История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro". Страница 34

— Да уж, — При воспоминании о Билли-bostoon'е, Кревана передёрнуло. Не вмешайся полиция, и Маккуин мог, если не убить, так запросто отправить его в больницу.

— Он здесь помирает от скуки, как и все мы в это время года. Но мы-то привычные, умеем находить себе занятия, чтобы отвлечься от пасмурных видов и грустных мыслей. А Билли — нет. Вот он и ищет развлечения на свой вкус. — взгляд Сью затуманился. — И, мне кажется, однажды он его найдёт: перейдет дорогу кому-то, кто ещё круче — вот будет последнее, по-настоящему классное развлечение… Да хоть бы его кто-нибудь читать научил! Тогда бы Маккуин мог раскрыть новую сторону в своих любимых журналах — что кроме фотографий, есть ещё и "настоящие письма наших читателей". Больше времени, проведенного в ванной — меньше времени в пабах и на улицах. Все в плюсе!

Креван секунду в изумлении взирал не девушку, а потом громко расхохотался. Её звонкий смех вторил ему. Отсмеявшись, они какое-то время посидели молча, потом Сью спросила:

— И какие теперь у Вас планы?

— Хм… Видите ли, мой приезд был, по сути, душевной прихотью. Я не виделся с матерью уйму лет. — Креван заметил, как девушка подавила удивлённый возглас. — Да, такое бывает. Не то чтобы семейная ссора, скорее перманентная размолвка…

— Не сошлись во взглядах на происхождение Иисуса?

Фланаган в очередной раз замолчал. Да уж, Сью умеет удивить.

— И это в том числе. А как Вы…

— Ну, Брида Фланаган со своими подругами заходит сюда по пятницам. Мама Ваша, надо отдать ей должное, очень даже ничего, а вот приятельницы её абсолютно сдвинутые. Извините…

— Не извиняйтесь. Если говорить начистоту — сегодня я сбежал из дому, чтобы не угодить на праздничный обед с гостями.

— Ого! Так я погляжу, ваша стычка с Билли приятное приключение, если сравнивать с тем, чего Вам удалось избежать!

Креван хмыкнул:

— Точно. Возвращаясь к планам: я сам не знаю, чего хочу. Когда ехал сюда, думал, что знакомые места, знакомые люди, всё это всколыхнёт во мне копившийся годами осадок, придаст жизни импульс, задор, желание жить, наконец. А теперь я вижу, что знакомые места уже позабылись и не отличаются от тысяч других похожих. Что старые знакомые или давно уехали, или покинули этот свет. И что остаётся? Бродить по чужим для меня улицам, среди незнакомых и безразличных прохожих?

— Но ведь Вас-то знают и, наверное, помнят. Взять хотя бы сержанта Туми…

— Он хорошо знает мою мать и знает, что её навестил сын. Наверное, когда приезжает моя младшая сестра, он и её так же "знает". Не сердитесь, Сью, но как ни крути, а я чувствую себя здесь чужим. Странно, когда я только собирался в дорогу, то хотел казаться туристом. Теперь же выяснилось, что я и есть турист…

— Турист так турист, если Вы чувствуете себя приезжим, то им и будьте. Сходите на экскурсию на вискикурню, пройдите по Дороге гигантов. Бросьте монетку в море, загадайте вернуться сюда уже в следующем году. И, может быть, вернётесь уже не в чужое место, а к знакомым людям, которые будут Вас помнить. Я вот точно запомню…

Последние слова прозвучали невнятно, девушка опустила голову, и Кревану почему-то подумалось, что щёки её горят румянцем, а глаза важно блестят. Он был даже немного разочарован, увидев, когда Сью снова подняла лицо, что обманулся — щёки слегка розоватые, а глаза совершенно сухие. Она улыбнулась:

— Простите, но вынуждена Вас выпроводить. Совсем скоро начнут забегать перекусить продавцы из магазинов. Не то, чтобы начнётся вавилонское столпотворение, такого здесь и субботними вечерами не бывает, но нужно подготовиться. Да и с минуты на минуту придёт наш повар, Тони. Как профессионал он очень даже неплох, а как человек оставляет желать лучшего. Не любит он нарушителей трудовой дисциплины, может даже нажаловаться начальству… Ещё раз простите…

— Нет-нет, я и сам уже уходить собирался…

— Но пообещайте, что до отъезда ещё раз забежите выпить кофе и попрощаться.

— Да, конечно! О'кей…

— Тогда, до свидания! И… ещё раз спасибо — ведь Вы один из последних рыцарей на этой земле.

Не дав Фланагану вставить ни слова, Сью наклонилась к нему и легко прикоснулась губами к его губам. Потом развернулась и быстро скрылась за дверью на кухню.

— Да уж, такого нарушения дисциплины наш Тони точно не простил бы, — тихий насмешливый голос вернул Кревана к реальности. Женщина за кассой, не то Молли, не то Полли, оторвалась от чтения и задумчиво смотрела на него, опустив подбородок на переплетённые пальцы. Креван не нашёлся с ответом, помахал рукой и, скрывая смущение, уставился в пол, сосредоточенно натягивая плащ.

