Как я босса похитила (СИ) - Майер Жасмин. Страница 18

— Подготовьте приказы. Я подожду.

— Хоть две недели отработать дадите?

— Пусть отработают, — согласился Воронцов. — А документация по клубу у вас? Меня основная лицензия интересует.

Пока Воронцов подписывал свежеотпечатанные приказы, Марьванна просматривала папки, несвязно бормоча себе под нос.

— Где-то тут же была… Эта на алкоголь, это авторские права на использование музыки, так, а это же стандарт по мерным стаканам! Что он здесь потерял? Так… Знаете, Алексей Сергеевич, бухгалтерия и юридический отдел должны были проверять эти документы перед тем, как подали вам для подписания документ о переходе клуба в вашу собственность. Может быть, лицензия где-то у них затерялась? У меня ее точно нет… Может, все-таки молочка?

Воронцов до скрипа стиснул зубы.

Глава 16. На новом месте

— Ну вот, а к Маринке только постоянных записывай, не дай Бог, отдашь их Натали. Они друг друга, знаешь, как не выносят? — Тони перевел дух, хлебнул кофе, облокотившись на стойку регистратора, и сказал: — Так вот…

Оля вымучено улыбнулась. Хороший коллектив, обещанный ей Тони, на деле оказался гнездом с кобрами. Самого ди?ректора «Жемчужины» Оля пока не видела, а на звонок рано утром в понедельник ответил… как ни странно сам Тони. И очень ей обрадовался. Сказал, что «эти противные девчонки» велели ему сидеть на телефоне, а сами припрутся не раньше, чем к полудню. Тони было велено приглашать на стажировку и собеседование каждого, кто позвонит по объявлению. Это тоже не к добру, потому что в нормальные заведения ответственный персонал так не набирают, Оля знала об этом непонаслышке, но выбора у Оли все равно не было. Сидеть дома хотелось еще меньше.

И вот через час, когда Оля вошла в салон, Тони сразу усадил ее за стойку и стал вводить в курс дела. Сплетни перемежались байками, а те в свою очередь крупицами нужной информации о клиентах или деталях работы.

В документах за стойкой был полный хаос, на что Тони сказал, что ее предшественница убежала в разгар дня в четверг с работы и больше не возвращалась. Все прошедшие дни он и эти «противные девчонки» справлялись самостоятельно, потому и искали замену администратору в срочном порядке.

Как можно вот так убежать с рабочего места, ответственная Оля представляла плохо, но знала, что уровень той самой ответственности у каждого свой. В клубе от нее тоже сбегали и повара, и официантки, но чаще всего посудомойки.

К полудню Оля кое-как управилась с документами, отделив их от фактур за поставленные от представителей косметику, шампуни и прочие важные для салона расходные материалы.

Тогда же, как и предсказывал Тони, явились те самые «противные девчонки». И он встретил их громким подобострастным криком:

— Заюшки пришли!

И, дружно вытянув губы, все трое расцеловали воздух.

Пепельная блондинка Марина бросила на Олю беглый взгляд, отделалась кивком и тут же принялась за собственную укладку, которая, по мнению Оли, и без того была идеальной и наверняка Марина ради нее пришлось вставать в шесть утра. Но, видимо, по мнению самой Марины, прическа еще была далека от идеала. На нее она и убила два часа рабочего времени, подкрепившись при этом двумя чашками капучино из ди?ректорской кофемашины.

Что кофемашина была личной собственностью ди?ректора, ее строго-настрого предупредил Тони, но, похоже, то, что положено Марине, не положено юноше с писклявым голосом.

Натали оказалась рыжей и бойкой, она тут же села напротив Тони у администраторской стойки, закинув длинные худые ноги на высокий стул, и стала дополнять байки Тони. Других дел у нее, похоже, тоже не было.

Те два часа, пока Марина с каменным лицом поправляла идельные локоны, Натали заливисто хохотала над историями, которые наверняка слышала не в первый раз.

Марина и Натали, хоть и пришли вместе, смотрели сквозь друг друга.

После к Марине, наконец, пришла первая клиентка, которая тут же скинула заботу о своей дрожащей собачонке Тони, и тот проносился с ней практически до вечера, пока к нему под самое закрытие не нагрянул какой-то бородач. Нахмурился при виде эмоциональной жестикуляции Тони в обтягивающей одежде и затравлено спросил у Оли, нет ли какого другого мастера? Но и Марина, и Натали, стоило пробить семь вечера, мигом испарились. Так что бородач обреченно опустился в кресло к Тони.

