Пряничные туфельки (СИ) - Сапункова Наталья. Страница 66

– Продолжайте, – севшим голосом попросила Ринна. – Вы хотите сказать, что королева-мать – ваш должник?

– Что вы, не королева. Леди Рауз. Её долг огромен, под сотню тысяч, и что-то взыскать с этой особы непросто. Так хоть отработать…

– Разве леди Рауз – родственница короля?

– Да, единокровная сестра королевы-матери. Она бастард, непризнанный ребенок. Но для заклятья это подходит. Дядя говорил – торговалась она с ним со знанием дела. Всё получилось, как вы знаете.

– Она знала и про Гаверика?

– Зачем? – удивился Вернан. – Это ей ни к чему. Знала лишь, что окажетесь у нас…

– Как вообще в это вмешался Гаверик? Он тоже должник, правильно? Как вы узнали, что Гаверик… и я…

– Это мне неизвестно, леди Ринна, – сказал он, кажется, искренне. – Но дядя давно знает Гаверика, нанимал для разных дел.

– А думала, это узнали от вас… – вырвалась у неё.

– От меня, каким образом? – изумился он, – я разве знал? Я был потрясён! Но почему вы так решили?

– Я когда-то говорила вам, что могу превращаться в рысь, помните?

– Может, и говорили, я счёл это шуткой. Да и при чём это здесь? А вы и правда умели превращаться?..

– Да, конечно, вы не тай, вы не могли знать, при чём это, – она покачала головой, – простите, Вернан. – Кстати, вы знаете, что случилось с моей рысью?

– Её отпустили в лес, она мешала Гаверику, – сказал он, и отвернулся.

Отпустили – это была неплохая новость. Пусть лучше так.

– Леди Ринна, что вы подарили мне на празднике на верфях, помните? – вдруг спросил он.

– Бант со своего платья, Вернан. Это всё ещё я.

– Я что-нибудь придумаю, леди Ринна, – сказал он перед тем, как проводить её в дом, – а вы просто будьте осторожны.

Несколько дней прошли тягуче и однообразно. Вернан куда-то подевался, дядюшку Сейри Ринна видела только за завтраком, Гаверик больше не пытался заговорить с ней, но и не пытался подменять её. Однако, когда Ринна шла в столовую, встречала его в соседней комнате и понимала, что это значит – банкир считает, что старый тай стал ею. Они с таем заключили соглашение, не сговариваясь – Ринна старалась себя не выдать, и при этом помнила, что Гаверик рядом, слышит её чувства и при случае без особого труда займёт её место. Такие трапезы проходили в молчании, разве что банкир пару раз справился о здоровье, а один раз предупредил, что придётся сделать несколько визитов. Она не удержалась и уточнила – куда визиты?

– Не ваше дело, – буркнул банкир. – Не забывайте выгуливать девчонку на свежем воздухе.

Он вообще теперь постоянно был не в духе – видно, его обычное состояние, когда не надо прикидываться «добрым дядюшкой». И ещё Ринна то и дело ловила на себе его странные взгляды – и изучающие, и в то же время заинтересованные, вожделеющие. Он и впрямь примеряет себя на роль её супруга? И рассчитывает получить согласие? Но этого не может быть никогда! Или он надеется, что «да» у алтаря скажет Гаверик? А всё остальное – тоже с Гавериком?..

Ринна подавилась чаем и закашлялась. Сейри подскочил и похлопал её по спине.

– Вы бы осторожнее, гм… леди…

Он о ней беспокоился. Берёг.

После завтрака Ринна гуляла в парке с горничной – если погода позволяла, а остаток дня сидела в комнате. Пробовала расспрашивать Сину про замок, окрестности – тут Сина становилась на редкость молчаливой. Зато перестала давать ей лекарства – во всяком случае, Ринна их не различала. Охрану она видела сама. Сбежать было необходимо, хоть пешком. И что там замышляет Вернан?

Появилось много времени подумать, почти как в «келье для раздумий» в монастыре. Зато теперь не было рыси, чтобы убежать и гулять по лесу. Ринна часами перебирала в голове то рассказ Вернана, то свои разговоры с Риком, с леди Рауз. Теперь она поняла смысл последнего предостережения леди Рауз: та продала её Сейри, конечно, не зная всех подробностей их замысла, но и подсказывала, как скрыться от Сейри – в монастыре банкир её не достал бы. Это было слишком очевидно – что родня после случившегося захочет сделать её монахиней.

