Любовь не с первого взгляда (СИ) - Берестова Мария. Страница 76

Пришлось заниматься.

И, прямо скажем, он подошёл к делу самым серьёзным и продуманным образом. Чтобы составить более или менее адекватное мнение о каждом кандидате, Канлар придумывал причины ненарочным образом поглядеть на них в естественной, так сказать, обстановке. Своеобразные «смотрины» больше недели занимали всё его свободное время. Конечно, за один погляд нельзя было понять, что за человек перед тобой, но всё же это давало больше, чем сухие строки характеристик, собранных внутренней разведкой.

За это время вопрос об отъезде махийской принцессы не поднимался. Кая пребывала в некоторой растерянности, а сама принцесса уезжать не торопилась. Её дипломаты же были недовольны. После решительных действий райанской стороны они опасались дальше поддерживать секту, не желая дипломатического конфликта, но вот сектанты, определённо, не желали этого понимать, и всячески пытались войти в контакт с махийцами. По совести говоря, прижимистым сектантам были нужны финансы, и они сильно рассчитывали на своих покровителей. Но внутренняя и внешняя разведки основательно пасли махийцев, так что те предпочитали не высовываться.

Полностью положившись на своих людей в этом вопросе, Канлар с головой ушёл в обязанности короля-консорта. Однако, только-только справившись с первой волной дел по выбору вице-канцлера, он незамедлительно угодил в эпицентр новых проблем.

Эти проблемы ему со скорбным лицом принесла княжна, получившая письмо от предполагаемого жениха.

Ниийский принц, не будь дурак, уцепился за идею стать управителем собственного княжества — пусть от этого княжества пока одно название было (точнее, даже и названия не было). А вот ниийский король, также не будь дурак, в восторг не пришёл. Создавать у себя под боком ещё одно государство, пусть и карликовое, в его планы не входило. А вот отхватить рьонские земли без военных вложений — это дело другое.

Король, ознакомившись с проектом сына, бодро внёс свои коррективы: принц женится на княжне, Райанци в качестве приданного отказываются от притязаний на рьонские земли, и они благополучно переходят под управление ниийской короны. Осуществлять это управление, конечно, будет принц и его райанская жена — вполне прилично, все довольны, всех всё устраивает. Король искренне полагал, что даёт Райанци возможность выйти из ситуации с честью: подобным договором он вроде как номинально признавал, что земли — райанские, правда, по факту заключения договора они таковыми быть переставали. Учитывая, что отстоять эту территорию перед ниийской армией у райанской стороны не получалось, жест поистине любезный и щедрый. «Пусть они и не ваши, но вы можете нам их подарить, так и быть», — милостиво соглашался Райен IV.

Но он не учёл, что ни принца, ни княжну эта идея не вдохновила — они оба уже нацелились на суверенное царствование. Поэтому принц начал вести за спиной отца свою игру, отправив срочное послание предполагаемой невесте.

В послании говорилось, что в ближайшие дни король отправит в Райанци официальное посольство для решения этого вопроса. Принц обещался всеми правдами и неправдами в это посольство просочиться, чтобы иметь возможность объединиться с княжной в ходе отстаивания своей идеи. Однако для твёрдости их позиции нужно было обеспечить поддержку райанской стороны — именно это он и просил организовать княжну.

Та, здраво рассудив, что на политику такого уровня её дипломатических талантов не хватит, отправилась терзать Канлара. Расчёт княжны был в том, что Канлар как дипломат был весьма азартен, и в самых сложных и невыполнимых задачах всегда находил вызов, который ему чрезвычайно хотелось принять. Не имея возможности как-то надавить на короля-консорта, княжна рассчитывала поймать его на крючок с помощью хитрости, возбудив в нём интерес к её делу и заставив его увидеть в этом деле вызов.

План почти сработал.

Почти — потому что, став человеком семейным, Канлар научился сдерживать свой азарт, а последняя ссора с королевой окончательно убедила его в том, что лихие планы того не стоят.

— Вы мне предлагаете, — любезно переспросил он княжну, выслушав её историю, — каким-то волшебным образом убедить сперва её величество, что реализация вашего плана в её интересах, а потом, вместе с её величеством, убедить в том же отнюдь не лояльных этой идее ниийских дипломатов, так?

