Миттельшпиль (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич. Страница 33

Савинков сделал еще несколько глотков и улыбнулся. «Да, некоторым идиотам деньги в руки давать вообще нельзя. Такие вот и губят любое дело, — он посмотрел на часы и мысленно выругался. Прошло уже больше четверти часа от назначенного времени, а обещанный курьер так и не появился. — Ждать или не ждать?» Кружка уже показывала дно, а пить еще одну Борису не хотелось. Как и ждать. Но в полученном им сообщении содержался намек на очень важные сведения, которые должен сообщить курьер. Да и переданные с ним деньги были бы не лишними. Только вот дела хотелось еще больше, все время в Алжире Борис скучал по опасным и трудным делам.

Прошло уже больше часа, Савинков допивал вторую кружку, растягивая время между глотками до пределов возможного и постоянно поглядывая на часы. Народу в зале становилось уже совсем мало.

Савинков уже решил, что сегодня курьер не появиться и пора уходить и полез в карман за бумажником. В это время кто-то подошел к столу, загородив свет от окна. Борис поднял голову. Стоявший перед ним мужчина совершенно не походил на курьера, которого он так ждал. Скорее — обычный работяга, из тех, что часто посещают эту пивную. Одетый неброско, в поношенную, но приличную одежду. В руках — котелок, который подошедший почему-то придерживает именно двумя руками. Лицо ничего не выражает, словно он смотрит на пустое место. Борис почувствовал неожиданную тревогу и уже начал подниматься со стула, с огорчением припомнив, что «бульдог» лежит во внутреннем кармане и так просто его не достанешь.

— Савинков? — негромким, каким-то бесцветным голосом спросил подошедший. И тут же добавил. — Вам просили передать горячий привет.

В правой руке, до того прикрытой котелком, оказался почти такой же револьвер, как тот, за которым потянулся было Борис. Выстрелы прозвучали неожиданно громко и слитно, словно очередь из новомодного пулемета. Стрелок, выпустив почти весь барабан в короткий промежуток времени, аккуратно поднял ствол, дунул на него, словно охлаждая и незаметным движением спрятал куда-то под пиджак. После чего развернулся, поклонился остолбенело смотревшим на него посетителям и неторопливо вышел из пивной. Вся эта сцена, словно позаимствованная из дешевого бульварного романа о приключениях какого-нибудь Рокамболя, заняла не больше пяти минут. И никто сразу даже и не понял, что конкретно произошло.

А на теле убитого полиция нашла фотографическую карточку, на которой известная с недавних пор всему цивилизованному миру жертва убийц — русская императрица, сидела, держа на коленях маленькую девочку. Может быть еще и поэтому, несмотря на громкое освещение в прессе, дело так и было списано в архив, как нераскрытое…

Британская Империя. Ирландия. Дублин. Июнь 1907 г.

Небольшой табачный магазин «Морриган», открытый приехавшим недавно из Америки неким Томасом Кларком не в самом центре, неожиданно быстро приобрел популярность не только в своем районе, но в городе. Хороший выбор товара, умеренные цены, возможность заказать любимый сорт табака из Америки или Турции, вежливый продавец, охотно готовый посплетничать с постоянными клиентами — все что нужно для привлечения покупателей.

Этот ажиотаж естественно привлек внимание Королевской Ирландской Полиции. Особенно после того, как в ответ на запрос о личности хозяина, из Лондона пришли сведения, что этот господин — видный деятель ирландского националистического движения.

— В шестнадцать лет организовал в своём городе клуб для сторонников ирландского национализма. Позднее вступил в организацию Ирландское Республиканское Братство. А в одна тысяча восемьсот восьмидесятом году в Данганноне, во время столкновений между местными жителями и полицией, Кларк не только занимался антиправительственной агитацией, но и стрелял. Имелись также непроверенные сведения, что в тысяча восемьсот восемьдесят третьем, когда один из лидеров Ирландского Республиканского Братства О’Донован, находившийся в Нью-Йорке, призвал к «динамитной компании»[8], Кларк тайно приехал в Лондон под именем Генри Уилсон. Он должен был взорвать Лондонский мост, однако был арестован. И приговорён к пожизненному заключению, из которого был освобожден королевским правительством ввиду невыносимых условий содержания в тюрьме. По донесениям осведомителей — выехал из Соединенного Королевства в неизвестном направлении. В то же время из Северо-Американских Соединенных Штатов пришли сообщения о появлении там Кларка. Который женился на дочери одного из лидеров ирландской организации «Клан-на-Гаэль» и купил ферму недалеко от Нью-Йорка…, — дочитав, суперинтендант Канингхем брезгливо, словно использованный пипифакс[9], положил документ, полученный из Особого отдела Скотланд-Ярда, на письменный стол. — Что будем предпринимать, господа?

