Цена спокойствия (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка". Страница 54

Так что домой колдунья вернулась два дня назад. Но никому не сообщила — поняла вдруг, что стала похожа на автомобиль, у которого отказали тормоза. Он несётся в потоке машин, и только постепенное сбрасывание скорости и полный контроль над ситуацией может предотвратить смертельный исход. Поэтому Марина повременила с сообщением о прибытии. Двое суток она только и делала, что спала, ела и забывалась в объятиях подконтрольного огненного змея. Нечистый приходил в образе буддистского монаха. Спокойный, уравновешенный, он невпопад сыпал фразами о том, что успеть всё невозможно, а значит, и нервничать по этому поводу не надо, что главное в жизни — гармония с собой и окружающим миром, поэтому нужно остановиться и посмотреть на всё со стороны. Помогло это слабо, но Марина смогла хоть немного сбавить темп.

— Я уже здесь. Всем здравствуйте. — она уселась на торопливо освобождённое для неё место.

— Привет. Давно вернулась? — спросила Татьяна.

— Недавно, — уклончиво ответила ведьма, — давайте к делу. Вы, как обычно, после Старого Нового года собираетесь выходить? Ещё больше месяца. Я успею сделать пятнадцать-двадцать навигаторов. Тридцать два уже готово. Так что не нервничайте.

По комнате пронёсся всеобщий вздох облегчения, а Сычкова скрестила руки на груди и продолжила:

— С навигаторами разобрались. Дальше. У меня хорошая новость — я нашла Бабу Ягу. Правда, она затребовала в два раза больше свежины, чем брала предыдущая.

— Что, чёрт расстарался? — прищурилась Татьяна. Она всё не могла простить нечистому похищение Насти. — Подлизывается, козлина?

Марина усмехнулась. Вениамин действительно вроде как подлизывался. Принёс несколько древних фолиантов из Ватикана, передал для Настасьи огромный кукольный домик, который, впрочем, фельдшер тут же выбросила, нашёл сговорчивую Бабу Ягу, а ещё покорно выслушал вполне справедливые обвинения и вытерпел несколько огненных шаров, запущенных в свиной пятак. Подослал к Максиму зазовку — не с целью забрать жизненную силу, а «во имя наслаждения». Правда, Максим не соблазнился и подарок не оценил, а лишь попросил потустороннюю путану передать чёрту пару крепких тумаков.

— Ничего, Тань, пусть. Когда мы ещё сможем наблюдать такое зрелище — нечисть мучается совестью. Сама знаешь, это ненадолго.

Семашко недовольно пробурчал:

— Аппетиты у этих баб Яг запредельные. Но что поделаешь. Ладно, разберёмся. Может, гусятиной частично брать согласится. Я сам с Ягой поговорю. Только ты это…

— Конечно, вместе сходим. Одного к ней не отправлю, не переживай. Что ещё на повестке дня?

Присутствующие в комнате стали наперебой озвучивать проблемы.

Марина прекрасно слышала скрип снега, но сделала вид, что ничего не замечает, чтобы не портить кузену удовольствие.

— Чего сидишь? — рявкнул Слава, явно рассчитывая на определённый эффект. Ведьма подыграла — вскрикнула, вскочила и обернулась.

— Ёшки-поварёшки, актриса из тебя, как из меня балерина, — разочарованно протянул Коваль и плюхнулся на лавку, — ого, подогрев наколдовала? Спасибо тебе от моей задницы.

— Что, так плохо вышло? — Марина села рядом.

— Угумс. Переиграла маленько, с визгом. Но ничё, пару десятилетий потренируешься, и всё будет пучком. Так чего сидишь? Я думал, ты домой ушла.

— Отдыхаю просто. Видел, какие звёзды яркие? Герда всё ещё с детьми носится, не хочу им всем портить развлечение. Подожду минут пятнадцать. Кстати, собрание ещё надолго?

— Да нет. — Славка отрицательно помотал головой. — Так, кое-какие нюансы остались. Ты, кстати, зря ушла. Мы там новые назначения обсуждали.

— В моём присутствии уже необходимости не было. Ты же знаешь, я не слишком люблю вмешиваться в людскую жизнь.

— Людскую, — фыркнул искатель и достал из кармана самокрутку. — А ты у нас, значит, жаба пупырчатая.