Ежеминутно восхищаясь структурой волоса, Тони порхал вокруг кресла, пока стриг татуированного бородача, а тот сидел без единой улыбки, как на похоронах, и никак не участвовал в нахваливании собственной шевелюры.

Когда он подошел расплачиваться к Оле, то аж выдохнул от облегчения. И умчался пулей, когда Тони протянул визитку со словами, что непременно будет ждать его еще.

Салон Оля закрывала вместе с Тони, чья болтливость никак не зависела от времени суток. Например, сама Оля была мало разговорчива до первого кофе, а уж на исходе обычно отделывалась кивками и выразительными взглядами. Но и работа в клубе завершалась под утро, а сегодня был первый понедельник, когда Оля оказалась свободна в несусветную по прошлым меркам рань.

В восемь вечера, а она уже стояла одетая и на тротуаре, с гудевшей от разговоров головой.

— По пивку? — предложил Тони, и Оле поплохело при мысли, что придется выслушивать еще.

— Не пью, — честно ответила Оля. — А ди?ректор когда появится?

За сегодня Олег Филимонов так и не появился. И это, мягко говоря, удивляло, поскольку не совсем ясно было, у кого Оля проходила стажировку и кто оценивал ее работоспособность? Тони? Или «противные девчонки»?

— Да, может, завтра уже будет! Олежка у нас мужик строгий, но справедливый, не переживай, я все ему про тебя расскажу.

Вот в том, что Тони расскажет все и даже больше, Оля даже не сомневалась. Отказавшись от «Может, сока? Или безалкогольного коктейля? Травяного чая? Знаю-знаю! Полезный для пищеварения смузи тебя точно покорит!», Оля почти бегом бросилась к остановке.

Каждый вечер для Оли отныне заканчивался одинаково.

Около девяти приходила домой, принимала душ и разбирала купленные по дороге продукты. Рецепты на вечер Оля подбирала еще по дороге в автобусе, как раз хватало времени, чтобы список продуктов составить перед тем, как зайти в магазин.

Чем более трудоемким был рецепт, тем лучше.

В первый вечер после лазаньи Оля налепила три сотни пельменей. И не с магазинным фаршем, нет, слишком просто. Сама нашинковала мелко-мелко красивые куски свинины, телятины и индюшатины, предварительно заточив ножи.

Во второй вечер Оля пекла блины. Из них сделала налистники: с грибами и мясом, оставшимся после пельменей. С творогом и изюмом. Тоже заморозила. Впрок, убеждала она себя. Один раз придет с работы и не придется готовить. Когда-нибудь, когда голова больше не будет забита одним только Воронцовым. Когда-нибудь ведь это случится?

А пока не случилось, Оля предпочитала загоняться вусмерть на кухне.

В кои-то веки однажды устроилась с книжкой, но книга оказалась о любви секретарши к боссу. Впервые захотелось закурить, хотя Оля никогда не курила.

Интересно, что сейчас делает Воронцов… И его выдающаяся филейная часть. И не менее выдающийся метроном в паху?…

Оля откинула одеяло и ушла на кухню, где до глубокой ночи лепила маленькие-маленькие голубцы. А все любовные романы о боссах виноваты. Чтоб им пусто было, этим авторам!

После был десерт «Птичье молоко». Он начинался со слов: «Этот рецепт требует времени, но вы будете вознаграждены отменным вкусом…». То, что нужно!

Рецепт шведского сыра брюност покорил ее фразой: «В аутентичном рецепте массу растирали толкушкой через мелкое сито, но оставим это тем, у кого много свободного времени»…

Чего-чего, а времени у Оли по вечерам хватало, так что миксер она решила даже не доставать.

«Сыворотку поставьте на огонь и, непрерывно помешивая лопаткой, уваривайте на среднем огне в течение часа…». Более странного блюда Оля еще не готовила. Через три с половиной часа, она разлила массу по формочкам и отправила в холодильник. На утро проверила — сыр застыл и был цвета крепко сваренной сгущенки с ароматом карамели и сладковато-соленым вкусом с легкой кислинкой…