По ту сторону пламени (СИ) - "Abaddon Raymond". Страница 49

— Надо было оставить тебя дома, — говорит Тони Наасу.

— Да, и Зарин тоже. Он бы живо вышел и вздрючил тебя, а потом застал бы нас врасплох и сдал охотникам. К черту его. Сейчас запрем знак, и я предлагаю ждать в подвале до завтра. Все равно там надо поставить барьер, чтобы Кан не

вломился. Нет смысла возводить еще один вокруг квартиры для нашей безопасности. Только силы потратим. Подождем ребят, договоримся. Выйдем вместе и тогда уже разберемся с Каном.

— Запереть знак… тогда наши сразу решат, что мы настроены враждебно, — морщится парень. — Но ты прав. Надо подстраховаться. Обереги лопнут после перехода. Нельзя, чтобы твари добрались до них первыми. Но все же Кан не идиот и знает, что вляпался не меньше нашего. Никакого помилования не будет, пусть хоть десяток магов огня притащит. Забудем про Нину. Его самого если не выпрут, точно разжалуют из капитанов, а то и из охотников. Карьере конец, а что он еще умеет? Он беглый преступник… ну, подозреваемый. Мир же с тварями вполне может обеспечить ему поддержку блока: администрация посчитается с мнением большинства и оставит Кану должность. Он должен понимать, что…

— Да-да, ты все это орал, а я слышал, — Наас пинает камешек, отправляя на десяток метров вперед. Солнце почти в зените, жарко печет макушку и голые ноги. Канов пистолет давит в косточку на бедре. Достаю и заправляю за пояс шорт сзади. Стоило взять и нож. Над левой бровью пульсирует мигрень. Прислушиваюсь. В ушах звенит. Щебечут птицы. Пепел с шелестом катится вдоль бордюров, набивается в ямки и трещины. Тони щурится, вглядываясь в пыльные окна. Окна смотрят в ответ. На рассвете поисковые чары роились точками. К ночи тьма погребет под собой линии.

Сбиваюсь с шага — в мозгу фейерверком крошится реальность.

— Зарин?

— Голова раскалывается, — сжимаю виски. К горлу подступает тошнота.

— У меня тоже. Это от недосыпа, — Наас на ходу завязывает косу, отбрасывает за спину — золотая вспышка, непослушные короткие прядки чиркают по напряженным скулам. Черная футболка раздувается от ветра: волнуется. Он всю ночь провел следя, чтобы капитан пятого блока не покидал пределов тюрьмы. Теперь пост в коридоре заняла Айяка. Если Кан сунется за ворота, она выстрелит в воздух.

Какая ирония.

— Кан больной ублюдок, а вы идиоты, если этого не замечаете, — говорит рыжеволосый маг.

Тони усмехается. Засунул разрисованные заклинаниями руки в карманы джинсов. Маркер кое-где размазался, а татуировки помешали исписать кожу выше локтей, но в походке мага появилась незнакомая грация, какую раньше я видела лишь у Кана и Плутона.

Дымная тварь стелется по крышам, мелькая среди дымоходов оскольчатой улыбкой. Я собираюсь сказать, что она вернулась, когда Тони останавливается. Вдалеке, где крошечный козырек отбрасывает разноцветную тень, на дороге стоит восемь… девять человек.

Нет. Еще рано!

И поздно — я слишком поздно понимаю: боль. Голова болела, когда портал выплюнул кота и послание.

Тихо-оглушительно хлопает дверь напротив вскинувших оружие магов.

— Айяка! — Тони бросается к ним, мы тоже. Звучат первые выстрелы, а впереди еще целый квартал. Один из охотников падает на колени, девушка шарахается обратно в квартиру. Я не вижу, ранена или нет. Остальные поворачиваются.

— В стороны! — кричит Тони. Пули царапают асфальт. Они целят по ногам, надеясь достать нас живыми. Куда подевалась Плутон?!

Я даже не ищу воспоминаний — ни к чему. Слова разрыва, подпитанные страхом, убегают трещинами по стенам, чтобы взорваться битым камнем в фасаде Айиного магазина. Плитка и витраж разлетаются вдребезги, накрывая семерых пригнувшихся. Один неподвижен, другой — не прячется от града осколков, а бежит наперерез.

Он без форменного кителя, левая рука до плеча затянута черным: перчатка. Белая кожа почти сливается с белой же футболкой.

Илай.

