Мир в моих руках (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 77
Вот и горы… высокие, крепкие склоны… Гордый горный край… Эти холодные горы, такие как и его сердце… Сердце инквизитора двух миров…
Подняться в небо… Надо подняться в небо! Выше и выше… ещё выше… дотянуться почти до края неба… Почти дотуда, где начинала кружиться голова и тело, теряя сознание, падало вниз…
На этот раз он не хотел дотянуться до самого края небес: он уже не был таким гордым, чтобы верить, будто сможет достать до края неба рукой и проверить его на ощупь… Он только хотел подняться повыше, ещё выше… так высоко, как только мог… Так, что-то поплохело… Уже почти у предела, который тело не выносит… Голова уже начинает кружиться… Но не надо… ему нужно ещё немного оставаться в сознании…
Он завис в воздухе… высоко-высоко… Мир под ним казался крошечным. Как будто игрушка… Но, хватит, он больше не будет использовать этот мир как игрушку… Хватит… Пусть этот мир живёт как жил…
В задрожавших руках появился сноп зелёного света. Сноп по привычке вдруг вытянулся в любимый жезл. Кайер поморщился — и жезл, расплавившись в сноп искр, переплавился в меч… любимый из мечей… Молодой мужчина в последний раз взглянул через плечо на большие зелёно-бирюзовые крылья за его спиной. Крылья… в этом мире он мог летать…
Первый полёт… он до сих помнил это сладкое чувство, когда он понял, что в этом мире он может летать! Страх перед высотой поначалу… Восторженное любование миром… Последующий взгляд на мир сверху вниз… Благодарность тому белому хранителю равновесия, который научил его летать… Как же давно это было! Его первый полёт, его первый восторг от встречи с небом, которое так радушно и доверчиво распахнуло ему объятия своей величественной красоты! Он до сих пор испытывал какую-то радость, поднимаясь в небо, хотя и она за столько тысячелетий уже заметно поблёкла… Странно, когда-то казалось невозможным летать человеку словно птице. А теперь это почти уже стало обыденностью… Время… ворует почти все воспоминания и ощущения… Впрочем, есть та, которая отнимет их все… Та, которая заберёт весь этот ужас и всю эту боль за собой…
Он ещё раз покосился через плечо на красивые перья диковинной расцветки, на мощные сильные крылья, которые столько раз поднимали его над землёй. С этими волшебными крыльями он парил в небе словно птица… или словно ангел… ангел с зелёными крыльями… или даже с белыми — ненадолго притворяясь кем-то из новеньких хранителей, он обнаружил, что может создавать даже белые крылья за своей спиной… или чёрные… и даже красные… С белыми крыльями он казался себе ангелом, взлетевшим в небо… Тот первый полёт с белыми крыльями по чистому весеннему небу, нежно-голубому, такому манящему, он не забудет никогда… Хотя, кажется, всё-таки забыл… и только теперь вспомнил, напоследок…
Повинуясь неясному желанию, крылья окрасились в чистый белый цвет…
Кайер усмехнулся. Белоснежные крылья… крылья как у ангела… Впрочем, он не был настолько горд, чтобы долго восторгаться белыми-белыми крыльями: он прекрасно помнил, что ангелом он не был. Никогда.
Повинуясь уже осознанному приказу, все перья мгновенно раскрасились в зелёно-бирюзовый цвет.
«Дивный оттенок» — подумал мужчина и усмехнулся.
Расставаться с небом и с крыльями неожиданно не захотелось. А впрочем, что это изменит? Эти крылья и возможность летать в небе словно птица… Что это изменит?!
«Ну, прощай, инквизитор двух миров» — подумал Кайер.
И, извернувшись, отсёк крылья Посланника Небес. Кровь алым веером размазалась по светлому небу… Он застонал, выронил меч… и камнем полетел вниз…
Он летел… ещё несколько мгновений он всё-таки летел… Летел над этим чужим миром в последний раз… а потом горы стали ближе… совсем близко… и… всё…
С вершины горы, сотрясённой от удара, покатились камни… гремящей волной они скатились вниз… Сбили какого-то зверя… И завалили бело-красное пятно на дне каменного ущелья…
История 22 — Инквизитор двух миров
Равновесие в пространстве вдруг пошатнулось, отозвавшись где-то внутри неприятным осадком… Спина отозвалась глухой болью… глаза открылись, но увидели лишь темноту… темнота и неподвижность… и глухая боль…
«Так, всё-таки… это уже ад?..»