Господа, а именно инспектора Алекс Кросс и Джон Вулф, а также констебль Майкл Лестрейд из Особой Группы Дублинской полиции, лишь молча переглядывались. Наконец решился высказаться констебль.

— Арестовать, сэр. Превентивно, как возможного бомбиста и нигилиста.

— Мистер Лейстрейд, вы хорошо подумали? — суперинтендант смотрел на констебля, словно король Эдуард на повара, испортившего рождественский пудинг. — Не успеем довести арестованного до тюрьмы, как у нас здесь соберется половина адвокатов Дублина. А вторая половина в это время будет уже у судьи получать ордер на освобождение Кларка. И готов поставить гинею против пенса, что они этот ордер получат, а на нас обрушиться негодование очень многих влиятельных людей.

— Вы правы, сэр, — заметил Кросс. — У магазинчика очень много клиентов в высших слоях общества. Поэтому я считаю, что спешить не стоит. Если мистер Кларк действительно националист, то он рано или поздно свяжется со своими единомышленниками. А среди них у нас вполне достаточно доброжелателей. И вот тогда-то мы его и возьмем… Но уже имея на руках неопровержимые доказательства для радикального решения.

— И его повесят за шею, и он будет висеть так, пока не умрет, — негромким голосом добавил Вулф. — А за доказательства не беспокойтесь, сэр. Найдем обязательно, даже…, — он замолчал, но остальные и поняли непроизнесенное вслух продолжение: «даже если их не будет».

— Полагаю, это будет наилучшим решением, — согласился Канингхем. — Но глаз с магазина и его хозяина не спускать! Проверять всю его переписку, посыльных подкупать и проверять, что они там разносят покупателям. Чтобы ни одна записка, даже надпись на заборе или стене, не ускользнула от ваших глаз!

Германская империя. Эссен. Британия. Лондон. Июль 1907 г.

Огромные застекленные окна цехов освещались изнутри ярким, словно вырвавшимся из недр ада пламенем. Это в сталелитейных и прокатных цехах шла круглосуточная работа по переработке руды в металл и превращение этого металла в рельсы, балки, инструменты и прочий полезный металлический ширпотреб. Приносящий, надо заметить, компании «Ф. Крупп АГ» немалую прибыль. Но несмотря на это основной род занятий фирмы заключался в разработке и выпуску артиллерийских орудий. Не зря Круппов называли пушечными королями…

Очередная смена работающих на заводе расходилась по домам. И среди них — прибалтийский немец Карл Хан, подданный русского кайзера, но при этом — немецкий патриот. Обучившийся у себя, «в дикой России» новому, весьма перспективному ремеслу газовой сварки, и сейчас работающему на заводе по производству артиллерийских орудий. Он идет с работы веселый и даже напевает какую-то песенку. Еще бы — мастер очень доволен исправно исполняющим свои обязанности Карлом, отчего тому всегда достаются весьма выгодные наряды. К тому же, как нельзя кстати для него, на заводе буквально несколько недель назад создается собственная добровольная пожарная дружина. Хан, как дисциплинированный и патриотически настроенный работник компании, добровольно записывается в нее одним из первых. Да, участие в ней, естественно, никак не может обойтись без ночных дежурств и патрульных обходов. Эта дополнительная нагрузка к основной работе нравится не всем, но Карл не унывает и всегда готов помочь командиру дружины. Отчего тот делает исполнительного и положительного во всех отношениях рабочего своим помощником. И вот позавчера ему удалось убедить командира пожарной дружины в том, что на случай тревоги все должны знать, где висят огнетушители и стоят водоразборные краны. На следующий день планы завода доставили в депо пожарной дружины. И все начальники пожарных расчетов, а уж тем более — помощник командира, смогли с ними ознакомиться. Вот так Карл Хан, он же Сидней Рейли, он же дон Педро, он же Шломо Розенблюм, смог выяснить, где расположено конструкторское бюро. И решил сегодня же во время первого ночного обхода забраться туда.