Новая эпоха (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка". Страница 48

— Вот, вроде здесь много, — прошептала Кривицая и покачнулась. Шевченко вовремя схватил её за руки и помог присесть на землю. Герда плюхнулась рядом и подсунула голову под ладонь, выпрашивая ласку.

— Ты уверена? — Марина недоверчиво огляделась. — Деревни, гостевой хутор довольно далеко. Что она тут делает так часто, раз столько дряни накопилось?

Ведьмак стал выдвигать версии:

— Может, подсознательно тянет? Например, Маргарита здесь впервые выпила. Или девственности лишилась. Или…

— Я не знаю, — устало ответила девушка, — можем ещё походить, но у меня, если честно, почти нет сил. Нога болит, и конденсатор только один остался.

— Так, — прекратил фантазировать боевой маг, — Марина Викторовна, ещё немного, и твоя ученица станет абсолютно бесполезной. Если она говорит, что нежить сюда часто заявляется, давай поставим ловушку. Может, повезёт.

Сычкова задумчиво покрутила кольцо на пальце. В принципе, весь их план был сплошной импровизацией, и непонятно, к чему он приведёт. Ходить по округе дальше действительно не было смысла. Они и так уже потратили несколько часов на «прогулку».

— Кстати, может, скажешь своему родственнику пару ласковых? Пусть домой идёт. Вдруг здесь жарко станет? — Игнату не хотелось отвлекаться на спасение обычного человека.

Хромушка удивлённо обернулась — до этого она была так занята, что не замечала Коваля.

Марина, которое всё это время прекрасно видела родственника, но подыгрывала его желанию корчить из себя невидимку, вздохнула:

— Хочешь, скажи сам. Я с удовольствием понаблюдаю, как ты будешь уворачиваться от его ответных любезностей. Это же Слава. Если он что-то вбил себе в голову, то всё, конец. Не отступится. И вообще — Славке я доверяю, не только в общепринятом смысле, но и в смысле его действий в экстремальной ситуации. Постоять за себя он сможет, хоть и не обладает сверхъестественными способностями. Его помощь может понадобиться. Конечно, было бы лучше, если бы он остался в деревне, но гнать его я не собираюсь.

— Так может, его позвать? — Встрепенулась Соня.

— Славк, давай сюда, раз уж пришёл! — Крикнула ведьма.

— Па́рит. Надо бы подготовиться, а то скоро дождь пойдёт. Да и солнце сядет скоро. Давайте не тратить зря время. — Решил не развивать тему Шевченко.

— Какой план, Маруся? — Спросил подошедший искатель.

— Ты пока наслаждайся нашим обществом. А там посмотрим, — ответила ведьма и приступила к делу.

Не хотелось заниматься вредительством на общем поле, но выхода не было. Марина с помощью верного охотничьего ножа нарезала колосьев, уселась по-турецки на землю и начала творить волшбу. Остальные, кликнув собаку, отошли немного, чтобы не мешать, и вполголоса завели беседу.

Ещё ни разу за эти годы Сычкова не пользовалась трудоёмким обрядом, который выполнял почти те же функции, что и защитный полесский круг, но с более широкими возможностями. Поэтому заклинание приходилось проговаривать вслух, хоть и шёпотом. Пальцы ловко плели длинную косичку из колосков.

— Выйду я ў поле, выйду на луг. Запляту я нітку, моцную, тоўстую. Упляту слёзы, смерць і гора. Дадам радасць, каханне і шчасце. Хай мая нітка дабро захоўвае, хай мая нітка зло душыць. Салома для мёртвых, зерне для жывых[1].

Как обычно, где-то на двадцатом повторении один из конденсаторов истощился, сердце мягко пропустило удар, и приятная волна тепла разлилась по телу. Ведьма почувствовала, что слова уже не нужны, «подключилась» к другому хранилищу Силы и, мирно улыбаясь, молча продолжила работу.

Славка периодически недовольно морщился — татуировка не просто ныла, а горела — Марина явно наколдовывала что-то очень мощное.

Спустя полчаса длинная коса из колосьев, наконец, была готова. Ведьма замкнула её в кольцо, что-то прошептала, крутнулась вокруг себя, трижды сплюнула через плечо и подбросила получившийся круг. Он взлетел, расправился, вспыхнул изумрудным светом и завис метрах в трёх от земли.

