Бар «Безнадега» (СИ) - Вольная Мира. Страница 88
- Еду? – поворачиваюсь я от шкафа.
- Для начала, - кивает Лис, поднимаясь. – Я знаю, о чем говорю, - стягивает измятую мной футболку и штаны, влезает в водолазку, продолжая что-то объяснять. А я не слышу. Я смотрю на то, как она переодевается, и меня снова клинит. Очередная fatal error и синий экран в башке. Я…
- Я освобожу тебе… полку, - выдаю, сглатывая что-то огромное и тяжелое. Оно ухает в желудок, продирает по гортани. И остается там, колется и ворочается.
Эли поднимает ко мне взгляд от брюк в руках. Тоже зависает на несколько секунд, губы складываются в удивленную «о».
Осторожно кивает.
Остальные сборы проходят быстро и в молчании. Мне хочется залезть к собирательнице в голову и узнать, о чем она думает, но я понимаю, что делать этого не стоит. Не сейчас, по крайней мере. У порога дома я уже привычно прижимаю Громову к себе.
- Куда?
- Туда, где есть продуктовый и какой-нибудь фаст-фуд, - немного склоняет Лис голову набок. – Поедим, а потом ты приобщишься к жизни простых смертных.
Я фыркаю.
- Как пожелаешь, Эли из Изумрудного города, - обхватываю ее теснее и мерцаю.
- Однако! – усмехается Лис, открывая глаза и оглядываясь. – Мужской или женский?
- Полгода назад был мужской, - растягиваю я губы в улыбке. – Или ты хотела появится из воздуха прямо посреди толпы? Приобщиться к людям с огоньком? – я поворачиваю ручку за спиной Лис и подталкиваю ее к выходу.
У раковины моет руки какой-то мужик. Он косится на нас, но от комментариев воздерживается. Эли с трудом сдерживает смех, он плещется в ее глазах, дрожит в уголках губ.
Я беру Громову за руку и вывожу из туалета, веду к ближайшему кафе.
- Рассказывай, - откидываюсь на спинку кресла, когда официант исчезает из поля зрения и слышимости. Громова меняется в лице, едва заметно напрягается, поглаживает ножку бокала с водой.
- Ну-у-у, - тянет задумчиво через какое-то время, - твой монстр у Ховринки, а Игорь мертв.
- Очень содержательно, Лис, - сжимаю я переносицу, - а главное, все сразу понятно стало.
- Я не знаю, как рассказать так, чтобы было понятно, Аарон, - морщится она. – Скорее всего потому, что мало что понимаю сама.
- Ты, главное, начни, - качаю головой.
Эли вздыхает, оставляет бокал в покое, прячет руки под столом. Снова молчит какое-то время, пытаясь что-то найти в моем лице.
- Мне позвонил Игорь, разбудил, - начинает в итоге. - Говорил что-то бессвязное, спрашивал о трупах, но…
- Что?
- Спрашивал так, как будто заранее знал, что я отвечу. Как будто знал, что происходит. Он хотел встретиться, поговорить. Толком ничего не объяснил. Бормотал только, что он предупреждал совет, а они не послушали, что не поверили ему, пытался выяснить, как глубоко в этом я, сколько дней прошло с момента моего последнего контакта с… этим. Просил, чтобы я не приходила за следующей душой, если она появится в списке, пока мы не поговорим.
- Кто-то появился?
Я очень стараюсь, чтобы голос звучал как обычно, очень стараюсь сдержаться. Но мне хочется встряхнуть Громову пару раз, потому что я не чувствую в ней страха, даже намека на легкий испуг, как будто она не понимает, не осознала до конца, насколько близка была к…
- Нет. Кроме Игоря никого, но его я забрала, - Эли снова кладет руки на стол, растирает, как будто замерзла, ежится.
Забрала… Черт!
Приходится сделать несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться.
- Почему он хотел встретиться в Ховринке? – я подаюсь вперед, перехватываю ладони Эли, прячу в своих. Ее пальцы и правда холодные, почти ненормально.
- Он предлагал сначала на Чистых, но до Чистых я бы не успела добраться. Знаешь… - она останавливается, ускользает от меня на миг куда-то в себя.
- М-м-м?
- Он явно от кого-то убегал. Очень торопился, говорил… как будто совсем тронулся. Это я тебе сейчас все немного упрощаю… А Игорь…
- Еще хуже, чем в баре?
