Проданная боссу (СИ) - Невеличка Ася. Страница 46

Ни один ребенок не стоит её мучений!

Но тут раздался крик малыша и стоны Таши затихли. Я не отрывал взгляда от двери, отделяющей меня от любимой и возможно самой большой лжи в моей жизни, когда вышла акушерка и с улыбкой протянула мне завернутого в пеленки ребенка.

— Поздравляю, папаша, у вас сын!

Я онемел, растерялся, оказавшись внезапно с ребенком на руках. Красным, опухшим, разевающим маленький беззубый рот. Смотрел и не мог понять свои чувства. Готов ли я принять еще и его, если хочу остаться с Ташей? Она то вряд ли его бросит ради меня.

— Мамочка хорош потрудилась, но устала. Сразу уснула. Так что на малыша полюбуйтесь, а как мамочку в палату переведем, так и вы сможете с ней увидеться, — продолжала говорить акушерка, отходя к своему столу в расширении коридора и что-то записывая в журналах.

А я стоял и боялся пошевелиться.

Ребенок раскрыл мутные глазенки, вылавливая свет от лампочки на потолке, а меня накрыло странное подозрение. А если ребенок действительно мой и не было никакого обмана?

— У него странные глаза, — хрипло обратился к акушерке.

— Это сейчас такие, позже посветлеют. Голубые будут глазищи, как у матери и у отца.

Только у Виталия глаза темные, карие… Неужели?

— Заберите, пожалуйста, мне надо позвонить.

Я так и не шевелился, пока ребенок не оказался в безопасных руках акушерки, сразу его куда-то утащившей. В этот момент почувствовал, что лучше бы не отдавал, внутри росло чувство собственничества. Но слишком рано давать ему прорастать.

Я набрал знакомого из лаборатории, плевав на ранний час, требуя немедленно прилететь сюда с первым же рейсом для забора образцов и срочного анализа на отцовство.

Даже у кареглазого отца мог появиться голубоглазый ребенок — это я помнил еще с уроков биологии в школе, но интуиция вопила, что сын — мой! Ташка все это время носила моего сына!

Вышел заведующий, поздравил с рождением:

— До утра она будет спать, вы можете приехать утром, или вам выделить палату здесь?

— Я вернусь утром… Что… Что можно принести? Цветы, вино, конфеты?

Врач засмеялся, заметив мою растерянность:

— Думаю ей будет немного не до праздника. Вино и конфеты совершенно точно нельзя. Для цветов, к сожалению, тоже не можем сделать исключение. Наталью поместили в отдельный бокс вместе с малышом. Утром у вас будет возможность увидеть маму вместе с малышом.

— Но… Я не могу с пустыми руками.

— Тогда приносите чай, йогурты, творожки. Но не приносите много. Лучше каждый день свежее. Это все поможет лактации.

— Чему?

— Э-э, выработке молока, — улыбнулся заведующий.

— А, да, молоко.

Мне было ужасно неловко, я оказался совершенно неподготовлен к тому, что стал папой. Пока не совсем понятно — настоящим ли, но в планах на будущее я им точно стал.

Вернулся в отель, успел принять душ, сменить белье и одежду, сделать пару звонков и распоряжений в почту. А дальше просто валялся на заправленной постели, заложив руки за голову, и ждал, когда придет время выезжать.

Стоило цифре на часах смениться, я вскочил, натянул куртку и выбежал из номера. Внизу ждал водитель.

— Всё взял, что я велел?

— Нет, босс. Где я ночью-то всё возьму? Сразу сел в машину и выехал сюда. За день всё куплю. По списку.

Я кивнул. Последние сутки для меня время вертелось с бешенной скоростью, я не понимал, как другие чего-то не успевают, когда я за ночь успел продать фирму, скинуть партнерский долг, принять решение о женитьбе и стать отцом.

В роддоме мне снова выдали халат, тапки, маску и повели в бокс к Таше. Сердце колотилось так, что я наполовину оглох. Не знаю, что буду ей говорить. Не знаю, что у нее спрашивать. Хотелось просто вычеркнуть месяцы недопонимания и сразу стать счастливыми. Но получится ли?

Заведующий преградил дорогу:

— От вас приехал человек, ждет в моем кабинете. Я провожу.

С тоской посмотрел на дверь бокса, до которой не успел дойти каких-то пять шагов, но я знал, что за человек ждет меня в кабинете заведующего.