— Готово, — довольно сказала Марина, — под круг не вставайте, не нарушайте периметр.

Где-то за рекой послышались раскаты грома.

Чума появилась тогда, когда «охотники» вымокли до нитки. Магически защититься от дождя они не пытались, чтобы не нервировать нежить отголосками заклинаний. В кромешной тьме, периодически разрываемой вспышками молний, ту, что ещё неделю назад была Маргаритой, чуть не проморгали. Хорошо хоть, собака в освещении не нуждалась — в какой-то момент она вскочила и зарычала.

У боевого мага были свои козыри — некоторые заклятия он мог творить мгновенно. Поэтому, едва собака дала понять, что к их тесной компании кто-то присоединился, вскочил и за доли секунды сотворил сияющий шар, света от которого хватило на пару десятков метров вокруг.

По закону подлости, Чума возникла почти под пшеничным венком. Почти. Сместись она левее хотя бы сантиметров на тридцать, бой пошёл бы совсем по-другому. Собственно, вместо боя была бы банальная казнь. А так пришлось попотеть.

Нежить, почуяв осину у Коваля, зашипела и попыталась распластаться по земле чёрным дымом. Но Хромушка, разрушив последний конденсатор, шарахнула статическим заклятием — оно «закрепляло» представителей Семейства Инфекции в одной ипостаси, правда, временно. Чума сверкнула лиловыми глазами и попыталась сбежать по-человечески — быстро перебирая ногами. Чародеи, собака и Вячеслав помчались за ней.

Марина потянулась к ближайшим живым существам — кротам, и слепые копатели стали взрывать землю буграми. Нежить спотыкалась, испуганно завывая, и всё равно бежала, удаляясь от «венка». Шевченко швырялся огненными шарами, но они под потоками дождя слишком быстро таяли, не долетая до твари. Источник света парил чуть позади, создавая хаотичные длинные тени.

Герда вырвалась вперёд. В какой-то момент она, рыкнув, ухватила нежить за лодыжку, но существо извернулось и махнуло рукой. Собака с визгом отлетела в сторону и рухнула в колосья.

— Сволочь! — Вконец разозлилась приреченская ведьма. Герда для неё была больше, чем питомица, и Марина очень болезненно реагировала, когда собаку обижали. Пшеница перед Марго взметнулась ввысь, на глазах превращаясь в подобие деревьев.

Но колдовство пропало втуне — не добежав до стены из толстенной соломы, Чума повернула и поскакала к реке. После смерти Марушкина словно бы помолодела, тело избавилось от проблем, которые привнесло постоянное употребление спиртного, и по изяществу, длинным ногам и тонкой талии было видно, в кого же такой красивой уродилась Ирина. Чума бежала, грациозно вскидывая ноги, и жутко выла от страха. Чародеи стали сильно отставать.

— Соня, она прозра́чнеет! — крикнул Игнат, и девушка, не думая о последствиях, зачерпнула Силу из себя, вновь делая нежить материальной.

Дальше Хромушка бежать уже не смогла — увечная нога взвыла дикой болью, а в голове словно взорвалась граната. Кровь из носа, смешиваясь с дождём, текла по губам, подбородку и одежде. Абсолютно без сил целительница, сминая пшеницу, упала на мокрую, жирную землю.

Шевченко сменил тактику — едва в небе полыхнуло, притянул молнию к себе и перенаправил в нежить. Чёрные волосы ведьмака встали дыбом и задымились.

Марго молнию между лопаток даже не почувствовала — электричество действовало не на всех нечистиков.

Коваль бежал ровно и спокойно, чуть позади остальных. Когда понял, что колдуны не справляются, остановился, достал из-за спины арбалет, упёр его в живот, взвёл тетиву, умостил болт в направляющую, прицелился и выстрелил.

И промахнулся. Чума в очередной раз сменила направление, и короткая стрела пронеслась в паре сантиметров от её головы.

Вячеслав не стал суетиться и вновь аккуратно зарядил оружие.

— К реке, к реке бежит, скотина! — орал Шевченко, растеряв свою обычную невозмутимость. Его раздражало то, что вся его боевая магия оказалась бессильна перед провинциальной нечистой силой. Конечно, тут ещё и дождь свою роль сыграл, но Игнату от этого было не легче. — Марин, давай, жахни чем-нибудь!