Такой финал (СИ) - Вишневский Сергей Викторович. Страница 58

Чуть в стороне за ними парочка баритонских солдат вытащила за волосы визжащую женщину в порванной одежде. За ними выскочил мужчина с сединой в волосах, но не успел он выкрикнуть и слова, как клинок одного из солдат перерубил ему горло.

— Грех на душу берешь, — морщилась старуха, наблюдая за разгулом войск северян.

— Одним больше, одним меньше, — пожал плечами парень. — Надо хорошенько думать, прежде чем убивать переговорщиков. Я такое не спускаю.

— Ты тоже хорош! Наобещал с три короба, а в итоге город в разнос пустил!

— Я еще раз тебе говорю: я не первый раз города оставлял нетронутыми. Но я не спущу мертвых северян! За каждого буду кровью брать!

— Так и брал бы с мужиков! Почто девок портить? Торговый город — кладезь золотой! Сколько с него добра можно было бы взять! — не унималась старая. — Ты сотню северян потерял, а за их жизни можно было бы золота по весу взять!

— И давно ты жизни воинов севера в золоте считать начала? — ледяным тоном произнес Синдзи. — Сколько нынче воин севера стоит? А? Что молчишь, старая? Поди и меня в золоте посчитала?

Боевой конунг засунул руку под кожаную куртку и выудил оттуда небольшой кошелек. Он извлек из него медную надломленную монету и протянул ее старой ведьме.

— Это твоя цена, — произнес он, вкладывая в ее руку монету. — Даже медный грош для тебя много.

Старуха скривилась в злобной улыбке, но ничего не ответила, проводив Синдзи гневным взглядом.

Боевой конунг же пошел неспешным шагом к последнему оплоту сопротивления, который находился в большом каменном здании с высокими украшенными входными воротами.

— Конунг, — метнулся к Синдзи здоровяк из медведей. — Приказано вас ждать.

— Что тут?

— Вельможи, — пожал плечами здоровяк. — Заперлись и говорить отказываются.

Синдзи уставился на медведя неодобрительным взглядом, но тот сразу же сделал шаг назад и затараторил:

— А то не моя воля! Я бы их давно поджог! То ваш приказ — все, кто крови знатной, с местным корольком повязаны, — всех к вам живьем!

— Кто? — кивнул парень на запертые двери.

— Балакает, что родич прямой Шиматского королька.

Синдзи кивнул и, подойдя к двери, хорошенько по ней пнул.

— Кто такие?

Из-за двери послышалась возня, а спустя несколько секунд из-за нее послышался ровный и уверенный голос:

— С кем имею честь разговаривать?

— С боевым конунгом северных народов, — коротко ответил парень. — И этот конунг хочет знать, кто называет себя прямыми родственниками правителя Шимата.

— Для начала я бы хотел удостовериться в нашей безопасности и…

Синдзи с каменным лицом сделал пару шагов назад и вытянул в сторону ворот руку. Сжав ее в кулак, он заставил магией воли превратиться мощные деревянные двери в труху, которую тут же вынесло на улицу.

За дверью оказался подросток, с ужасом глядящий на Синдзи.

— Кто ты такой? — повторил Синдзи, не выдав ни единой эмоции.

— Я… я…

— ТЫ НЕ ПРОЙДЕШЬ! — рявкнул широкоплечий воин, выскочивший перед парнем.

Телохранитель пытался преградить путь неизвестному, но, вместо героической позы, он за секунду потерял голову, обе руки и одну ногу, распавшись на части, словно конструктор.

— Долго я буду ждать ответы на свои вопросы? — не сводя взгляд с подростка, поинтересовался конунг.

— Я младший сын… младший сын непризнанной жены… повелителя…

Синдзи глубоко вздохнул и сделал шаг внутрь помещения, где у стены стояли несколько воинов в латах и один маг с дрожащими руками.

— Как тебя зовут, — устало спросил парень и одним движением руки заставил стул со скрипом подъехать к нему.

— Сулим, — проглотив комок в горле, ответил парень. — Я сын… Сын повелителя Шимата. Я…

— Я так понимаю, что тебя он не признал, а это значит, что по имперским меркам ты бастард.

— Д-д-да, но я…

— Итак, — вздохнул Синдзи и указал на запертую дверь. Та, подчиняясь движению руки боевого конунга, вылетела из здания вместе с петлями и частью стены. — Кто еще с тобой?

