История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro". Страница 86

Бреннан на секунду приостановил свое упорядоченное перемещение по комнате, которую предоставил своему гостю и новому члену клана, и взглянул на того, от которого зависело так много в предстоящем мероприятии. Крейван Фланахэн или, сейчас, Шон Митчелл, будто почувствовав интерес к своей персоне, вскинул глаза и вытянул, разминая, ноги. Он читал, читал, руководствуясь одному ему доступным принципом выбора. Вчера это был "Бунтующий человек"28, сегодня "Р.У.Р."29, а завтра, быть может, это будет "Государство" или "Улисс". Отрадно было видеть, насколько одержимо человек, пришелец из совершенно чужого времени и социума, стремится влиться в здешнее общество, делая упор, в первую очередь, на культурную матрицу, как основу, без которой невозможно постичь прочие составляющие многоуровневой системы, зовущейся цивилизацией Земли. Жаль только, что множество людей, имеющих преимущество рождения в этом мире, преимуществом этим не пользуются, проводя свою невзрачную жизнь не поднимая головы, не осознавая всех красот и чудес, которыми полна окружающая реальность, подобно тем самым крестьянам-простолюдинам, о которых с едва скрываемым презрением отзывался Фланахэн… Бреннан поморщился — он начинал брюзжать, пока ещё только в мыслях, но отсюда рукой подать до жалоб на здоровье в разговорах с соседями-стариками… И Крейван ведь не без греха, всё оставшееся от чтения и сна время он проводит с этой малолеткой, Энн Флауэрс. Хотя, тут Дилан целиком и полностью вставал на сторону "молодых". Сердцу ведь и впрямь не прикажешь, в истинности этого житейского наблюдения Бреннан убедился на своём опыте, несколько лет назад, когда одним дождливым осенним утром за завтраком в неприметном (он и название-то уже позабыл) дублинском кафе познакомился с Нэнси Каванах. Знай он тогда, насколько сильно это знакомство изменит его жизнь — сделал бы что-нибудь по-другому? Да что вы?! Бреннан и сейчас, не раздумывая, отдал бы правую руку за одну лишь улыбку своей красавицы Нэнси, что уж говорить о том времени, когда его чувства были свежи, как крылья едва лишь выбравшейся из кокона бабочки… Влюбилась ли тогда в него Нэнси с той же страстью или просто поддалась порыву? Не использовала ли свои чары для вовлечения его, Дилана, в Игру? Ему, если честно, было всё равно, главное — он знал, что сейчас Нэнси счастлива с ним, и соображение это стирало в пыль все глупые вопросы и нелепые сомнения…

— Тебя гложут тревога и печаль, мой друг, оставляя место потаённой радости и отрадным воспоминаниям. — голос безликого всколыхнул полог тишины в комнате, от неожиданности Дилан сбился с шага. — Если требуется, я готов выслушать тебя.

Бреннан резко повернулся к Фланахэну:

— Что? Нет, спасибо, это личное. А если ты имеешь в виду, что сейчас самое время поделиться планами на ближайшее будущее, то я снова разочарую тебя. Всему своё время. Пока, уж извини, ничего не могу сказать, за исключением того, что тебе придётся вспомнить все свои навыки.

Крейван состроил огорчённую мину и лишь пожал плечами, дескать: "о'кей, это же твой дом и твои правила".

— Да, Шон, ещё одно…

— Я весь внимание. — Бреннан в очередной раз подивился, насколько быстро безликий вжился в новый образ, моментально, безо всякой запинки, откликаясь на выдуманное имя.

— Перестань, пожалуйста, строить рожи. И прекращай говорить, как будто ты персидский посол на приёме у Георга Третьего. Ты, вообще-то, пёс войны, солдафон до мозга костей. Или до костей мозга — так даже лучше. Понимаю, ты прилежно изображаешь передо мною загадочного и мудрого пришельца из иных миров и недоступных пониманию простолюдина времён. Мне это льстит, и я склоняю голову пред твоей нездешностью. Но напоминаю, что стоит тебе забыться и начать выпендриваться с посторонними — на тебя начнут коситься. И это меньшая из бед, что падут на твою голову, если не будешь следить за языком…

— Ба, старина Брен чем-то напрягся! — Крейвана, похоже, ничуть не задела отповедь Старшего партнера, в глазах его плясали озорные чёртики. — Не парься, намекни, что за байда тебя одолевает — покумекаем в две головы, может, что и решим…

Бреннан рассмеялся и махнул рукой в сторону безликого:

— Давай-давай, развлекайся. Только помни о том, что я тебе сказал.

— Хорошо, — вдруг посерьёзнел Фланахэн, — буду помнить. Я, если честно, и вправду хотел помочь. Но личное — есть личное. Тогда, если ты уделишь мне немного времени, может, расскажешь всё-таки о том, что представляет собой Игра? В общих чертах я понял, это вроде как кровная месть, то есть началась, как таковая. В наших краях это явление не прижилось, но в Заморье мне приходилось сталкиваться с войнами семей и даже родов.

— В общих чертах описано верно. Игра — это упорядоченная вендетта, или, как ты сказал, кровная месть. Ладно, я расскажу тебе про Игру то, что знаю сам. Только будет одно условие.

— Говори.

— У тебя остался пистолет Маккуина?