За ним устремляется следующий, они говорили в баре, и раньше держались вместе — друзья? В форме охотника, поверх отблескивают серым пластины: сплав, не дающий тварям распылиться и исчезнуть! Илай уклоняется от выкинутых Тони сетчатых чар, но налетевший порыв ветра сбивает его с ног и прокатывает назад. Я торможу, чтобы поймать на прицел:

— Стой! — но огненный маг выворачивается из воздушной ловушки и бросается ко мне, игнорируя направленный в лицо пистолет.

— Перестаньте! Хватит! — кричит рядом Наас. Око тайфуна смещается вместе с ним. Маг в форме-доспехе вырывается вперед, запускает чем-то в Тони — заклятье вгрызается в дорогу. В нос ударяет гарью. Я стреляю, заставляя Илая шарахнуться к домам, когда Плутон появляется между его другом и замершими наготове Тони и Наасом.

— Нет! — не убивай, подожди!

Она оборачивается. Узкое лицо искажено раздражением, верхняя губа вздернута в оскале. Секунда промедления. Парень кричит заклинание — заклинание, после которого не выжить. А ей не сбежать в зоне колдовского металла. Охотник взмахивает руками, но не успевает направить магию на застывшую тварь.

Я стреляю раньше.

Он дергается. Из горла брызжет кровь. Зажимает рану, удивленно глядит перед собой.

— Ниль! — Илай летит к оседающему парню. Плутон переступает на месте, пытливо ловит мой взгляд. Длинным прыжком оказывается среди спешащих на помощь охотников. Опрокидывает кого-то. Захлебывающийся крик, хруст. Тварь вспархивает с дергающего ногами тела, у него вместо головы — разливающееся алым месиво. Тонко вскрикивает, споткнувшись, единственная в отряде девушка: синяя повязка медиков, красные волосы в небрежном хвосте рассыпаются по плечам. Красавица с фотографии, Энид. Плутон сменяется пеплом и, вспугнув беснующихся птиц, возникает уже на крыше. Я только замечаю, что небо полно воробьев, а в провалах окон плещется тьма. Илай хрипит заклинание, вскидывает полыхающую электричеством перчатку — мощный взрыв выносит рамы.

Зажмурившись, закрываюсь от чиркающего по предплечьям стекла. Рядом что-то жарко шипит, чуть дальше бьется ветер, поднимается на дыбы асфальт.

Едкий шорох оканчивается всхлипом: Тони разжимает кулак, ближайший из нападающих валится на землю.

Илай стоит у неподвижного тела. Его невозможные глаза совершенно безумны. Бросается вперед, доставая нож — рваные движения неправильно, противоестественно быстры. Но теперь он моментально останавливается, когда я опять поднимаю пистолет.

Трое других не двигаются. Вокруг них танцует пламя: Наас. Энид сжалась у трупа с разорванной головой, зачем-то нащупывает пульс. Это не все…

— Где еще один?! — сиплю я.

— Что?… — Наас тяжело дышит, шарит взглядом по мертвецам.

— Их восемь!

— Сзади! — крик. Айяка выныривает из дыма. Цела. Девятый вместе с ней, но они странным образом держатся сообща. Девушка надрывно повторяет:

— Сзади! — сзади меркнет свет. Оглядываюсь.

Кан. Перчатки продирает сиянием. Плотная завеса тумана накрывает улицу свинцовой плитой.

Пол накреняется. Столкновение со стеной выбивает воздух из легких. Нажимаю на курок — выстрел теряется в темноте. Ошпаренные спина и бок взрываются болью. Сквозь звон в ушах слышу вопль капитана пятого блока:

— За мной! Быстро! Оставьте их! Твари…! — яркий день теряет краски. Чистое небо гаснет от не вовремя пробудившейся ночи: твари пришли на пир. У прибывших нет защиты Плутона, а обереги должны были лопнуть. Приподнимаюсь на локтях, ищу Нааса и Тони. Мимо проносятся трое охотников… один возвращается за красноволосой девушкой:

— Вставай!

Наас неуклюже выбирается из-под обломков шифера. Трогает рассеченный висок. Перекатившись на живот, надсадно стонет Тони. Вдалеке Кан командует:

— Тюрьма на горе! Туда! — Илай еще здесь. У тела. Кисти и футболка вымазаны кровью.

— Останься. Пожалуйста, — прошу. Едва слышно — но парень поднимает голову. Гремящая сыпучая тень прокатывается между нами, чуть замешкавшись возле огненного мага. Тьма мчится вслед за беглецами под прикрытием зданий. Плутон проявляется роем в ближайшем парадном.

— Кан! Отрежь его! Не убивай, но не дай… — не дай заговорить с ними, мы еще можем все исправить… Четыре трупа на разоренной улице и громоподобный птичий щебет размазываются, отдаляются-приближаются. Плутон исчезает.