— Моя мать, — кинув взгляд на перепуганную женщину, ответил Сулим.

— Итак, бастард Сулим. Скажи мне, зачем ты обманывал моих воинов и соврал, что ты королевских кровей?

— В моих жилах…

— Твоя кровь будет иметь каплю королевской крови только в том случае, если он тебя признает. До этого момента ты просто плод мимолетного увлечения правителя твоей матерью. Не более того.

Парень растерялся и впал в ступор. Синдзи, понимая бесплодность переговоров, спросил:

— Кто отдал приказ напасть на переговорщиков?

— Рухим, — стиснув зубы, произнес парень. — Этот принципиальный идиот решил, что сможет удержать вас за стенами города, а повелитель придет на помощь…

— Рахим — местный вельможа?

— Да, повелитель назначил его правителем этого города. Его род…

— Он видел флаг переговоров? — оборвал его Синдзи.

— Видел, — кивнул парень.

— Это все, что я хотел узнать.

Парень поднялся на ноги и направился к выходу.

— Что… Что будет с нами? — спросил в спину парень.

— С вами? Ничего.

— Вы нас отпустите?

— Ничего хорошего, — усмехнулся Синдзи и махнул воину из медведей.

Тот кивнул и, вытащив топор из-за пояса, направился внутрь с десятком воинов.

— Стойте! — взвизгнул парнишка. — Стойте! Я расскажу! Я расскажу вам…

Дослушивать Синдзи не стал, выйдя из здания. За спиной послышались звуки боя, крики и рев северян.

— До чего наивный, — усмехнулся парень.

— Сердце! Сердце предела! — раздался истошный вопль парнишки. — Сердце Раккоташ — это последняя надежда Шимата!

Синдзи нахмурился и обернулся, обнаружив парнишку за спинами трех воинов.

— Я все расскажу в обмен на жизнь!

— Стоять! — рявкнул Боевой конунг, отзывая северян. — Отставить!

Воины нехотя остановились и попятились назад, а Синдзи вернулся в помещение.

— Что за сердце? — спросил он у парня, который с дрожью в руках удерживал оружие.

— Артефакт. После смерти великой покровительницы Шимата от нее осталось тело, которое наши предки разобрали на артефакты, — вышел вперед парень.

— Что это за артефакт и на что он способен?

— Я… я не знаю. Мне известно только то, что он хранится как реликвия народа в главном храме. Говорят, его мощь настолько сильна, что способна уничтожить даже бога!

— Как интересно, — задумчиво произнес Синдзи. — Что ты еще знаешь про это сердце?

— Сердце Раккоташ никогда не покидало храма, и… я больше ничего не знаю.

— Это все?

— Да, — кивнул парень.

В следующий миг голова бастарда, как и головы его телохранителей, отделились от тела, и тела рухнули на пол, заливая помещение кровью.

— Конунг? — раздался голос медведя. — А что с ней делать?

Синдзи обернулся и взглянул туда, куда указывал воин. В комнате, бледная, словно простыня, стояла женщина.

— А ты не знаешь, что делать с женщинами?

— Я-то знаю, — расплылся в улыбке медведь. — А потом с ней что?

— То же, что и с остальной знатью — под нож!

Синдзи развернулся и вышел из помещения, где его уже поджидала старая ведьма.

— Никак не успокоишься? Все тебе крови мало? — проворчала Буря, как только Синдзи подошел к ней.

— Обойди всех командиров, — не обращая внимания на слова старухи, произнес парень. — Передай, чтобы больше знать не резали. Сначала всех на допрос ко мне. И позови ко мне вождя Уч-керед.

— Я тебе на побегушки не…

— Заткнись, старая, — рыкнул Синдзи. — Умолкни и делай, что говорю! Иначе я не посмотрю ни на что и вырву тебе язык! Душой своей клянусь!

Старуха вжала голову в плечи, сгорбилась и молча засеменила в сторону от парня.

— Что за противная старая язва, — недовольно рыкнул парень и отправился в сторону своего шатра, который расположился прямо возле городского фонтана.

Синдзи с прищуром оглядел стены храма, который оказался настоящей крепостью.

— Высокие, — хмыкнул предводитель «Волков» рядом.