Звезда Гаада (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 140

— И вообще, не твоё дело, что происходит с женщиной, которая мне приглянулась. У тебя хватает своих, — припечатал Гаад, — И, при всём моём неуважении к тебе, я никогда не лез между тобой и твоими любовницами, никогда не любопытствовал, что там у вас всех происходит. И хватит уже тебе позорить звание Старейшины! Отстань от женщины, которая не захотела выбрать тебя.

— То она к Тайаеллу липнет, то к тебе ластится, — а вот Кайер, уже привёдший своего друга в жизнеспособный вид, смолчать не захотел, — Тебя не волнует, куда она переметнётся потом? И, может, вскоре? Скажем, не понравится ей, что Тайаелл подохнет, а ты будешь причастен?

Вот мерзавец! Тоже язва та ещё!

— Куда пойдёт, туда и пойдёт, — спокойно ответил Гаад, — Она — моя женщина. Не собака моя.

Растерянно вгляделась ему в лицо. Непроницаемое. Он, что ли, меня не будет насиловать, если я ему смерти Тайаелла не прощу? Вынуждать меня ни к чему не будет? Даёт мне право выбора?

Глава чернокрылых повернулся ко мне, тёплой улыбкой одарил.

— Что ты, собака, что ли, чтоб я тебя ещё и привязывал? Ну, не собака же ты, Кария! Сама себе мужчину выберешь.

Смущённо улыбнулась ему в ответ. И запоздало вспомнила, что Гаад не мешал мне сидеть часами возле пленного Тайаелла. И с Карстом болтать не мешал. Даже при том, что, как оказалось, испытывал симпатию ко мне.

Сейчас глаза главы клана чернокрылых были приятными, тёплыми. Словно и не ссорились с ним со всем.

Но он же сам в следующий миг разрушил это хрупкое доверие и теплоту, вернувшиеся к нам. К своим повернулся, сказал холодно:

— Притащите Тайаелла сюда. С ним надо что-то решить.

— Но…

И добавил уже только для одной меня, когда наши взгляды опять клинками яростными столкнулись:

«Если ты сбежишь с ним, то я стану твоим врагом. Убийцу моих друзей я не прощу».

От его ледяного взгляда мне стало не по себе. Или испытующего? Он снова меня проверяет?! Изучает, чем могу пожертвовать ради друзей? Но он уже это знает! Хочет понять, насколько он сам дорог мне? Но бедный Тай тут ни при чём!

Отвернулась, переместилась. Мир шепнул мне вслед слова Хэйя, адресованные не мне, а чёрному Старейшине:

«Карста нет уже шесть дней. Вот как мы его отпустили, так он и пропал».

Значит, в моё отсутствие что-то случилось и с белокрылым, поселившимся на Чёрной земле?! Почти неделю как он не показывается. Но отчего? Что с ним сделали? За что его схватили?!

Тайаелл лежал в той же самой клетке, заложив руки под голову, будто бы спал. На лохмотьях его одежды, порванной ещё больше, чем тогда во время драки с Сэем, темнели пятна засохшей крови, грязь. В рваные дыры были видны синяки и ссадины. В ужасе уставилась на него. И уже позже почувствовала, что не только его избитое тело, но и внутреннее поле истерзано. Его избивали и пытали.

Клетка развеялась пылью, осела на землю невидимым липким осадком. Парень открыл глаза, повернулся в мою сторону. Видимо, ощутил огромный всплеск Тьмы во мне.

Присела около него. Хотела вылечить его раны, но хранитель досадливо отмахнулся.

— Я нашла два выхода, Тай!

— Даже целых два? — на его безучастном лице появился интерес.

Всколыхнулось пространство, выталкивая растворившегося в нём Карста. Глаза его горели яростным огнём. Одежда помята, кое-где в грязи. Равновесия нет ни у тела, ни у души. Ох, и его тоже избили!

Чёрные хранители выволокли Тайаелла из клетки, начали избивать ногами и оружием из Тьмы. Появился Гаад, почувствовавший возмущение пространства. Просто стоял и смотрел. Чуть позже около места избиения возник Карст. Он тоже какое-то время наблюдал, потом переместился к другу и врезал ему в глаз. Гаад отмахнулся от него волной Тьмы. Чернокрылые увидели эту дерзкую выходку белокрылого: часть из них бросилась на него. Он оттолкнул их брызгами Света, с яростью заорал:

— Я не для того получил этот проклятый дар, чтобы избивать другого хранителя! И вам его дали не для того, чтобы вы толпой наваливались на кого-то! Не для убийства наши дары! Мы — хранители Равновесия!