— Я тоже, как и Билл, вожу его в бардачке.

— Потом мы поедем в местный полицейский тир. Я хочу знать, что ты представляешь из себя в стрельбе. Ну и недурно было бы проверить твои навыки рукопашного боя. Служба у нас, знаешь ли, требовательна к таким вещам…

— В тир? Хорошо. Я и сам собирался напроситься. Только, боюсь, ты будешь разочарован — я подкован только в теории.

— Посмотрим. И да, я покажу тебе, как убивать людей из огнестрельного оружия, а ты покажешь, как правильно драться теми штуками, что висят в моём кабинете.

Крейван поморщился:

— Забудь. Достань пару крепких палок, и я покажу. Если будет желание и, главное, время продолжать учебу, может, когда-нибудь мы доберёмся и до "тех штук". А пока — никакой стали!

— По рукам! — Дилан хлопнул массивной пятерней по подставленной ладони Крейвана. Потом сел по-турецки на кровать безликого и, уставившись в заоконную пелену тумана, заговорил:

— Вряд ли даже самый старый участник Игры, а это, несомненно, достопочтенный сэр Гай Келли, сможет рассказать что-то о первопричине её возникновения. Хотя, полвека, да чего там, ещё пару десятков лет назад обе семьи имели фамильных летописцев, и подробное описание всех перипетий этой увлекательной и кровавой забавы, доступ к которому имели только главы семей. Время идёт. Игра идёт. Архивариусы остались где-то в прошлом, часто не по своей воле. Я бы даже сказал, что они стали частью Игры, её историей. Ната Коулмана из семьи Келли нашли промозглым ноябрьским утром восемьдесят седьмого в воде, зацепившимся за опору одного из частных причалов в пригороде Дублина. Как бы ни хотелось следствию признать находку жертвой несчастного случая, входное отверстие на месте правого глаза и выходное, на затылке, никак не могли свидетельствовать в пользу этой версии. В итоге, всё свелось к компромиссному самоубийству. Довольно часто можно услышать о том, как покойный пустил себе пулю в глаз, так ведь? Чего только не происходит на свете… Клан Келли записал Коулмана в графу "расход" виртуального гроссбуха Игры. Через полгода архивариус семьи Каванах, Нелли Макманус, выбрала неудачное время и место для перехода через дорогу к ближайшему от дома газетному киоску. Июльский номер "Космополитена" — вот что её погубило. Хотя, так и не найденный лихач на подержанной иномарке тоже сыграл определённую роль в судьбе Нелли. Клан Каванах, конечно, скорбел, но претензий не предъявлял — это ведь всего лишь Игра, не так ли? Архивы тогда, по странному стечению обстоятельств, исчезли. Мне кажется, что кланы, следуя негласной договоренности, решили прекратить Игорную летопись, предпочитая неприглядному прошлому кануть в Лету. Что до не менее скверного настоящего: оно тоже когда-то станет прошлым. Стариков не то чтобы тяготили скелеты в их необъятных шкафах, просто скелеты, и это не образ, угрожали разломать эти шкафы. Немудрено, что главы семейств решили их захоронить. Косвенным подтверждением такого тайного сговора может служить тот факт, что когда молодой Фаррел Каванах, поддавшись спонтанному приступу слюнявой генеалогической ностальгии и не ставя в известность отца, решил восстановить хронику многовековых убийств, то столкнулся с неожиданными проблемами. Он нанял фирму, специализирующуюся на перетряхивании фамильного грязного белья. Небольшая частная контора с большим опытом расследований и целым ворохом отражённых судебных исков, состоявшая их трёх ушлых циников: двух мужчин и женщины. Попытка закончилась досрочным расторжением контракта по инициативе исполнителя. В принципе, это было предсказуемо, так как на тот момент в составе фирмы оставался только один действующий партнёр. Что до остальных, то второй находился в больнице с множественными переломами обеих рук и частичной потерей памяти. Третий, то есть третья, и вовсе исчезла прямо из своей съёмной квартирки вместе с ноутбуком, в котором хранилась вся наработанная информация. Об этом сообщил в записке последний детектив. Там значилось что-то вроде… — Бреннан прикрыл глаза и процитировал. — "Мистер Каванах. Том в больнице, Мадлен не отвечает на звонки — её квартирная хозяйка утверждает, что видела Мадди в последний раз в четверг. Сегодня понедельник. Дверь в наш офис выломали этой ночью: вынесли жёсткие диски и ксерокопии интересующих Вас документов. Я уезжаю из города прямо сейчас. До этого мы не раз попадали в пикантные ситуации, иной раз рисковали физически. Но ни разу не ввязывались, ни во что настолько страшное. Я не виню Вас, мистер Каванах. Более того, я даже хочу вернуть задаток, деньги лежат в моей квартире, а дубликат ключа у консьержа. Заберите их, мистер Каванах, если Вас не обеспокоит вид тех двух головорезов, что курят у входа в парадное. И, большая просьба: не ищите меня, пожалуйста! Я хочу поскорее исчезнуть из Вашей жизни и постараться забыть о существовании Вас, с Вашей проклятой Игрой…" Фаррел не винил беднягу: не каждому дано проникнуться духом Игры, не говоря уж о склонности к самопожертвованию хоть бы и за большие деньги…