Всё, что любовью названо людьми - Фальк Макс. Страница 4

В прошлый раз они отлично провели время в Эдеме, и в этот раз Краули рассчитывал на что-то похожее. Но сначала нужно было узнать у него новости — кажется, он что-то пропустил, пока дремал.

Хлопнув ангела по правому плечу, чтобы отвернулся, Краули вынырнул у него из-за левого.

— Привет, Азирафель! — радостно сказал он и сразу задал вопрос, который давно его занимал: — Так, ну что там с пламенным мечом, как всё прошло?

— Всевышний никогда о нём не упоминал, — с ноткой тревоги отозвался ангел.

— Мм. Наверное, хороший знак, — сказал Краули.

Он сам ни разу не слышал об этом мече среди смертных, так что оставалось только гадать, куда он делся. Затерялся где-то в пустыне? Люди иногда бывали ужасными растяпами. Впрочем, вопрос был совсем не в мече. Вопрос был в Азирафеле, который удачно избежал наказания — если только Всевышний не готовил ему какую-то пакость в будущем.

— Ладно, а что тут у нас? — спросил Краули, оглядываясь. — Строим большую лодку, пихаем туда плавучий зоопарк?

Строить лодку посреди пустыни было не самой разумной идеей, и Краули был полон любопытства.

— Насколько я слышал, Всевышний слегка вспылил, — полушёпотом сказал Азирафель. Краули пялился на него, показывая, что весь внимание. Обычно вспыльчивость Всевышнего не приводила ни к чему хорошему. Половина ангелов была свергнута с небес, Адам и Ева изгнаны, теперь ещё это… Что на этот раз?..

— Он собирается стереть род людской с лица земли, — тихо продолжал Азирафель. — Будет потоп.

— Стереть — весь, что ли? — изумился Краули и огляделся. Народу здесь собралось немало, а ведь это была только та часть, что жила по соседству. Весь род людской — это же тысячи людей!.. Может, уже миллионы!

— Только местных, — приглушённо сказал Азирафель, будто старался найти положительные стороны в любой ситуации. — Не думаю, что Всевышний зол на китайцев. Или индейцев. Или на австралийцев…

— Это пока, — бросил Краули.

— И Господь вообще-то не собирается убивать всех местных, — сказал Азирафель, и Краули резко повернулся к нему. Не всех местных — это ближе к «убью десяток-другой» или «десяток-другой оставлю в живых»?

— То есть, Ной — вон там, его семья, его сыновья, их жёны, с ними всё будет в порядке.

— Но остальные же все утонут?! — не поверил Краули.

Азирафель закивал, подтверждая, что так и будет.

Краули опять огляделся, пытаясь представить, что весь род людской, собранный здесь — местная часть всего людского рода — должна будет погибнуть.

— Только не дети! Детей же не убивают! — ужаснулся он.

Азирафель промычал что-то, видимо, неспособный облечь в слова ответ «да, и детей тоже».

— Такую штуку скорее провернули бы наши, — с сомнением сказал Краули. Он посмотрел на ковчег, пытаясь понять, сколько народу туда поместится, сколько сумеет спастись.

— Да, но потом, когда всё закончится, Всевышний собирается внедрить новую штуку, называется «радуга» — как знак, что… не будет больше никого топить, — закончил Азирафель, которому явно было неуютно от того, как всё это звучит.

— Как это мило, — протянул Краули, делая вид, что впечатлён. Азирафель, конечно, ни на секунду ему не поверил.

— Ты не можешь судить Всевышнего, Краули, — настойчиво сказал он. — Его замысел…

— Ты сейчас скажешь — непостижим, — с откровенным сарказмом предположил Краули, перестав паясничать.

— Может быть, — отозвался Азирафель, явно недовольный тем, что Краули его подколол — или тем, что подкол был, строго говоря, слишком уместен.

Вереница людей и зверей попарно исчезала в ковчеге. Все они покорно всходили по деревянному настилу… нет, не все.

— Эй! Сим! — крикнул Краули. — У тебя единорог сейчас дёрнет!.. А, уже поздно. Поздно уже! — крикнул он, чтобы сыновья Ноя не кидались ловить легконогого красавца. — Ладно, у тебя ещё остался один!

В небесах прогремело, на толпу посыпался ливень. Поднявшийся ветер кинул в лицо Краули холодные капли, и демон скривился. Тепло, которое он накопил, греясь в песках, стремительно исчезало.