— Я заказал тест на отцовство.

— Я так и понял. Могли бы попросить сделать у нас.

— Это долго. В Москве он сделает сразу.

— Туда надо доехать, потом сделать. В нашей лаборатории тест будет готов к вечеру.

Кивнул. Собственно, я в любом случае получу результат вечером, будут делать анализ здесь или в Москве.

После недолгого разговора, было решено, что тест проведут в Москве, а забор образцов сделают сейчас, в сопровождении заведующего.

— Я бы не хотел, чтобы она знала что это и зачем, — предупредил я мужчин, стоящих передо мной в белых халатах.

— Это против правил.

— Я доплачу. Скажите, что берете обычные анализы.

Они переглянулись, заведующий покачал головой, вызванный специалист выразительно кивнул на коллегу.

— Ладно, тогда я сам скажу, что вы берете анализы на выявление генетических болезней. Так пойдет?

Оба кивнули, и я пошел первым в ее палату. И тут же забыл обо всем, стоило мне увидеть Ташу в постели, прижимающей к груди ребенка. Эта улыбка… Улыбалась ли она так мне? Хоть раз?

— Марк?!

— Удивлена? — голос неожиданно охрип.

— Да… Нет… Я думала, ты сразу уехал.

— Нет, моя. Я остался. Если ты не против, пусть врачи возьмут анализы у тебя и ребенка, а потом мы обстоятельно обо все поговорим.

— Какие анализы?

Уже знакомый испуг в расширенных глазах, защитный жест, когда рукой прикрывает голову ребенка и прижимает ближе к себе.

— Это для меня, Таш. Хочу сделать тесты на скрытые заболевания. Ты не против?

— Для тебя? Нет.

— Тогда подпиши бумагу, здесь и здесь, и через пять минут мы будем свободны.

Врачи довольно быстро взяли биоматериалы у Таши, ребенка и у меня. Причем, Таша выглядела очень удивленной. Только когда нас оставили одних, она спросила дрожащим голосом:

— Значит, ты знаешь?

— Что?

— Что он твой?

Вот теперь у меня внутри все задрожало:

— А он мой? — я еще не знал, ведь тест будет готов только вечером, но уже по реакции Наташки понял, что мог и не делать. Он действительно мой. — Таш, тогда почему ты сбежала, вот так подло, тайком, если залетела от меня?

— Я тогда не знала… И я была не одна, верно?

— В смысле? Ты была одна. Единственная.

— А твоя невеста?

Ах ты черт! Точно, тогда у меня еще не был решен вопрос с Викой. И тогда я не знал, что она так кардинально его решит. Я даже не подумал, что побег Таши может быть связан с Викой, хотя это очевидно.

— Но почему ты вернулась к нему?

— Я не возвращалась, Марк. Он поймал меня возле интерната, когда я торопилась на поезд. Но ты не ответил. Твоя невеста… Ты женился? Ваш ребенок… сколько ему?

Если бы я мог, я бы засмеялся.

— Я не женат. Ребенка нет — она потеряла его.

— О, господи… Мне так жаль.

И тут Таша коснулась моей руки и перед глазами поплыло. Нет, я никогда не был чувствительной скотиной, но на секунду у меня перехватило дыхание, а что если бы с Ташей что случилось? Если бы она потеряла моего сына?

Не думая, я подхватил ее, пересадил к себе на колени и прижал к груди. Невозможно отпустить, нереально потерять. Еще раз я нахрен этого не переживу.

— Что теперь будет? — тихо спросила она, в ответ цепляясь за мою шею, доверчиво прижимаясь ко мне всем телом.

— Еще не знаю, но если потребуется, тоже поставлю на окна решетки, чтобы ты не сбежала, — пробормотал я.

Таша моментально оттолкнула меня, с ужасом заглядывая в глаза:

— Пожалуйста, не надо! Ты не представляешь, как это сидеть восемь месяцев в клетке! Никогда… больше никогда…

— Успокойся, Таша, я пошутил! — подавляя ее сопротивление, я снова прижал всполошившуюся девочку, ругая себя последними словами за такие шутки. — Восемь месяцев? Он тебя не выпускал?!

— Н-нет… Только на приемы к врачу. Мне было так страшно. Я думала, что сойду с ума.

— Твою же мать! Он больше пальцем тебя не тронет!