Ныряльщица - Эльденберт Марина. Страница 40

— Круто, — говорит он. — Со своими страхами надо бороться.

Мне кажется, что Вартас хочет что-то добавить, по крайней мере, морщинка у него на лбу говорит о том, что у него на эту тему есть какое-то «но», тем не менее он просто зовет меня на кухню, и я не хочу продолжать.

В мыслях крутится наш с К’ьярдом последний разговор: он вышел каким-то на удивление рваным. Сначала спокойным (наверное, так и должно быть, но для меня это необычно), и я помню, как Лэйс когда-то сказала — когда ты с парнем перестаешь цепляться, значит, у вас либо полная идиллия, либо вам просто стало друг на друга положить.

Не уверена, что мне на него положить, и уж точно у нас с ним далеко от идиллии, но… я не могу перестать думать о том, что положить на меня ему.

Переехать!

К Кьяне М’эль!

«Она согласится помочь», — сказал он, и при этом смотрел на меня, как будто все так и должно быть.

Благодаря вар-до я почти справилась с тем, что мне пришлось пережить в участке и с тем, что мне предстоит извиняться перед Роминой.

Как справляться с мыслями про К’ярда и М’эль, я пока не знаю.

— Привет! — когда мы встречаемся у входа в спортклуб, Дженна не похожа сама на себя.

То есть выглядит она по-прежнему потрясающе, даже в обтягивающих спортивных брюках и курточке, со стянутыми в хвост волосами, но на себя из «Бабочки» она точно не похожа. Эта Дженна — просто из тех, у кого в жизни все хорошо, ее улыбка ослепительна, и мужчины невольно сворачивают на нее шеи. Этот спортивный клуб из элитных, он расположен в том же районе, что и наша работа, поэтому нет ничего удивительного, в том, что здесь полно въерхов. И въерхи тоже на нее смотрят, провожают взглядами, не имеющими ничего общего с неуютным «калейдоскопница», к которому я привыкла.

В эту минуту я вспоминаю свои мысли про революцию, и мне становится смешно. Если кто-то и может сделать революцию — то это такие, как Дженна. Уверенные в себе, сильные, притягивающие взгляды.

Дальше мысли убегают к Алетте и к тому, о чем я раньше совершенно не думала. Например, о том, что рассказывала ее сестра: о девушке, которая встречается с въерхом. Алетта думала об этом с позиций удачного «сотрудничества», а я думаю совсем о другом. Что, если въерх или въерха любит человека? Такое же возможно? И что тогда?

— О чем задумалась, Вирна? — мы проходим вместе, и охранник подмигивает ей, а она ему.

На меня он смотрит, как на маленькое, но очень досадное недоразумение: природа явно отстегнула большую часть моего роста Аэйс и Митри, поэтому когда я не на каблуках, я мелкая. Очень. Рядом с Дженной это ощущается особенно остро.

— Ни о чем, — отмахиваюсь от собственных мыслей. — Просто… о бассейне. Я никогда раньше не бывала в таких местах.

— Это ничего. — Дженна останавливается у стойки администратора. — Привет, Ли. Нам нужен еще один абонемент. Только в бассейн.

Ли — тоже идеальная. У меня вообще ощущение, что мир центра Ландорхорна — идеален. Здесь у всех сияющие улыбки, гладкая кожа без единой морщинки и волосы, которые воспевает реклама. Кстати, о волосах.

— Дженна, я хочу покраситься, — говорю я, пока Ли занимается моим абонементом. — То есть вернуть свой цвет волос. И постричься.

На лицо управляющей мигом набегает облачко.

— Сильно?

— Что-сильно?

— Я имею в виду, коротко? В «Бабочке» не допускаются короткие стрижки.

— Я это знаю, просто…

Что — просто, я договорить не успеваю, потому что в просторный стильный холл выходят Кьяна и Хар. Он несет спортивную сумку, она что-то ему оживленно рассказывает, настолько увлеченно, что даже не замечает, когда его рука касается ее пальцев. Или замечает?

Вряд ли я это узнаю, потому что раздвижные двери выпускают въерхов на улицу, и тут же смыкаются за их спинами.

А я стою и смотрю на них.

На двери то есть.

— Знакомые? — небрежно интересуется Дженна, возвращая мне документы (они больше не нужны).

— Да, студенты Кэйпдора. Мы учимся на одном курсе.