— Она, наша Сьюзи, конечно со странностями. Но девочка хорошая, симпатичная и, главное, честная. Даже слепой заметил бы — она Вам понравилось, да и Вы ей по душе пришлись.

Креван замер в неловкой позе. Слова женщины вносили сумбур в его душу, хотелось бежать от их простого и оглушающего смысла, но правила приличия не позволяли уйти не дослушав.

— Мистер, вот мой Вам совет: задержитесь в Бушмилсе, назначьте Сью свидание, а потом катитесь куда хотите, но уже со своею судьбой подмышкой. Или, если Вы боитесь судьбы, то не следуйте просьбе Сьюзи и не возвращайтесь сюда больше…

Закончив, Молли-Полли невозмутимо продолжила чтение, не ожидая от Фланагана ответа. Он был только рад этому, не хотел бестолково, оправдываясь, объяснять, что у него есть подружка, что Сью гораздо моложе него, что, наконец, сейчас он не готов для серьёзных отношений с кем бы то ни было вообще. С чувством облегчения, но и с лёгкой грустью в душе он тихо вышел на улицу. Взглянув на экран смартфона, он с удивлением узнал, что уже наступило обеденное время. Пытаясь освободить голову от мыслей о своей новой знакомой и о словах Молли-Полли, Фланаган раздумывал, где бы провести время до вечера, когда мамины подруги наверняка уже разойдутся по своим домам. Спохватившись, он решил отключить телефон, чтобы Брида звонками не могла достучаться до его не особенно крепко спящей совести. Но прежде, прислонившись к стене какого-то дома, одного из множества подобных, Креван набрал номер Джен. К его удивлению разговор прошёл очень неплохо, вполне дружелюбно. В голосе Джен сквозила лёгкая тревога, но когда Фланаган сказал, что сейчас он выскочил за пирожными к чаю, на который пришли знакомые матери, она успокоилась. Тепло попрощавшись, Креван отключил телефон и пошёл по улице наугад. Он подумал, что неплохо было бы действительно купить пирожные на вечер. Чуть побродив по россыпи узких улиц и улочек (а ведь он и вправду начал вспоминать, что и где находится — может Сью была не так уж и неправа насчёт возможности возвращения в знакомые места?), он выбрался на более-менее широкую, с припаркованными по обочинам машинами. "В принципе, недалеко уже и до "Музея виски". Действительно, почему бы и не зайти? Экскурсия, небольшая дегустация, потом домой. Но сначала…" — Ход мыслей Фланагана нарушила вывеска возле одного из домов метрах в пятидесяти далее по улице: жестяной тортик, свисающий на цепи с кронштейна. Обрадованный Креван, чувствующий себя практически нормально, бодро зашагал к домашней кондитерской "Что-нибудь к чаю…"

Глава 9

Возвращаться всегда легче, чем уходить — для Крейвана это было непреложной истиной. Уезжая ли по заданию нанимателя, отправляясь ли в дорогу, чтобы пройти ритуал очищения — самым долгожданным и сладостным чувством на обратном пути было предвкушение близости дома. Вот уже проехали знакомый поворот, а вот те самые берёзы на высоком кургане, могиле какого-то прошлого правителя из тех, что были ещё до лордов. Ты знаешь, что до городских ворот остались какие-то две мили, настороженность сменяется ощущением беззаботного покоя. Несмотря на непреходящую враждебность окружающего мира, ты уже в безопасности и можешь расслабиться. Так было всегда, когда Крейван возвращался домой.

Но сегодня, весь обратный путь к общине оседлых на душе его скребли кошки. Он уже знал — что-то изменилось, случилась беда, и, может статься, не последняя в этот долгий день, начавшийся на берегу серого холодного моря, а заканчивающийся… Где и как закончится день — о том Фланахэн и думать не хотел. Конь, крепкий низкорослый и очень выносливый — гордость местных конезаводчиков, прядал ушами, и время от времени недовольно фыркал. Он, как и Крейван, не хотел возвращаться домой, предпочитая прелести холодной осенней ночи тёплой конюшне и полной кормушке. Если по правде, то Фланахэн тоже был бы не прочь заночевать, забравшись в чащу погуще, даже не зажигая огня и дрожа от холода, но… Такой роскоши он себе позволить не мог, не простил бы сам себе этой слабости. Нет, даже поверни он коня и скройся, затаись, исчезни — никто из безликих, что разделяли сегодня с ним тяжелый жребий, и слова бы не сказал в упрёк. Свою задачу Крейван выполнил. Он увёл женщин и детей оседлых в Пустоши Баньши: огромное пространство на западе, в полутора десятках миль от общины, пространство изветвлённое бесчисленным количеством глубоких, задернованных оврагов. Это место, как и Серые камни, считалось нечистым, а для подтверждения даже имелась обязательная в таком случае страшная история.