Цена спокойствия (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка". Страница 38

Почему выявленная закономерность срабатывает не всегда, всё ещё неясно. В трёх случаях из десяти вы можете наткнуться на представителей других языковых семей.

М.А. Бондаренко, «Путеводитель по современному миру».

Хромушка поёжилась, и её плечи тут же накрыла тяжёлая кожаная куртка. Девушка с благодарностью посмотрела на Игната:

— Ты сам сейчас замёрзнешь. Давай я лучше домой сбегаю, оденусь потеплее.

— Сиди, — ведьмак притянул девушку к себе, зарылся лицом в короткие волнистые волосы и вдохнул. Целительница пахла мёдом и яблоками. — Сейчас костерок наколдую.

— Ага. И прибежит Елена, и погонит нас с хутора поганой метлой за нарушение пожарной безопасности.

— Не погонит. Мы покров забытья набросим.

— Точнее, я, — фыркнула Соня и улыбнулась, — ты же не умеешь, о великий боевой маг.

— Зато много чего другого умею. — Шевченко поцеловал девушку в нос.

Родион мысленно застонал. Влюблённые миловались в таком ключе уже минут двадцать, и он устал ждать хоть чего-то более внятного.

Колдуны сидели в беседке. Гостевой хутор был в полном их распоряжении — другие постояльцы отсутствовали, а Бусловы не слишком любили бродить по улице после заката. В принципе, ученик ШВИКа знал уже достаточно много, но надеялся вытянуть у этих двоих ещё какие-нибудь сведения.

О том, что он просто не хочет возвращаться к Прасковье, не признавался сам себе.

Наставница рассказала всё подробно и обстоятельно. Доверительно сообщила, что только он и Павел удостоены чести знать правду. Остальные ученики слишком «зелёные», чтобы в полной мере осознать перспективы, поэтому их будут использовать втёмную.

Родион, сидящий на крыше беседки в образе ворона, нахохлился и стал мысленно спорить с Прасковьей Ивановной.

«Я так рад, мать вашу. Горжусь и офигеваю от собственной значимости. Лучше бы я ничего не знал».

Одиннадцать лет назад миры не объединились до конца. Наставница хотела закончить то, что начал какой-то неизвестный Родиону Высший. А для этого нужно было подготовить площадку, на которой всё началось. То есть, территорию Приречья. Параскева даже всплакнула, объясняя, почему хочет уничтожить всех жителей.

«В процессе ритуала в поселении все живые превратятся в нежить или нечисть — вот такой вот побочный эффект. Причём превратятся в самую безмозглую, мерзкую и агрессивную. Я прожила среди этих людей сорок лет и не хочу им такой участи. Конечно, некоторых жалеть не стоит — они прямые потомки обезьян, но я не зверь, чесать всех под одну гребёнку».

«А случка правильных людей в ШВИКе и тотальный геноцид в этом колхозе — не зверство? Прекрасный выбор — умереть насовсем или в нечисть превратиться».

«Переселить несколько тысяч человек тоже не вариант. Да и куда? Если всё получится, человеческих территорий не останется. А если узнают причину, почему нужно сниматься с насиженных мест, воспротивятся. И мы вернёмся к тому же, что имеем, только с большим кровопролитием из-за сопротивления».

«Ага, а сейчас, значит, крови не будет».

«Я думаю о всеобщем благе. Вырай для нас — естественная среда обитания. Посмотри, как в потустороннем поселении простые люди приспосабливаются. Почти безболезненно. Да, их бытие опирается на нашу поддержку, но так и должно быть. Два-три поколения, и никто не вспомнит о временах, когда можно было жить без колдовства».

«Полный бред, дорогая наставница. Даже мне, ведьмаку, приятней находится там, где окружающий мир не подсовывает ежеминутные сюрпризы. Стабильность — вот естественная среда обитания для человека. И для колдуна тоже».

«Марина… Это я пока не могу рассказать. Просто прими к сведению — она не должна умереть с остальными. Но и исчезнуть, сбежать, когда миры перемешаются, тоже. В идеале её нужно пленить после зачистки. Лучший момент для нападения — её отсутствие. Марина ведь иногда гуляет по Выраю? Во-о-от. Вернётся, а тут мы, и всё уже закончилось. Тогда я девочкой и займусь».