Какое-то время мой друг оборонялся успешно, потом кто-то переместился и ударил из-за спины, по ногам, сбивая на землю. Пока он не оправился от потрясения, не переместился, получил несколько пинков.

Мир оборвал свой рассказ, состоящий из разрозненных картин, так же внезапно, как и начал. Понимает, что мне сейчас некогда вникать в эту мерзкую историю.

— Вера, твои глупости мне нравятся больше их жестокости, — мрачно произнёс Карст, — Поэтому я хочу быть с тобой! Хотя бы немного хочу прожить без этой проклятой войны! Даже если проживу немного, — друг грустно улыбнулся мне, — Быстрей, Вера! Когда ты убежишь с Тайаеллом, я задержу остальных.

Значит, он прятался, ожидая моё появление.

— Он за меня вступился, — с уважением пояснил Тай, садясь, — Врезал в глаз Гааду. И побил бы того, если бы Старейшина не оттолкнул его, а потом его самого…

— Вот ещё! Вступаться за белокрылого! — проворчал рыжий, — Я просто разозлился на них. Бить безоружного, слабого — это недостойно для воина.

А Старейшина уже фингал вылечил. Ох, не время думать о чьих-то синяках! Если задержусь на Чёрной земле, то кто-нибудь придёт за мной. Мне надо успеть! Но Гаад пообещал, что станет моим врагом, если буду спасать Тайаелла. Ему явно не хватает второго фингала! Испытатель хренов! Мало того, что любить не умеет, только оскорбляет и мучает, так ещё и сделал из меня подопытного кролика! Ох, так могу и опоздать!

Торопливо объясняю:

— Один из выходов — это побег.

— Вечно прятаться, как трус, подвергая тебя и этого доброго парня опасности? Ну, уж нет! — возмутился пленник.

Он сейчас был прекрасен в своей гордости и упрямстве. Да, впрочем, за эти жуткие дни, Тайаелл никогда не пресмыкался перед своими врагами, спокойно старался держаться. Впрочем, некогда им любоваться. Все скоро поймут, куда я переместилась. Или уже поняли.

— Но шансов, что ты выживешь после нескольких ударов в сердце…

— А-а, ты хочешь, чтобы меня убили мгновенно, как и Тиньана! Это хорошая идея: так перестану быть тебе обузой.

Едва удержалась, чтобы не стукнуть его по лбу. Он такого мерзкого мнения обо мне?!

— Сэррстэр смог убить Тиньана только потому, что душу у того захватила Тьма!

— Белый хранитель, хранящий в душе Тьму? — Тай насмешливо вскинул брови.

Отвечаю ему мысленно, на случай, если кто-то из чернокрылых спрятался поблизости:

«В его душе было столько зла, что искра не смогла его спасти! Искра… я пока не поняла, что она из себя представляет. Может быть, это та кроха Третьей силы, которую Творец раздал людям? И мне кажется, что добрые чувства, мысли и намерения дают ей силы, чтобы выдержать любые удары! Гаад… не будь в его душе желания спасти меня, светлого желания, он бы тогда не смог далеко улететь от Сантариста! Он бы упал там мёртвым. Однако у него хватило сил добраться до Чёрной земли, продержаться ещё несколько часов. А потом я ему помогла исцелиться. Это пока только мои догадки. Но если ты найдёшь в себе силы простить их всех, если ты вызовешь у себя добрые чувства, то…»

«Если я смогу их всех простить» — на его лицо легла грусть.

Около нас появился злой Сэй. Похоже, чёрные хранители решили, что я хочу сбежать вместе с пленником.

Я напряглась. Карст встал между явившимся хранителем и пленником.

— Гаад и Благ милостиво дают тебе шанс спастись, — мрачно заявил чернокрылый, смотря в глаза пленнику, — Если ты выдержишь по удару от каждого из белокрылых и чернокрылых, то тебя отпустят.

— Так я и поверил, что они меня будут прутиками бить, — осклабился долговязый.

— Скорее, пёрышками, — уныло добавил Карст.

— Пылинками! — хмыкнул Тайаелл.

Они переглянулись. И не выглядели врагами. Что ж, хотя бы сердце Карста не отравила эта мерзкая ненависть. Или же второй мой друг, сумел одержать над нею верх, оказался сильнее других.

Сэй схватил врага за запястье, сжал так сильно, что пленник поморщился, в свободной руке создал сгусток Тьмы. Чёрная земля, следуя желанию одного из своих жителей, вытолкнула его и пленника в обычный мир. Мы с рыжим переместились вслед за ними.