Мост (ЛП) - Андрижески Дж. С.. Страница 114

Ревик знал, что с людьми секс был неплохим развлечением.

Действительно, лучше много другого.

Он знал, что они всё равно считали его извращенцем, учитывая то, кем он был. У них, вероятно, возникло бы гораздо больше вопросов, если бы он не занимался подобными вещами на полурегулярной основе.

Было странно даже думать о тех годах, учитывая то, что произошло с тех пор. Из того, что Ревик помнил, Эддард даже как человек был не особенно запоминающимся, и уж тем более не проявлял признаков того, что он был каким-то знатоком видящих.

Однако теперь, глядя на это знакомое лицо, Ревик поймал себя на том, что заново оценивает эти мутные глаза, лишённую подбородка челюсть под слегка отвисшим ртом, который расплылся в улыбке, когда они посмотрели друг другу в глаза.

Как только Эддард сделал это, челюсти Ревика напряглись, и он непроизвольно вздрогнул.

Мысль о том, что Менлим, возможно, шпионил за ним все эти годы, точно так же, как когда Ревик был ребёнком, вызывала у него физическую тошноту.

Даже сейчас этот человек, Эддард, не казался ему видящим.

С другой стороны, он также больше не казался ему человеком.

Ревик взглянул на Джона, потом на Врега. Глаза Джона безошибочно сфокусировались на Касс. Врег уставился на Менлима. Оба они выглядели слегка сбитыми с толку, настолько, что Ревик резко щёлкнул светом в их сторону.

«Эй, — позвал он, не заботясь о том, что их могут подслушать. — Сосредоточьтесь».

Джон подпрыгнул, уставившись на него. Врег тоже взглянул на него. Его мускулистые плечи расслабились, когда он встретился взглядом с Ревиком.

Как только Ревик почувствовал, что они более или менее вернулись в строй, он снова посмотрел на Менлима. Ему пришло в голову, что старый видящий всё ещё был на дюйм или два выше его, даже сейчас. Он взглянул на Салинса, который возвышался почти так же высоко.

Чувствуя, как напряглись его мускулы, Ревик очистил свой разум от эмоций. Теперь уже слишком поздно для всего этого. Он знал, зачем он здесь, что бы он ни говорил себе.

Он опустил пистолет и увидел, что Джон, Врег и даже Джораг опустили своё оружие.

Даже с опущенным пистолетом он все ещё чувствовал себя так, словно вступил в какое-то противостояние Старого Запада, как за несколько мгновений до перестрелки у корраля О-Кей^[6].

— Чего ты хочешь? — спросил он, глядя на Менлима.

Старый видящий улыбнулся.

Что-то в этой улыбке заставило Ревика отшатнуться. Всё ещё борясь со своей более интуитивной реакцией на то, что видит своего бывшего опекуна во плоти, он попытался увидеть его, сосредоточиться на его словах.

— Ты пришёл ко мне, племянник, — старик тихонько щёлкнул, и от этого звука и от его голоса по телу пробежал холодок. — Я бы задал этот вопрос тебе.

— Вот как? — парировал Ревик.

Он пристально посмотрел на строй видящих. Он взглянул на Джона, возможно, просто чтобы успокоиться, напомнить себе, что всё это реально, независимо от того, были ли реальны люди, стоящие перед ним. Переглянувшись с Джоном и Врегом, он снова перевёл взгляд на Менлима. Он схватился за рукоятку пистолета, который убрал обратно в кобуру.

— Я скажу это один раз, — сказал Ревик. — Отдай мне мою дочь.

Менлим улыбнулся, протягивая руки в грациозном жесте. Ревик понял, что это извинение в старой форме языка жестов видящих.

— Как видишь, племянник, её здесь нет. А теперь почему бы тебе не рассказать мне, зачем ты на самом деле пришёл?

Ревик уставился на него. Он посмотрел вверх и вниз по дуге людей, стоящих там.

Его челюсти напряглись ещё сильнее.

— Ты и твои… — он с трудом контролировал голос с усилившимся акцентом, используя свободную руку (ту, что не лежала на рукоятке пистолета), чтобы жестом показать на Касс и Териана с резкими щелчками пальцев. — …Подмастерья. Лакеи. Вы из кожи вон лезли, чтобы привести меня сюда.

