Послесвечение (ЛП) - Монро Мария. Страница 21

— Откуда она знает? Видела в вечерних новостях? — съязвил Крид, хотя в словах Нины не было ничего забавного. Больше всего его пугали банды преступников и моральных уродов, желавших только одного — громкой краткосрочной славы. В своих худших кошмарах он видел тех, кого боялся больше всего — жестоких, безразличных людей, берущих все, что заблагорассудится, и отбрасывающих со своего пути невинных, словно мусор.

— Я не знаю, Крид. Но не думаю, что она врала.

Он слышал в голосе Нины расстройство, отражавшее его собственные чувства.

— Твою мать, — Крид не знал, что делать. Ему очень не нравилась неизвестность. Сомнения снедали его — слишком много неизвестных переменных и слишком мало сил, чтобы обрести необходимую для путешествия уверенность. Лучше было переждать, пока ситуация не прояснится, к тому же на землю опускалась тьма. — Нина, нам нужно найти место для ночлега.

— В следующем доме? — спросила она.

— Нет. Черт знает, что впереди. Мы останемся здесь.

— Где? — Нина осмотрелась, и Крид проследил за ее взглядом. Вокруг не было ничего. Ни одного здания. Только лес по одну сторону дороги, поля по другую.

Он кивнул в сторону леса. Нина слезла с мотоцикла, и Крид провел его между деревьями по мягкому ковру из листьев глубже в заросли. Нужно было скрыться от глаз любого возможного путника, спрятаться и не высовываться.

Наконец Крид остановился и, припарковав мотоцикл между двумя деревьями, отстегнул от багажника спальный мешок, который бесцеремонно бросил на землю. Ему было неспокойно. Пожилая женщина могла соврать, но если сказала правду, где-то впереди поджидала банда.

— Милая, приготовишь мне ужин? — спросил Крид, пытаясь разрядить обстановку. Ему везде мерещились угрозы — даже в деревьях и сгущавшейся тьме, окутывавшей их с Ниной.

— На этот раз ты получишь «Тунцовое наслаждение», — ответила она, но в ее голосе слышалось беспокойство. — Что мы будем делать завтра? — спросила Нина. — Поищем другой маршрут?

— Не знаю, — Крид расправил спальный мешок и жестом пригласил ее сесть рядом. Сорвав обертку со злакового батончика, он съел его в два присеста. — Еще подумаем. Утром сверимся с картой.

— Ладно, — Нина немного откусила от своего батончика.

— Ешь, — приказал Крид и ничуть не удивился, когда она посмотрела на него с вызовом.

— Крид, ты не можешь мной командовать.

— Если будешь слабой, не поможешь ни мне, ни себе.

Нина с прищуром посмотрела на него, но продолжила есть.

Подул ветер, шелестя листьями, и она задрожала. Было холодно, и ночью температура опускалась до -1 ℃. Если поблизости бесчинствовали бандиты, костер мог их привлечь. По крайней мере, спальный мешок выдерживал до -6 ℃.

— Укладывайся, — Крид указал на него.

— А где будешь спать ты? — спросила Нина.

— Очень смешно, — расхохотался он. — Ложись, — когда она послушалась, он снял с себя кожаную куртку и свернул ее, чтобы использовать в качестве подушки. — Двигайся, — велел Крид, но стоило ему опуститься на землю, как его сердце заколотилось тяжелее.

Со стороны дороги донеслось тарахтенье. Он замер, но звук постепенно стих. Просто смешно, как может взволновать проехавший мимо автомобиль. Тем не менее, в новом мире следовало исходить из того, что все люди злые и способны убить двоих человек. Нина тоже посмотрела в сторону дороги, и Крид увидел в ее глазах точно такую же тревогу. Они были слишком далеко от трассы, чтобы что-то увидеть, зато все слышали.

— Пора спать, — пробормотал Крид и, устраиваясь позади Нины, случайно ударил ее ногой по голени.

— Ой, — недовольно воскликнула она. — Ты слишком большой.

— О, милая, утром ты не жаловалась, — намеренно томно ответил он.

— Тьфу, Крид! Ты меня раздавишь! — игриво взвизгнула Нина.

— Думаю, тебе понравится.

— Крид, — одернула она с намеком на предупреждение и прижалась к нему, укладываясь удобнее. — Самая кошмарная подушка на свете.

— Это тебе не чертов «Марриот».

— Ты повторяешься, — у Нины застучали зубы.