- Да, хуже, - соглашается Лис. – Говорил, что все в цепочке: ведьмы и собиратели, что все очень логично, если подумать, что следующим будет собиратель, потому что Лесовая от него ускользнула. И что он очень злится по этому поводу. Говорил, что все началось именно в Ховринке, хотел мне что-то показать там.
Я готов придушить Лис уже сейчас.
- То есть он тебя предупредил о том, что следующим будет собиратель, о том, что в Амбреле засела какая-то хрень, но ты все равно поперлась на встречу? Эли!
- Не повышай на меня голос и не разговаривай со мной в таком тоне, Зарецкий, - чеканит Лис, пытается высвободить ладони. Само собой, я не собираюсь отпускать.
- А как ты хочешь, чтобы я с тобой разговаривал, Лис? Ты рухнула на пол «Безнадеги» без сознания, со сломанной рукой и практически мертвым псом внутри. Полагаешь, глядя на тебя там, вытаскивая из тебя эту дрянь, я должен был светиться от радости?
- Я звонила тебе… - она отворачивается, не смотрит на меня, смотрит на улицу, разглядывает прохожих, но руки больше выдернуть не пытается. – Я звонила не только тебе, Аарон. Доронину тоже. Сказала, где я и с кем.
- Да, они тебе, конечно, сильно помогли, - цежу сквозь зубы.
- Аарон!
- Лис!
Она вздыхает, все еще не смотрит на меня.
- Ладно, - снова короткий вздох, - я сглупила. Сильно сглупила и сильно рисковала. Я понимаю, но… Я собиралась на встречу к Игорю, думала, что с ним справиться смогу.
- Эли… - качаю головой, - это Ховринка…. Ты пошла в Ховринку…
- Мне ли бояться трупов и призраков? - пожимает Лис плечами, наконец-то поворачивается ко мне, все-таки отнимает ладони. – Место мерзкое, конечно, но… я больше волновалась о том, что после Дашки не смогу удержать на поводке раздразненного пса. Думаешь, есть что-то, чего я не видела в Амбреле? Сатанисты, наркоманы, маньяки, бесы и проклятые души… Чем она могла меня напугать, Зарецкий?
- Ладно, - я стискиваю на миг кулаки, сжимаю челюсти. Радуюсь тому, что Эли в этот момент смотрит в окно, а не на меня. Мне надо несколько секунд, чтобы унять бешенство. - Что там случилось, когда ты пришла?
- Я опоздала на несколько минут. Когда нашла Игоря, это…
Громова обрывает себя на полуслове, потому что официант ставит перед нами заказ, раскладывает приборы, напитки. И он, сука, очень медленный и очень тупой. Мне не нравится, как он смотрит на собирательницу, не нравится, как ей улыбается.
- Скройся, - цежу, и мальчишку сдувает. Не такой тупой.
Я жду, пока Лис утолит первый голод, жую свою пасту, но не ощущаю вкуса. Надо все-таки взглянуть на трупы, поговорить обстоятельнее с Дорониным, возможно снова поговорить с Данеш.
- Оно было уже в нем, - сама продолжает Лис, выдергивая меня из мыслей, - когда я пришла. Говорило со мной.
- О чем?
- О том, что я его. О том, что слишком долго было взаперти. Оно огромное, Аарон, и очень злое. Я видела мух, когда пыталась вытащить душу Игоря из тела Игоря. Оно жрало его и…
- Ты пыталась сделать что? – злость во мне снова размером с океан. Я сжимаю вилку с такой силой, что металл не выдерживает и крошится.
- Ну убей меня теперь, - машет Громова ножом. А меня не перестают удивлять ее беспечность и спокойствие. И бесить не перестают.
- Скажи, Эли…
Я хочу спросить, почему она настолько не ценит свою жизнь, почему не умеет, почти панически боится просить о помощи, почему считает, что Игорь «стоит» дороже. Но вовремя себя затыкаю. Не то место, не тот момент. Я узнаю. Потом. Позже. Пойму, что с этим делать, как справляться.
- Я не для того тебя вытаскивал, чтобы убивать, - делаю глоток кофе. – Дальше?
- Нет, - качает Лис головой. – Не дальше. Ты не понимаешь. Оно жрало его душу, находясь внутри. Но жрало медленно, потому что Игорь был якорем, понимаешь? – Элисте всматривается в мои глаза, подается ближе. Напряженная и собранная. В глазах злость. И думаю, что не ошибусь, предположив, что эта злость из-за того, что она упустила это, эту дрянь.
- Одержимость?