможно было сосредоточиться.

— Со мной всё в порядке, — улыбнулась треснувшими губами. — Ты готов к церемонии?

Король блаженно ухмыльнулся и перехватил мою ладонь, но я вырвала её из цепких пальцев.

— Понимаю твои чувства, Анна, — вздохнул он. — В голове не укладывается, что всё произошло так внезапно. Я готов поддерживать тебя столько, сколько понадобится. Я никогда не желал смерти Ричарду, поверь.

— Мне не требуется поддержка. — Я поднялась, отряхнула пышную юбку от невидимых соринок. — Он же был предателем, не так ли?

— Дардана пыталась отыскать его тело, — продолжил Харот, — но не смогла.

Я равнодушно мотнула головой.

До церемонии оставались считанные часы, и меня таскали точно тряпичную куклу туда-сюда. Наряжали, красили, приводили в порядок опухшее от слез лицо. Мама всегда была рядом, каждую секунду подготовки. Стояла рядом со мной, придерживала за талию, чтобы я не рухнула на ослабших ногах. Она вела меня в храм всех богов, и на нас смотрели тысячи людей. Где-то среди них, возможно, затерялась сгорбленная фигурка старушки-знахарки, вновь потерявшей внука.

Храм был полон людей — не продохнуть. Горели бесчисленные свечи. Воздуха не хватало, и я постоянно оттягивала тугой ворот платья. Папа сидел в первом ряду и смотрел на меня с искренним переживанием. Я слабо улыбнулась ему и сильнее вжалась в мамин бок. Как маленькая девочка.

Меня охватил неистовый страх.

Перед богами невозможно солгать, а их мраморные лики взирали на нас со всей суровостью. Харот подал мне руку, я нехотя приняла ту, теплую и жесткую. Седовласый храмовник заговорил в густую бороду:

— Вы предстали пред всеми живыми и мертвыми, пред сущим и грядущим, пред знатью и простолюдинами за тем, чтобы соединить тела и души в нерушимом союзе…

Магия вилась вокруг него, опутывала наши тела. Король Харот расслабился. Я обернулась, посмотрела на заполненный зал. Служитель читал клятвы, перебирал молитвы, но, наконец, примолк, чтобы произнести чуть громче:

— Если есть что-то, что может помешать этому союзу, прошу сообщить немедленно или молчать до скончания веков.

— Есть, — отозвалась я почти с радостью под многочисленное аханье.

На нас уставились, кажется, даже статуи. Харот посмотрел на меня с нескрываемой ненавистью. О нет, здесь и не пахло нескончаемой любовью, короля вело ко мне иное чувство.

— Анна, говори, — прошипел он по-змеиному,

— Насколько помню, в вашем мире нельзя заключить повторный брак, если уже обвенчан богами.

Я обнажила запястье, на котором вот уже несколько дней как проступила руна, которая с истинного языка оборотней переводилась кратко: «Вечность». Иногда эта руна жгла кожу, но чаще — приносила успокоение. Всякий раз, когда становилось невыносимо, я смотрела на свою правую руку и вспомнила, что меня любят и ждут. Всегда.

Той ночью, озаренной золотым светом луны, стоя пред волчьими богами, я думала: что останавливало меня раньше? Почему мы не женились в тот самый день, когда спаслись от охотника и ведьмы?

Да потому что я была глупой малодушной девчонкой. Обычный страх не подойти мужчине мечты, не соответствовать ему, помешал нам обрести счастье, но — хвала небесам! — Ричард сумел убедить меня в обратном.

Но в тот полуночный час храмовый служитель дочитал обращение к богам, и на наших запястьях проступили руны, выписанные словно чернилами.

Наконец-то я что-то сделала правильно…

Моя простодушная улыбка окончательно вывела короля из себя. Всё произошло так быстро, словно в ускоренной перемотке. Харот заскрежетал зубами и кинулся на меня, обнажив церемониальный кинжал, но был пригвождён к полу заклинанием невероятной мощи. Завизжала перепуганная мама.

Первая королевская колдунья, Дардана, держала на вытянутой руке энергетический ком.

— Король Харот, вы обвиняетесь в предательстве интересов короны, а именно в передаче информации правительству Велиции, дабы разжечь войну между двумя государствами. Ваши мотивы будут выяснены в ходе судебного разбирательства, пока же я от лица первой советницы, второго после вас человека в Кристани, имею право провести задержание.