— Интересно. Вы хорошо общаетесь?

— Не то чтобы очень, — перевожу взгляд на нее, но Дженна на меня уже не смотрит, подхватывает со стойки абонемент, электронные ключи и расплачивается. — Спасибо, Ли.

Ли снова отвечает улыбкой, и поворачивается к следующему посетителю, так же, как и ее коллега, стоящая рядом. Их форма бирюзовая, и отражение ламп в стеклянной стойке тоже горит бирюзой. Эмблема клуба — эталоны женской и мужской фигур, стоящих на выпуклой дуге. Фигуры в тех же цветах, что и одежда администраторов, а вот дута черная и напоминает мост. Смотрится стильно.

Мы поднимаемся на лифте и сворачиваем к раздевалкам, Дженна смотрит на ключи.

— Похоже, твоя секция дальше. — Она вручает его мне. — Я уже пришла. Встречаемся у выхода.

— Хорошо, — улыбаюсь и иду искать свой ящик.

Из-за дальних дверей изредка долетают голоса, слышится шути воды. Мы поднялись на семнадцатый этаж, и мне кажется, что это более чем высоко.

Мимо меня проходят две въерхи в халатах, одна из них что-то возбужденно доказывает другой.

— … на крыше. Ты не представляешь, какая красота на крыше в открытом бассейне!

— Нет, и не хочу представлять. Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к холоду.

— Там вода с подогревом!

— А голова? Я не могу в такой холод, даже если у меня чуть-чуть намокнут волосы.

— Шапочка тебе зачем?

— Оли! От них волосы портятся!

— Ну ты и зануда.

Голоса стихают, а я, наконец нахожу свой шкафчик. Здесь он большой, внутри меня ждет халат и одноразовые непромокаемые тапочки. Халат пахнет свежестью и чуть ли не хрустит, когда я надеваю его на свой простенький купальник. Впрочем, меня это совершенно не смущает, я сюда не красоваться пришла, а купальник был вполне мне по карману, и это главное.

— Отдых идет тебе на пользу, — говорит Дженна, когда мы встречаемся у выхода к бассейну.

Или просто я лучше смотрюсь в халате и непромокаемых тапочках, чем в своей одежде. От этой мысли меня почему-то пробивает на смех, и я сжимаю губы. Плотно. Дженна истолковывает мое молчание по-своему.

— По поводу волос… я подумаю, Вирна. Если ты не хочешь стричься совсем коротко, все решаемо.

Киваю:

— Спасибо.

Мне действительно жаль отрезать волосы, но вряд ли получится выровнять тон на тот цвет, который мне сделали. Мне вообще до одури жаль свой ярко-красный цвет, который теперь отрастет не скоро. Наверное, я слишком расслабилась, если позволяю себе такую роскошь, как заморочки по поводу цвета волос.

Купальник у Дженны, кстати, именно такого цвета.

Алый, подчеркивающий ее яркость.

Мы проходим по коридору, оставив в стороне душевые, и выходим в бассейн. Он огромный, я сходу насчитала восемнадцать дорожек, а рассмотреть противоположную стену можно только если очень хорошо прищуриться. Повсюду спасательные жилеты, сотрудники клуба сидят на высоких стульях, не сводя взгляда с пловцов. Как будто кто-то из них собирается тонуть.

— С этой стороны неглубоко, — Дженна указывает на ближайшую дорожку. — Всего три валла.

Всего три валла. Ерунда какая-то!

В стальной атмосфере, с бирюзовой подсветкой-разделителем дорожек и вода кажется бирюзовой. Чем ближе я подхожу к лесенке, тем сильнее меня начинает трясти. Я говорю, что у меня нет поводов для беспокойства, здесь в любое время можно схватиться за бортик, но у меня темнеет перед глазами.

— Любое живое существо умеет плавать от природы, — говорит Дженна, внимательно глядя на меня. — К тому же, я буду рядом. Не бойся.

— Я не боюсь.

Я была бы не я, если бы этого не сказала, тем не менее руки у меня дрожат, когда я берусь за лесенку.

— Осторожно спускайся, потом оттолкнешься, и…

Я отпускаю руки резко, потому что понимаю, что иначе не сделаю этого вовсе.

Страх стягивает грудь, дышать становится нечем.

Пытаюсь уцепиться за бортик, но пальцы соскальзывают, вода смыкается надо мной, отрезая воздух и утягивая на глубину.