Диахар (СИ) - Телицына Евгения. Страница 63

— Голова другим была занята… Какой у нас план?

— Поужинаем, посмотрим народ. Не повезет сегодня, значит, завтра пойдем усиленно гулять по городу. Люцифер примерно описало мне ведьму.

— Найдем и?

— И купим душу, — лекторским тоном пояснили мне. — Она хочет заполучить в мужья одного из самых влиятельных людей Франции. И ее зелья уже не раз подводили ее. Так что она должна быть рада нашему предложению.

— Все у вас чертей через… дальние чертоги! Не проще ли было подождать вызов? — Я мерила шагами комнату, не вникая в ее убранство.

— Нет. Есть вероятность, что ее жизненный путь может резко измениться и свернуть на праведную сторону.

— Отречется от дара?

— Как вариант. А может ее раскроют и гореть ей на костре. А это такая головомойка! Вроде и ведьма, вроде и грешила, а вроде и мученица теперь — сожгли же. Леший разберет, что с ней делать. Каждый раз с ангелами ругаемся до посинения.

— Как все сложно! — Я выяснила все, что хотела, и вернулась к себе, распаковывать свои пожитки.

Позже вечером мы спустились в зал на ужин. Прислуживал в трактире сам старик-хозяин да несколько его дочерей и внучек. Ир заказал себе огромный кусок мяса с жареным картофелем, а мне тушеные овощи. И, конечно, кувшин местного вина.

— Когда еще выпью настоящего французского красного без химии, — усмехнулась я, пригубив из металлического кубка.

Горячее кстати тоже было на тарелках из легко нагревающегося металла. А вот кувшин был глиняным.

Я медленно ела, изображая из себя аристократку до мозга костей, и незаметно осматривала зал. За столиками сидело довольно много посетителей. В углу тихо что-то обсуждали четыре мушкетера, вызвавшие у меня улыбку до ушей. Рядом с ними за соседним столиком чинно расположились две молодые девушки с фрейлинами и жеманно ужинали, то и дело, морща носики. Нужно будет уточнить у Иера, правильно ли я определяю местный народ. А то может и слов-то еще таких не придумали…

Чуть в отдалении от девушек ел одинокий путешественник, а с другой стороны зала шумно пировала компания из шести человек, очень похожих на наемных воинов.

Я сидела лицом к мушкетерам и слушала вполуха болтовню искусителя о его прошлых заданиях во Франции, разглядывая их. Хотите верьте, хотите нет, а такое ощущение, что я на съемках того самого старого советского фильма по роману Александра Дюма.

Один из молодых людей заметил мой интерес и подмигнул. Я вполне правдоподобно смутилась. Нет, я помню, что тут у них сейчас царство разврата, но рядом с родным братом, мне явно стоит играть невинность.

Иер заметил мое смущение и внимательно меня осмотрел. Потом обернулся назад, оценил ситуацию и прошипел:

— Ты что флиртуешь с охраной той мадемуазель?

— Которой из двух? — Я заинтересованно посмотрела на девушек, проигнорировав суть вопроса.

— О, присмотрись. Левая, блондинка, аристократка до кончиков ногтей, наверняка дочь какого-нибудь барона. А брюнетка — переодетая служанка, чтобы запутать возможных обидчиков. Так зачем тебе интрижка со славным мушкетером? — Леший, его не так просто отвлечь.

— Даром он мне не сдался, — я бросила взгляд на подмигнувшего мне парня.

Признаться честно, он был очень красив: вьющиеся светлые волосы до плеч, узкая бородка и тонкие усы до того напоминали о старом кино, что хотелось подойти и потрогать — не грим ли. Тонкие черты лица, острые голубые глаза — сколько же женщин пали от его чар?

О фигуре и росте судить не берусь — он ведь сидит. А вот тонкие пальцы музыканта, постукивающие по кубку с вином, обращают на себя внимание. Я наблюдала за ними, как загипнотизированная.

— Ты меня не слушаешь, милая сестра, — Иер пнул меня под столом.

— Прости, дорогой брат, я задумалась, — я улыбнулась, вернув пинок.

— Прекращай уже, — он вернулся к шепоту.

— Да я ничего не делаю, — возмущенно прошептала я в ответ.

— И из-за этого ничего я сейчас слышу поступь офицера за своей спиной? — Синие глаза метали молнии. Хар, опять я в чем-то виновата.

— Доброго вечера, мадемуазель, мое почтение месье, — парень оказался очень высоким и подтянутым. Сильные мускулы угадывались даже под просторной накидкой. Ах да, голос тоже весьма приятный.

— Доброго вечера славному воину. Чем обязаны? — Иер вдруг расплылся в довольной улыбке.

— Не соблаговолят ли высокородные господа распить хмельную чашу с сирым и убогим мушкетером? — У меня отвисла челюсть. Он — кто угодно, но не француз семнадцатого века.

— Садись уже, Альтриэль, — добродушно проворчал мой искуситель.

Я ошеломленно переводила взгляд с одного на другого, не веря в происходящее. Ангел?! Здесь?!

— Ева, закрой рот, муха залетит, — засмеялся Иер. Я зло прищурилась.

— Когда ты собирался мне сказать?

— Ровно тогда, когда Альт созрел бы подойти.

— Простите мне мои манеры, мадемуазель, — мушкетер вклинился в разговор. — Альтриэль — ангел-хранитель вон той белокурой девушки.

— Ева, — я коротко кивнула.

— Иер, вы что таскаете нашу душу на свои промыслы? — Мой новый знакомый возмущенно уставился на черта.

— А ты попробуй, оставь ее дома, — пробурчал тот в ответ. Ангел рассмеялся.

— Я вообще-то все еще здесь и жду объяснений, — прошипела я.

— Ева, мы с Альтом знакомы много лет. Иногда пересекаемся на заданиях…

— Да-да, и иногда я спасаю чью-то хвостатую задницу.

— Было-то один раз! — Препираются как мальчишки-подростки перед красивой девчонкой!

А девчонка (то есть я) между тем прибывала в полнейшем шоке. Я прекрасно понимаю, что Ад и Рай не ведут открытых военных действий. Но чтобы их представители умудрялись дружить…

— Что вы тут забыли? — Уже серьезно спросил Альт, подливая себе вина из нашего кувшина.

— Ведьма, — многозначительно ответил мой искуситель.

— Да? Хм, в таком случае за выполнение наших миссий! — И ангел первым поднял бокал. Мы выпили, и я рискнула спросить:

— Ты разве не должен желать нам провала?

— Девочка моя, ведьма, даже если ее очистить огнем, все равно останется ведьмой. Место этому созданию в Аду. Так что вы, своим визитом в это время, упрощаете возможную канцелярскую работу. А сейчас, Иер, позволь увести твою даму на короткую прогулку под луной. В конце концов, я у ребят отпросился за девушкой приударить, а не лясы точить, — и оба самым наглым образом заржали.