За границами легенд (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 27

А впрочем, это хорошо, что я есть! Я ему его лицемерную любовь припомню! Я… я стану вторым проклятием Эльфийского леса, самым главным местным злом женского пола. Они у меня попляшут!..

Нэла жалко. Я его бросила раненного, измученного, одинокого… А тут вернусь, да ещё и стану здешним стихийным бедствием, не снисходящим до простых человеческих чувств. Впрочем, он и сам бы не подошёл ко мне после того, как я оставила его там. Я бы точно после такого не приблизилась к тому, кто меня бросил. Если он выжил… Ну да этот вредный мальчишка говорил так, словно мой спаситель жив… Да и… Акар всё-таки о нём беспокоится, раз пришёл, предупредил, как по-настоящему обстоят дела у Нэла. Так что, если бы Нэл погиб, Акар бы расстроился. Или не лез бы с этим разговором. Но он пришёл и рассказал. Точнее, залетел и рассказал. Значит, Нэл ещё жив! Хотя и жизнью назвать такое существование сложно. Но всё-таки Нэл жив!

Усталое солнце уже пошло отсыпаться за краем земли, а за мной никто так и не явился. Правда, стоило мне улечься и прикрыть веки, безуспешно пытаясь усмирить хоть ненадолго злость, чтобы заснуть, как в темнице вспыхнул тусклый свет. Кто-то пришёл. Но кто?..

"Проклятье Эльфийского леса" 3.2

Я села на постели. Акар устроился на краю стола, выкладывая из сумки пирожки.

— Они решили тебя некоторое время тут продержать, дабы сделать более сговорчивой, — с усмешкой сказал парнишка, — Наивные!

— Думаешь, я неисправима? — улыбаюсь в ответ.

После нескольких часов одиночества, голода и мрачных дум появление этого хамоватого полукровки было мне в радость. Тем более, он явно проявлял заботу обо мне, хоть и в своей особой манере.

— Разве можно затушить пламя маслом? Разве можно растопить ледяную гору холодом? Ну да им же хуже, если они сразу не поняли твою горячую натуру! — он хмыкнул, — Я тут заскочил в один человеческий городок, пирожков набрал. С мясом не взял, уж извини. Мне не нравится вкус мясной пищи.

— А я вообще не могу его есть. Мать пробовала меня заставить, но… — меня передёрнуло.

— У эльфийской крови есть и свои плюсы, — подмигнул он, — Кстати, тебе какой вкус нравится? У меня тут с яблоками и корицей, с творогом и мёдом, с вишней, с кислыми ягодами, с кислыми ягодами с сахаром…

— Такое ощущение, что ты обокрал какую-то лавку! — засмеялась я, выслушав длинный перечень.

— Нет, сегодня у меня не было желания что-либо утаскивать… — он притворно вздохнул, — Так что я просто их купил. Надо же хоть иногда вести себя примерно. Для разнообразия.

Мы переглянулись и прыснули. Он мне понравился, этот хулиган со способностями обоих народов древних магов. Один из немногих представителей мужского пола, кто вызвал у меня чувство симпатии. Мы до отвала наелись пирожками, попутно ведя словесный поединок — выясняли, кто какие гадости делал своим врагам в детстве. Врагов у нас хватало, фантазии — тоже. Правда, у него часто были помогающие заклинания, а я справлялась только человеческими силами. Мы заметно обогатились друг у друга идеями мести. Он пришёл в восторг от моей истории, как я запихнула лягушку в суп и якобы из любви подарила одному из моих обидчиков-ровесников. Сказал:

— Надо бы моей маме подарить букет с лягушкой.

— Ещё бы моему отцу в кровать подложить, — мечтательно сказала я, — Интересно, он бы громко кричал, когда она запрыгнула на него?

— Это надо проверить, — серьёзно, будто речь шла о какой-то гениальной гипотезе, заявил Акар, — Мы этим займёмся на досуге, когда тебя отсюда выпустят.

Не удержалась и уныло спросила:

— Почему ты так уверен, что мне сойдёт с рук моя немыслимая наглость? — он уже мне объяснил, что моё поведение является наитупейшим и бесконечно дерзким.