— Сам ты жаба! — Марина пихнула родственника локтем в бок. — Просто не хочу, чтобы общественная жизнь была завязана на мои способности. Не успеем оглянуться, как люди вообще перестанут сами что-нибудь решать и делать. А через пару поколений в овечье стадо превратятся. И сбудется мечта Прасковьи без всякого её участия. Но про назначения интересно. Кого и куда?

— Ну, Андреич теперь помимо всего ещё и директор школы. Ты бы видела, как он отбивался. Но не отбился. — Вячеслав помрачнел: — А Даньку Молотова вместо Буревича участковым поставили. Решили единогласно. Хотя Олега никто не заменит, конечно. Жалко мужика.

— Да, жалко. — Она немного помолчала, отдавая дань погибшему силовику. — По поводу Макса согласна с остальными. Правда, у него времени теперь вообще свободного не будет. Но Данила? Серьёзно? Он же ребёнок совсем. — Марина поморщилась. — Слушай, кури свой навоз в ту сторону. Воняет жутко.

— Тоже мне, ребёнок. Во-первых, ему уже двадцать два года, а во-вторых, ты бы видела, как он меня пытал пару недель назад.

— В каком смысле?

— Ай, всю душу вынул, — махнул рукой Слава, насупил брови и грозно заговорил, передразнивая: — Ты любишь мою сестру, или просто хочешь развлечься? Ты знаешь, что она женщина серьёзная и ранимая? Если ты её когда-нибудь обидишь, я тебя…

— Ясно, ясно, — рассмеялась Сычкова, — я надеюсь, ты убедил будущего родственника в серьёзности намерений?

— Ну… — Слава неопределённо покачал головой, — окончательно пацан успокоился, только когда мамка сказала, что она за Нику горло перегрызёт. Мне. Короче, через две недели свадьба. Чтобы перед рейдом. Так что имей в виду, уважаемая почётная гостья.

— Вы же вроде летом хотели.

— А у нас с Никой не спрашивали. — Искатель выбросил окурок. — Даник и мать всё уже решили.

Ведьма аккуратно глянула эмоции кузена и увидела уверенность и оптимизм, за которыми с удивлением рассмотрела тщательно скрываемые растерянность и страх.

— Хорош меня сканировать. Я по лицу вижу, когда ты в чью-то голову лезешь.

— Прости, больше не буду. Кстати, рассказать тебе хотела, — резко сменила Марина тему, — как только растает лёд на реке, весной, я отправлюсь, в, так сказать, исследовательскую экспедицию. И, скорее всего, надолго.

— Итить-колотить, куда ты опять собралась? Не надоело?

Открылась дверь сельсовета. Люди, наконец-то, решили разойтись по домам. Те, на чьём пути стояла лавка, поравнявшись с ней, приветливо махали руками. Сычкова дождалась, пока площадь обезлюдеет, и только потом объяснила:

— Понимаешь, мне нужно собрать артефакт до конца.

— Зачем? — Славка посмотрел на родственницу и постучал пальцем по её лбу: — Совсем ку-ку?

Послышался приглушённый топот и шумное сопение. Уже через пару мгновений перед Ковалем и Сычковой стояла довольная псина, у которой вся шерсть слиплась от снега, а на животе даже превратилась в небольшие сосульки.

— Пошли, проводишь до околицы, — поднялась Марина.

Толпа играющих детей осталась позади. Они шли прогулочным шагом, Марина держала Вячеслава под руку. Герда крутилась у их ног, к детям больше не подбегала. Видно, малышня её совершенно вымотала.

— И всё равно не понимаю. Нафига? Директрисы больше нет, ты сама рассказывала, как её расколбасило на болотах. Той байдой, которая у тебя на шее сейчас болтается, между прочим, расколбасило. Говоришь, целое лучше, чем часть? Согласен. Да и Прасковья может быть не последней тварью, желающей нам жизнь испортить. Но это ведь уже вечный конденсатор с добавочной функцией в виде голема. Тебе мало?

Сычкова промолчала.

— Слушай, — Слава остановился и заглянул в глаза родственницы. — Прекрати играть в партизана. Сказала а, говори и бэ. Объясни нормально. А то что это: «Мне нужно собрать артефакт до конца. Целое лучше чем часть». И всё, будто воды в рот набрала.

— Я… я просто не знаю, как по-человечески объяснить.

Слава обречённо вздохнул и покачал головой:

— В первый раз, что ли? Давай, колись.

Они снова двинулись вперёд по заснеженной дороге.