— Звучит невыполнимо, — мило похлопала ресницами княжна.

— Невыполнимым и является, — столь же мило заверил её Канлар.

Такого пассажа интриганка не ожидала. Однако, тут же взяв себя в руки, она продолжила наступление:

— Комбинации подобного рода всегда были вашей сильной стороной, сир.

Оценив хмыканьем столь грубую по содержанию и по форме лесть, тот покачал головой:

— Ваша светлость, ваш план не играет на руку ни Райанци, ни Ниии.

Выказав самый серьёзный вид, княжна принялась деловито перечислять выгоды своего решения, куда вошло много как реальных, так и выдуманных аргументов: от безопасности границ — до экономических преимуществ.

— Я подумаю, что можно сделать, — наконец, нехотя, признал правоту отдельных аргументов Канлар, — но не рассчитывайте на это всерьёз. План безумен.

Они разошлись, взаимно недовольные друг другом.

В этот момент имеет смысл уточнить, что княжна была не очень сильна в выборе мест для приватных бесед — впрочем, возможно, общая занятость короля-консорта и наличие у него докучливой свиты вполне создавало условие к тому, чтобы выловить его на такую беседу было непросто. Вот и пришлось выбирать лучшее из возможного, и это «лучшее» оказалось так себе идеей: их шушуканья заметили две крайне заинтересованные персоны.

Первой персоной был господин Се-Крер, которому влюблённость отнюдь не помешала влипать в неприятности с прежней степенью интенсивности.

— Ай-яй-яй, как неосторожно, ваше величество! — приветствовал он Канлара задорной улыбкой. — Её величество будет не очень-то довольна вашим вниманием к её очаровательной родне.

Ответом его дерзкое выступление не удостоили, зато удостоили взглядом — тяжёлым и истинно королевским. Канлар провёл у зеркала не один час, репетируя целый набор приличествующих королю-консорту гримас, и взгляд «вы в шаге от немилости, поберегитесь!» удавался ему уже вполне хорошо.

Второй заинтересованной персоной оказался князь, который искал сестру по какому-то личному вопросу и, зная её характер, мгновенно заподозрил, что та ведёт какую-то сложную политическую интригу — зачем бы ей иначе потребовался глава внешней разведки?

— Так-так-так, сестрёнка, — поймал он её под локоток, — и что это у тебя за шашни с нашим дипломатом?

Княжна в полной невозмутимости напомнила, что приглядывает себя жениха из иноземцев, а кто как не Канлар выступает в этом вопросе признанным экспертом.

— Кстати, как там твоя принцесса? — ласково закончила дежурной шпилькой свои объяснения она.

Князь застонал и предсказуемо исчез в неизвестном направлении, забыв про свой вопрос, связанный с его завтрашним отбытием в родные края.

Совершенно никто не заметил, что дата его отбытия совпала с отъездом Айде-Лин в её пиратские дали. Справедливости ради отметим, что выехали они в разные ворота и в разное время, поэтому нет никаких существенных доказательств того, что совпадение дат было чем-то большим, чем просто совпадением.

…меж тем, к вечеру стало очевидно, что способности княжны выбирать места для приватных бесед даже ещё хуже, чем можно было предположить сперва, потому что на стол к королеве лёг отчёт внутренней разведки, в котором сообщалось, что король-консорт, в сговоре с княжной Се-Рол и ниийским принцем, планирует основать новое автономное государство на райанских землях.

— Что за чушь! — прокомментировала это донесение королева.

Агент позволил себе оскорбиться, поскольку в надёжности сведений был уверен.

«Что за чушь!» — подумала королева ещё раз и отправилась к супругу — разбираться.

Момент для разборок был не самый подходящий: Канлар был раздражён и решением вопроса с вице-канцлером, и интригами княжны, и своим пиратским предприятием, которое тоже требовало внимания. Когда королева сунула ему под нос свеженькое донесение с требованием прокомментировать, он лишь бегло скользнул по строчкам взглядом, повёл плечом и сухо пробормотал, во-первых, про «проходной двор какой-то, а не дворец», во-вторых, про «спалить бы всю эту разведку к рогровой матери», в-третьих, уже в голос, про «да-да, всё именно так и было!»