Толпа заволновалась. Последний человек бегом взбежал в ковчег, люк захлопнулся. Изнутри послышались удары молотка — сыновья Ноя заколачивали вход.

Краули переглянулся с Азирафелем. Как можно было участвовать в этом? Конечно, они смертные, они всё равно постоянно умирают — но обычно до этого они успевают прожить неплохую жизнь, завести козу, выпить тёплого молока из кувшина, сварить пива, полежать на солнце… Краули оглянулся в последний раз. Люди стояли, глядя в небо, словно ждали оттуда помощи. Азирафель нервно потирал руки, стараясь не смотреть никому в лицо.

— Ладно, — сказал Краули. — Становится мокро. Я пошёл. Сейчас тут никого не останется, так что мне некого будет склонять ко злу. Вернусь, когда всё кончится.

— Береги себя, — сказал Азирафель ему в спину, стараясь улыбаться. Краули не стал оборачиваться.

Ливень вымочил его насквозь, одежда прилипла к телу. На тяжёлом мокром подоле собралась рыжая бахрома песка. Краули шёл, куда глядели глаза — в пустыню, где не было видно людей. Поначалу за спиной он ещё слышал крики, мольбы и возгласы, но потом расстояние поглотило их. Во всём мире остался один только ливень.

Краули остановился, поднял голову и посмотрел в небо. Заслонился рукой, чтобы вода не лилась в глаза. Облака были мрачными, круглыми, как отара серых овец.

— И это твой план? — крикнул Краули. — Утопить всех? Так же нельзя! Они ведь живые!

Небеса молча сыпали на него дождём, стучали по лбу, будто Всевышний играючи отвешивал ему щелчки.

— Да пошёл ты! — крикнул Краули. — Пошёл ты, слышишь? Мне не нужна твоя сторона! Я ни о чём не жалею, ясно?

— Краули! — его догнал запыхавшийся Азирафель. Он тоже был мокрым, светлые кудряшки поникли, с них текло по щекам. — Краули, что ты делаешь?..

— А на что это похоже? — зло спросил демон, разворачиваясь к ангелу.

— Он и так не в духе, — вполголоса предупредил Азирафель, — не стоит обращаться к Нему в таком тоне…

— А то что? — резко спросил Краули, шагнув к ангелу и едва не толкнув его грудью. Он склонил голову набок, пристально разглядывая округлое ангельское лицо. — Ну, что? Что Он мне сделает? Скинет в Ад? Так Он уже это сделал!

— И всё же тебе не стоит, — начал Азирафель, коснувшись кончиками пальцев его плеча и тут же отдёрнув руку, будто его обожгло. Он стрельнул глазами наверх, будто беспокоился, что Всевышний сейчас наблюдает за ними в дырку сквозь облака. — Я думаю, всё это к лучшему, — он попытался улыбнуться.

— Они умирают там прямо сейчас! — воскликнул Краули, ткнув рукой за спину Азирафеля. — Прямо сейчас, ангел!

Он хотел добавить что-то ещё, кажется, но, глянув на потерянное лицо ангела, передумал. Махнул рукой. Отступил.

— Мне плевать, — сказал он, кривя губы. — Знаешь, что? Мне плевать! Я демон, мне должно быть плевать.

Взмахнув рукой, он развернулся, зашагал в сторону — в ту же, в которую шёл, или в другую — ему было всё равно.

— Краули! — Азирафель снова догнал его, заступил дорогу. Вид у него был крайне смущённый и виноватый. — Поверь, так будет лучше. Ты проделал огромную работу, люди оказались до крайности развращены… Поэтому Всемогущий спасает праведников, а грешников… — Азирафель сделал сложное движение глазами, намекая на судьбу грешников, которым предстоит дорога в родные края Краули.

Демон уставился на Азирафеля.

— И что? — едко спросил он. — Если ему не нравится, как быстро портятся люди, мог бы дать им побольше ангелов! Или жизнь подлиннее! Или землю — нормальную землю, а не пустыню! Тут же ничего не растёт! Ты знаешь, как трудно вырастить хоть что-то в пустыне? Я попробовал однажды — у меня не вышло!

— Мы не можем осуждать Его действия, Краули, — с настойчивым отчаянием повторил Азирафель.

— Ты не можешь. А я могу, — бросил тот, отпихнув Азирафеля со своего пути.

Пройдя ещё немного, Краули остановился. Азирафель стоял, где был, и смотрел ему в спину. Спина была прямой. Потом сгорбилась.