— Видишь ли, наследник Хэла, он же единственный его сын, поспорил с одним из крылатых, — равнодушно сообщил парень, — Ну, драконов. Так их у людей кличут, навроде как эльфов — остроухими. Ну, и я их так зову порой, из вредности. Ты, кстати, запомни, что назвать дракона крылатым, а эльфа — остроухим — это вроде брани. Ну, не самый страшный мат, но позлить кого-то можно, — усмешка, — Говори, если хочешь разозлить. И не упоминай, с кем захочешь быть вежливой. Хотя… — усмешка стала шире, — Вначале можешь обзывать так всех, якобы, ты ещё не в курсе, что у нас это считается руганью. Вот хоть Хэла так зови. Вначале это сойдёт с рук.

Мы взглянули друг на друга и засмеялись. Гаденько так и довольно.

Но…

— Постой! — спохватилась я, — Ты упомянул, что у короля остроухих есть сын? То есть, мой брат?

— Ну… — он недовольно цокнул языком, — Можно сказать, что был. Он, повторяю, поссорился с одним молодым драконом. И дошло до драки. Наиглупейшей, грязной драки, после которой Рал вот уже с полтора месяца лежит на Грани, а его соперник едва не стал калекой.

— То есть, если сын Хэла переступит Грань, то трон наследовать будет некому? — сообразила я, — Поэтому вы… — он мрачно на меня посмотрел, — После которого эльфы решили проверить, а не имелось ли у короля внебрачных детей? И наткнулись на меня. Увидели в доме у Нэла и решили на всякий случай проверить.

Акар кивнул. Хм, выходит, помимо возможности стать эльфийской принцессой и отца-бабника, у меня ещё есть и едва живой брат, которого, вероятно, через некоторое время не станет. Может быть, я даже не успею увидеть моего брата до того, как он окончательно переступит Грань. Или меня как весьма сомнительную особу не пустят его увидеть. Вот… что за история?! Я узнаю, что у меня, оказывается, есть брат, а тот вот взял, да и скончался вскоре после этого?! Хм, а остроухие будут долго меня терпеть, ежели наследник не поправится и других детей не обнаружится. И славно. Уж я-то им устрою счастливую жизнь! Особенно отцу: мне его ничуть не жаль. Хотя… мне всё-таки жаль сводного брата: он на Грани и, судя по тому, как стали искать внебрачных детей, причём, готовы взять даже полукровку, шансов выжить у моего брата нет.

А вот ведь подлый! Если б он не подрался тогда с драконом, не сцепился, жил бы себе и жил сколько-то лет или даже веков, а меня бы эльфы не разыскивали, не заставляли становиться их принцессой!

Новый знакомый продолжил, пристально смотря на меня:

— Если ты решишь стать эльфийской принцессой и, возможно, наследницей этой страны, у тебя появится много такого, о чём обычные человеческие девушки даже не смеют мечтать. Наряды, вежливое обращение, много красивого вокруг. Про женихов молчу: все самые лучшие из холостых эльфов станут претендентами.

— А если я откажусь от всех кандидатов?

Он красноречиво сжал руку, отчего пирожок в ней раздавился всмятку, выползла начинка из-под его пальцев — и часть её шлёпнулась на пол.

— Тебе не дадут отказаться.

— Потому что женщины не могут править Эльфийским лесом?

— Могут, но чистокровные. Те, кто достаточно знают об этой стране и обладают множеством достоинств. А ты — полукровка, более того, ты выросла в другой среде.

— Короче, мне навяжут замужество и заставят учиться с утра до ночи?

Он кивнул.

С одной стороны, этот хамоватый юнец скупился на вежливость и всю горькую правду говорил в лицо. С другой, он был честен и по-своему проявлял заботу обо мне. Кстати…

— Постой! Ты сказал «если ты решишь стать эльфийской принцессой»?

— Да. Тогда нам не по пути. Собственно, нам и не дадут общаться: хуже такого мужа, чем я, может быть только чистокровный человеческий нищий, чьи интересы заключаются в еде, бутылке, сне и мольбе о подаянии, а словарный запас ограничен десятком-тремя слов.

Усмехаюсь:

— Но ты сказал «если»!

Акар хмыкнул и уточнил:

— Я видел, как тебя протащили через границу леса. Видел твой… — усмешка, — Твой мальчишеский прикид… Потом услышал, как ты обошлась с королём при первой встрече. Думаю, ты похожа на меня или точно такая же.

— Я — бунтарка, — ухмыляюсь, — И ты — бунтарь. Значит, нам по пути.

Его лицо просияло: он мечтал о такой же своевольной и горячей спутнице как я. Потому и пришёл, позаботился обо мне, в своей манере предложил дружбу. Или… это военный союз?