«Зачем? Зачем тебе эта выскочка? Хотя ладно, без разницы. Главный вопрос в другом. Дорогая наставница, твои доводы по поводу всеобщего блага притянуты за уши. Зачем тебе селекция людей и уничтожение обычной территории на самом деле?»

Родион вдруг подумал, что может уйти из ШВИКа. Колдовскую науку вполне можно постигать в одиночку — вон, у Сычковой прекрасно получается. Он совершенно не хотел уничтожать клочки земли с остатками цивилизации.

Вот только он до сих пор произносил большинство заклинаний вслух, да и с нечистой силой взаимодействовать почти не умел. Швиковцы изучили лишь необходимый минимум, а затем бросили все силы на обустройство поселения в Вырае. Кроме того, информацию о магии можно было получить только в библиотеке ШВИКа под чутким присмотром Параскевы. И она разрешала изучать не всё подряд, а только то, что предварительно одобрила сама.

— А ты давно знаешь Марину? — послышалось снизу.

— Четыре года. Коваль к нам тогда в гости забрёл. Рассказал, как здесь и что, предложил наладить общение между поселениями. Вот и познакомились.

— Так ты тогда уже многое умел? Да подожди, ответь сначала, м… ах…

Послышалась возня. Родион стоически подслушивал.

— У тебя такие губы сладкие, не смог удержаться.

Девушка засмеялась:

— Не уходи от ответа!

— Ну… инициировался я криво, но, в принципе, огненные шары формировать умел. Молнию мог притягивать и перенаправлять. Про конденсаторы не знал, все заклятия заканчивались кровью из носа и усталостью. Думал, так и надо. Пожалуй, всё. Прожил у Марины три месяца, она многому научила, сделала ксерокопии почти всего, что в библиотеке у неё, чтобы и Димке показал, когда он в разуме. Я всё время удивлялся — как она может такими сведениями разбрасываться? Это ведь абсолютная власть! Над людьми, над коллегами, которые, как я, ничего не знают о собственных способностях. А потом понял — Марине плевать на власть. Она хочет, чтобы окружающим хорошо было. Может, комплекс какой?

— Вряд ли комплекс. Просто такой человек. Ты что делаешь? Холодно ведь!

— Согрею…

Последнюю фразу ведьмак произнёс хриплым голосом, а затем слова сменились ахами, вздохами, звуком расстёгиваемой молнии и шелестом ткани. Родион презрительно фыркнул и взлетел.

«Вот что тебе надо, Прасковья Ивановна. В Вырае наши способности возрастают в сотни раз. Ты со своим опытом почти бог. Плевать тебе на остальных, ни о каком всеобщем благе нет и речи. Просто хочешь абсолютной власти. Быть богом в любой точке планеты».

И ещё появились ростки сомнений — на самом ли деле он и его однокашники тупы и бесперспективны? Может, Прасковья сознательно ограничивает их в профессиональном росте? Сычкова самоучка, а достигла многого. Да и эти два голубка умеют гораздо больше, чем ученики ШВИКа, хотя, судя по подслушанным разговорам, инициированы не так давно.

Родион очень не хотел возвращаться к наставнице, но пока другого выхода не видел.

Вероника протянула открытую жестяную банку:

— Держи. Надо хорошо подкрепиться перед дорогой.

Настя недовольно скривилась, но всё же попробовала. Собачьи консервы оказались не так уж плохи, хотя ребёнок из зажиточного поселения привык к совершенно другой пище. К сожалению, у оборотней в запасах нашлась лишь эта еда. Конечно, если не считать замороженные человеческие тела, которые хранились в трёх морозильниках в одном из трейлеров. Вкус консервов напомнил о мясном суфле, которое Настасья приготовила прошлой зимой, вдохновившись кулинарной книгой из сельской библиотеки. Она чётко следовала рецепту, вот только забыла о соли и приправах. И слегка не допекла — слишком поздно поставила чугунок в печь, и жара не хватило. Мама тогда очень хвалила.

Мысли о библиотеке, печке и маме заставили сердечко биться чаще. В банку закапали слёзы.

— Ну, ну. Не надо. — Ника пересела поближе и ласково обняла за плечи. — Конечно, лучше всего было бы дождаться твоих родных здесь, раз ты говоришь, что они могут тебя найти. Но еды больше нет. Это последняя банка. А если они появятся спустя неделю или две? Можно просто не дожить. Я-то протяну, но ты совсем маленькая. А маленьким детям нужно кушать.