— И всё же ты здесь, — сказал старик, широко взмахнув длинными руками. — Ты намекаешь, что наши мотивы и способы вызвать тебя сюда не были чистыми. Но ты всё равно пришёл. Поэтому ты не можешь находиться здесь только ради ребёнка.

Слабая улыбка тронула его бескровные губы.

— …Должен сказать, что, каковы бы ни были твои причины, я рад, что ты пришёл. Очень рад тебя видеть, Нензи.

Ревик крепче сжал пистолет пальцами.

Всё ещё изучая его лицо, Менлим сложил руки перед кремовой рубашкой.

— Чего ты хочешь, Нензи? — он нахмурился. — Я думаю, что этот разговор будет легче для всех заинтересованных сторон, если ты просто изложишь свои пожелания.

Губы Ревика изогнулись в недоверчивой улыбке.

— …Ты не можешь использовать здесь свой телекинез, — мягко предупредил его Менлим. — Ты должен это знать, племянник. Ты должен понимать, что не можешь выиграть эту битву. Только не так.

Окинув взглядом своих видящих, затем комнату, Ревик почувствовал, что на его губах заиграла невесёлая улыбка.

Здесь он почти ничего не видел, это правда.

Он чувствовал присутствие других существ.

Он мог ощущать махинации конструкции.

Он чувствовал, что комната оборудована газом.

Другие существа жили в стенах и полах. Какое-то силовое поле, вероятно, чтобы запереть их внутри. Какое-то поле, сдерживающее способности видящих. Электронный разряд жужжал и извивался в плитках под его ногами. Возможно, этого будет недостаточно, чтобы дотянуться до него через подошвы органических ботинок, но, вероятно, этого хватит, чтобы вырубить его и причинить адскую боль, если он упадёт.

Он мог видеть все эти вещи и их назначение: как функциональное применение, так и запугивание.

Он чувствовал, что какая-то его часть хочет воспользоваться телекинезом, несмотря на слова дяди.

Мишени рассыпались, как звёзды, вращающиеся вокруг центра своей маленькой галактики, сверкая перед ним, зовя его — притягивая его свет. Оглядев каждого из них, Ревик почувствовал, что его губы изогнулись от по-настоящему мрачного веселья.

Нах*й это всё. Что ему терять?

Вытащив пистолет из кобуры, он одним плавным движением поднял его, целясь в голову Менлима.

— С чего ты взял, что мне нужен телекинез? — сказал он.

Видящие по обе стороны от него тоже подняли оружие, целясь в полукруг видящих в гражданской одежде. Ревик заметил движение на периферии и посмотрел направо.

Стражники хлынули в зал через два разных входа, через двери, которых он не увидел из-за того, как легко они сливались с каменными стенами. Он насчитал более дюжины видящих, и все они держали винтовки, похожие на те, что были у Ниилы и Чиньи. Он пробежался по их свету, показывая их своим людям, и получил ответные сигналы.

В этот момент Локи и его команда ворвались в зал через третий боковой вход.

— Босс! — крикнул Локи. — Это ты?

В его голосе звучало явное облегчение.

— Оставайтесь на месте! — Ревик поднял руку, снова глядя на Менлима. — Займитесь охранниками вдоль стены. Не позволяйте никому из них напасть ни на одного из нас.

— Да, сэр! — сказал Локи, всё ещё испытывая облегчение.

— Они могут быть ненастоящими, — тихо напомнил ему Врег. — Локи. Остальные.

Ревик не оглянулся, но один раз кивнул.

Несмотря на слова китайского видящего, он чувствовал, как команда Локи и видящие из его группы обмениваются улыбками. Он чувствовал по их общей конструкции, что Локи ещё никого не потерял — при условии, что они настоящие, а не очередная проекция.

Каким-то образом, даже помня предупреждение Врега, он ощутил прилив оптимизма.

Несмотря на это, он не опустил пистолет с того места, где целился в Менлима.

— Ну и что? — настаивал Ревик.

— Это немного грубо, тебе не кажется, племянник?

— Я бы назвал это «действовать прямо», — сказал Ревик. — …Но ладно. Как скажешь.

Менлим улыбнулся.

— Знаешь, ты действительно говоришь, как она. Твоя жена.

Ревик почувствовал, как его челюсти превратились в гранит.

— Отдай мне моего грёбаного ребёнка. Сейчас же.