— На второй раз мои шутки еще лучше, совсем как запеканка с тунцом, — съязвил Крид, но очередной шум заставил его перейти в состояние повышенной боевой готовности.

«Черт возьми», — он ненавидел спать на улице и быть уязвимым. Крид чувствовал себя идиотом из-за того, что не распланировал все заранее и не нашел им с Ниной крышу на ночь.

— Иди ко мне, — он крепко прижал ее к себе, и она уперлась задом в его член. Который, разумеется, проснулся от ее близости.

— Что ты делаешь? — Нина немного посопротивлялась, но быстро прильнула к Криду, конечно же, чтобы согреться. Или, возможно, она тоже чувствовала неоспоримое притяжение. Ранее утром ничего бы не случилось, не захоти его Нина так же, как он хотел ее.

— Не смей. Так. Ерзать, — прорычал Крид. Даже через барьер одежды она умудрялась натираться ягодицами о член, что было сущим адом.

— У меня тут как бы нет свободного места, — заспорила Нина.

— Милая, тебе напомнить, что случается, когда ты прижимаешься ко мне?

— Крид, я уже и сама почувствовала, — ответила она своим фирменным тоном зазнайки, вызывавшим у Крида желание вытрахать из нее самодовольство, превратив в задыхающуюся ослабевшую расслабленную женщину, как было несколько часов назад. Если не считать, что случившееся было ошибкой.

— Нина, остановись, иначе я за себя не ручаюсь.

— О, правда? — Нина замерла совершенно неподвижно. Внезапно она намеренно покрутила бедрами, натирая и без того твердый член.

— Твою мать, — прошипел Крид.

— Именно, — прошептала она, и его сердце забилось так же сильно, как пульсировал член.

Пускай не с первой попытки, но Крид все-таки сумел расстегнуть ее джинсы. Он стянул их вниз по ногам Нины, снедаемый потребностью почувствовать ее, прикоснуться к ней, войти в нее. Она с не меньшим нетерпением помогла ему раздеть ее ниже талии. Крид поспешно приспустил свои джинсы и боксеры, даже не потрудившись снять их.

— Да, — прорычал он Нине на ухо и, схватив ее, прижал голым задом к члену. Протолкнув руку ей между ног, Крид ощупал киску, влажную, мягкую и готовую.

Разгоряченная и напряженная, Нина тихо стонала и извивалась, пристраиваясь к Криду. Помогая себе рукой, он вдавил в нее головку и начал медленно проникать вглубь, сдерживаясь изо всех сил.

Нина растаяла в его объятиях, шумно выдыхая в холодный ночной воздух. Крид вышел из нее и снова вошел. Было так хорошо. До невозможности. Ничто во всем мире не имело значения, кроме Нины и ее тела.

Если бы он помедлил и немного поразмыслил, испугался бы сильных ощущений и совершенных чувств в новом хаотичном мире. Вот только Крид не медлил. Никому было не под силу остановить его, когда он брал Нину сначала неспешно, потом быстрее, пока ее дыхание и стоны не участились.

— Потрогай себя, — резко прошептал Крид.

Как только она опустила правую руку к клитору, член запульсировал сильнее, мошонка напряглась. Криду нужно было кончить. Что вскоре случилось бы. Было слишком хорошо, но он хотел дождаться Нины. Она быстро терла комок нервов и извивалась в такт толчкам. Киска была влажной, горячей и по мере приближения оргазма все крепче стискивала член.

— Нина, — прошептал Крид. — С тобой так хорошо.

— Я сейчас кончу, Крид, — ахнула в ответ она. — Прямо сейчас.

Киска сжалась, расслабилась и снова сжалась, обхватывая член. Давление нарастало, пока Крид не напрягся, прежде чем разрядиться, излившись в Нину один раз, второй и третий.

Он не мог говорить, уставший и пресыщенный. Ему хватило сил лишь дотянуться до куртки под своей головой и вытащить из кармана чистую бандану.

— Держи, — Крид передал ее Нине.

— Зачем? — она говорила тихо, сонно и удовлетворенно.

— Чтобы вытереться. Потому что мы не выберемся из этого мешка до самого утра. Теперь нам тепло, и мы останемся здесь.

— О, — отозвалась Нина. — Хорошо, — она говорила необычайно нежно, и Крид почувствовал мужскую гордость. Ему нравилась сила Нины, ее способность самой о себе позаботиться и надрать кому-нибудь зад. Но также ему нравилось видеть ее расслабленной. Нравилось заботиться о ней.