Заснуть и увидеть тот самый сон Ринна пыталась каждый день. И вот…

Она прикорнула в кресле и задремала. За окном было темно от туч, хлестал дождь, выл ветер. А ей этот ветер швырнул в лицо охапку колючих песчинок, она сердито мяукнула и опустила морду, закрутилась на лапах – несносный ветер дул отовсюду.

Она зажмурилась и пошла по сухой, потрескавшейся земле туда, где должен был дворец с садом. С каждым шагом ветер стихал, переставал мешать, и скоро она стала смотреть по сторонам. Пустыня, куда ни глянь – камни, песок, пучки сухой травы, и не видно никакого сада. Если сада нет, зачем она здесь?!

Но сон продолжался, и надо было идти, и скоро она увидела камень похожих очертаний. Неужели?..

Она лапами разбрасывала песок, вне себя от страха, что драгоценный подарок колдуна мог пропасть. И зачем было бросать его тогда, не забрать с собой? Может, кто-то уже подобрал, кто-то случайный? От одной этой мысли становилось страшно. О том, что шаль мог взять колдун-лев, она не думала – такие, как он, не берут назад свои подарки…

Ринна не сразу поняла, что отгребает песок уже не лапами, а ладонями. И была вне себя от счастья, нащупав, наконец, шёлк. Бережно извлекла шаль, встряхнула, убеждаясь, что она в порядке, не испортилась от столь небрежного отношения – шаль была как новая, мягкая и чуть прохладная.

Ветер опять дул, шумел в ушах, но теперь не спешил давать советы. Это ничего, она помнила прежние. Закутаться с ног до головы, закрыть лицо, глаза…

Закуталась. Ячеистый узор не мешал смотреть и видеть, он, в сущности, ничему не мешал. Она завернулась плотнее, шаль скоро перестала ощущаться, зато нахлынула отрешённость, удивительное спокойствие, как будто она закрыла окно и перестала слышать шум улицы. И захотелось спать…

– Леди Рина, просыпайтесь, пожалуйста! – как сквозь пелену донёсся до неё голос Сины. – Просыпайтесь, – горничная даже трясла её за плечо.

Ринна нехотя открыла глаза. Сина стояла над ней, и была чем-то взволнована.

– Ах, леди, вы так и уснули, в кресле, одетая, я не могла вас разбудить! Но уже давно утро. И вот… а, ужасная новость, леди! Вас ждут внизу. Пожалуйста!

– Что такое, Сина? – Ринна потянулась, потерла лицо, чтобы быстрее прийти в себя, – случилось что-то? Который час?

– Уже почти полдень, леди! Вы спали и спали, я не могла добудиться! Ах, да, случилось, случилось! Эсс Вернан! Леди, эсс Сейри послал за вами!

– Что случилось с Вернаном? – она не узнала своего голоса.

Почему-то поняла, что случилось очень плохое. А Сина вдруг разрыдалась, закрыв руками лицо.

– Ах, леди, он был такой замечательный! Ну почему, почему… Он на меня и не смотрел, а я, я…

– Сина, что вы сказали?! – Ринна схватила девушку за плечи, тряхнула, та только всхлипывала.

Сердце готово было выскочить, когда она бежала вниз по лестнице. В ушах стучало: «Он был, был… был…»

Вернан – был?!

Его тело лежало в оббитом бархатом гробу возле лестницы. Рядом скорбно застыл дядюшка-банкир. Чуть поодаль – Гаверик. Ещё какие-то люди.

– Миледи тут, – негромко сказал Гаверик, тогда Сейри взглянул на неё.

– Мой дорогой мальчик, – проговорил он прерывающимся голосом, – такая нелепость, вдали от дома. Такая несправедливость! Его подло убили ударом в спину! Прервалась молодая жизнь! Я просил его избегать подобных недостойных мест! Я предупреждал… – он вытер слезу.

Тут на Ринну как ветром дохнуло злым раздражением пополам с насмешкой и жалостью – такая жгучая смесь. Дохнуло оттуда, где стоял Гаверик.

– Примите мои соболезнования, леди, – поклонился какой-то господин. – И вы, эссы. Я сожалею, что в нашем мирном городе вас постигла такая утрата, – он подошёл и передал Сейри какие-то бумаги. – Здесь все, эсс. Заключения лекаря и мага тоже.