Равновесие всколыхнулось ещё в одном месте, близко к первому. От злости… кажется, у взметнувшегося языка Тьмы был привкус чьей-то злости… не его… вздрогнул, дёрнулся, но всё тело было зажато в какие-то жуткие тиски… но внутри что-то ёкнуло… Он вначале ощутил примерное направление источника нарушения Равновесия, сам всплеск потревоженных изначальных сил, место, где разорвались их слипшиеся сладкие объятия… потом всё-таки их увидел…
Небольшая площадь. Несколько мужичин разного возраста окружили молодого парня. Светловолосого, с изящно выстриженными усиками, с красивым лицом и мускулистой сильной фигурой, проступавшей под одеждой с роскошной вышивкой только при резких его движениях, когда ткань на какие-то мгновения облепляло его тело… меч и шнурок, связывающий волосы, украшены узорами… парень не из нищих…
Он застонал от окатившей его боли, дёрнулся… но тело как будто держали сотни цепких рук… шершавых и холодных… словно каменных… каменных? Это камни его держат?
Вдалеке, в городе, ещё больше всплеснулась Тьма, от земли до неба…
«Не люди дерутся… размах не тот…»
Чуть погодя он как будто перед собой увидел следующую картину:
Светловолосый выпрямляется, но без стона, хотя лицо его исказилось от боли. По его щеке стекает струя крови, из рассечённой головы… впрочем, рана затягивается…
«Хранители дерутся…»
Тело, погребённое между груды камней вновь дёрнулась, безрезультатно… грудь в тщетной попытке вогнулась, пытаясь вздохнуть воздуха…
«Голова кружится… задыхаюсь…»
Мужчина дёрнулся, но камни и не шевельнулись…
«Как будто под землёй… будто заживо загребли и привалили…»
Голова гудела… звенела…
«Задыхаюсь… ад, что ли? Или… нет… не время…»
Со дна ущелья, из-под груды камней далеко в небо взметнулся снов зелёного света. Равновесие в горах и в городе, расположенном в долине между гор, пошатнулось так сильно, что у хранителей с той площади на мгновение перехватило дыхание — от приступа дурноты и неосознаваемого ужаса.
Ещё один луч непонятного света — и в ущелье камни расшвыряло в разные стороны. Дрожа всем телом и едва не упав из-за мелкого камня, выскользнувшего из-под ноги, молодой мужчина поднялся на ноги. Темноволосый. Небольшие, неаккуратные усы. Бледное-бледное лицо. Одежда изорванная, казалось, окаменевшая от высохшей крови. Как будто целиком в крови искупался. И давно… Он приложил руку к голове, раскалывающейся от боли. Со стоном пытался было прикоснуться к спине, но сразу же отдёрнул пальцы — и от жуткой боли, как будто вся спина превратилась в одно сплошное месиво костей и плоти, и от боли в перешибленной руке… А ещё зверски болела шея, как будто по костям из неё долго били чем-то тяжёлым… или раз ударили, но мощно…
Он поморщился, когда память на мгновение безжалостно подбросила картинку падения и столкновения с каменистым ущельем…
«Так, я, кажется, упал… с высоты… но там, рядом, кто-то был в городе… наверное, они заметили выброс моей силы или мощь удара…»
Он исчез за мгновение до того, как на уступе над ущельем возник парень с белыми крыльями…
«Тело ещё слушается… и дар вроде тоже… Боже, до чего больно! И… запашок от одежды… как будто протухнуть успела…»
Он едва коснулся рукава… точнее, того рванья, которое от него осталось… и почти все лохмотья тут же осыпались пылью или мелкими клоками.
«Это сколько же времени я там провалялся, прежде чем прочухался?! Моя одежда уже истлела! А впрочем, не важно…»
Небольшое внутреннее усилие — и его фигуру заткало в кокон из зелёного света. Чуть погодя свет рассеялся. Он стоял уже вычищенный и прилично одетый, просто, но чисто. Руку в волосы запустил.
«Ну, разве что дыбом не стоят… О, как больно! Откуда я упал? И зачем?..»