Мост (ЛП) - Андрижески Дж. С.. Страница 68

Более половины видящих, которые прибыли с ними на «Чинуке», отделились после того, как он зачистил взлётно-посадочную полосу в парке. Три оставшихся автомобиля должны были защищать больше Элли, чем самого Ревика. Пока у него есть доступ к кормушкам и Джону, он может защитить себя.

Джон проделал потрясающую работу.

Поистине потрясающую — даже лучше, чем надеялся Ревик.

В любом случае, ему нужно было, чтобы остальные видящие начали разбираться с военным присутствием на Манхэттене. Тех, кто отделился в парке, встретила ещё большая группа видящих из Дома на Холме. Все вместе эти шестьдесят или около того вооружённых разведчиков получили приказ вернуться в отель и по пути уничтожить как можно больше тактических целей.

Ревик уже получил ответ от Локи, который возглавлял эту группу.

До сих пор их процент успеха был высоким — выше, чем Ревик смел надеяться. Когда они готовились покинуть аэродром, очистив его от оставшегося оружия и боеприпасов, включая все тайники, которые Ревик и другие разведчики отыскали через Барьер и их органические сенсоры, вторая команда немедленно занялась другой группой видящих.

Судя по всему, это были люди Салинса, возглавляемые Повстанцами, которых опознали некоторые бойцы на стороне Ревика.

Одной из таких видящих была Уте.

По словам Локи, Ригор и Тан тоже были там.

Ревик не видел никого из этих видящих лицом к лицу с тех пор, как поставил им ультиматум оставить Дренгов, если они хотят продолжать следовать за ним. Уте ушла первой. Ригор и Тан ушли вскоре после неё, исчезнув из той крепости в горах, вероятно, как только стало ясно, что Ревик настроен серьёзно.

Уже не в первый раз он мысленно вознёс благодарственную молитву за то, что Врег не был в числе ушедших. С тех пор он возносил эту благодарность примерно раз в две недели.

Повернув голову, он посмотрел на Ниилу, потом на Джорага, которые тоже были бывшими Повстанцами.

Трудно было вспомнить, какими они все были тогда.

Теперь их свет сиял в Барьере совсем не так.

Ревик сильно подозревал, что тогда, работая на Салинса, он не узнал бы эту их версию. В те дни они все резонировали с таким одинаковым тоном, как единственная гудящая нота одного и того же музыкального инструмента.

Именно это и происходило под светом Дренгов.

Элли просунула руку под его расстёгнутый жилет, массируя бок и рёбра.

Он даже не заметил, как она расстегнула крючки спереди.

Закрыв на мгновение глаза, он вспомнил, как ему было плохо тогда, когда Элли работала в Китае на Лао Ху. Он не знал, где она — или с кем она.

Воспоминание стучало у него перед глазами.

Откинувшись на спинку матерчатого сиденья, он просмотрел фрагменты конструкции, чтобы выяснить, где сейчас находится его вторая команда. Он знал, что они решили сделать крюк, чтобы попасть в несколько зданий после того, как разберутся с остальными камерами хранения в парке. Теперь он чувствовал, что они добавили к петле ещё и боковую разведку — для большего гарнизона, который они не рассчитывали взять в одиночку.

Он чувствовал, как Локи обсуждает с Гаренше, должны ли они ударить по нему сегодня или привести подкрепление завтра.

Или же привести Ревика, как только они разведают обстановку.

Ревик послал Локи своё одобрение последнего, сказав ему взять aleimi-сканы каждого аспекта охраны, включая всё, что они могли чувствовать под землёй, а также любые более мелкие конструкции или Барьерные сигнатуры, которые могли защищать конструкцию.

Он сказал Локи, что как только они получат более полную картину оставшихся оборонительных возможностей города, Ревик уничтожит их в порядке убывания угрозы.

Он почувствовал пульс благодарности и даже юмора от Локи. Послав ему в ответ весёлый взрыв тепла, Ревик удалился с последним сообщением, прося снова связаться с ним, если он им понадобится.

«Понял, laoban», — послал видящий.

Мысли Локи были почти радостными.

Ревик улыбнулся и покачал головой.

Это впечатление показалось ему забавным, учитывая то, как каменнолицый Локи выглядел большую часть времени, но это тоже имело смысл. В душе Локи был настоящим бойцом. Он, наверное, лез на стены от всего этого относительного бездействия в Сан-Франциско, особенно попробовав на вкус сражение в Южной Америке. Для человека с таким темпераментом, как у Локи, эта поездка, вероятно, казалась давно необходимой.

В тот же миг ему пришло в голову, что он должен больше использовать ближневосточного видящего в этих полевых операциях. Он, Врег и Балидор назначили Локи в подразделение разведки из-за его высокого ранга видящего, но, возможно, это было ошибкой.

Ревик всё ещё размышлял над этим, когда «Хаммер» въехал на подъездную дорожку, ведущую к отелю «Дом на Холме».

— Мы войдём через парадный вход?

Ревик обернулся, поняв, что Джон заговорил.

Джон смотрел в окно, широко раскрыв глаза и уставившись на толпу видящих и людей, ожидающих их под навесом из органического стекла сразу за вестибюлем. Ревик видел, как глаза Джона изучают лица с ошеломлённым, онемевшим выражением, даже когда его пальцы поднялись, чтобы схватиться за собственную грудь, вероятно, не вполне осознавая, что он делает это.

Ревик поймал себя на том, что понимает.

Он также не мог думать о том, когда они были здесь в последний раз, и именно поэтому он был уверен, что они приедут иначе.

— Да, — сказал Ревик.

Он прочистил горло, оглядываясь на других видящих, теснящихся на заднем сиденье «Хаммера»; на их лицах выступил пот от тесноты салона и закрытых бронированных окон.

— Мы войдём через чёртов парадный вход, — добавил он, слегка улыбнувшись всем присутствующим, прежде чем сосредоточиться на Джоне. — А ты возражаешь, брат?

Он знал, что улыбка получилась так себе, но она, казалось, сделала именно то, чего он хотел.

Ниила улыбнулась в ответ. То же самое сделали Джораг и Юми.

Когда Ревик взглянул в сторону, он увидел, что лицо Джона тоже несколько расслабилось.

Это была не совсем улыбка, но он не видел много улыбок на лице Джона в последнее время, с тех пор как они в прошлый раз были в Нью-Йорке. Впервые Ревик поймал себя на том, что действительно думает об этом. Сделав это, он взглянул на Врега, который, казалось, тоже наблюдал за Джоном, хотя и скрывал это лучше.

Почувствовав импульсы боли от обоих мужчин, Ревик нахмурился.

Он держался подальше от их отношений, но теперь поймал себя на мысли, что, возможно, делал это слишком долго.

— Брат Джон? — подтолкнул он.

Джон посмотрел на него, с видимым усилием оторвав взгляд от лиц, ожидавших их по ту сторону стекла.

Ревик заметил, как Джон перевёл взгляд на Элли. На его лице промелькнуло страдальческое выражение, а из его света вышло горе вместе с чем-то, похожим на страх.

Ревик осознал, что Джон похудел. Возможно, очень сильно похудел.

— Никаких возражений, — сказал Джон.

Сказав это, он слегка улыбнулся Ревику, но Ревик почувствовал, как у того сдавило горло так же, как и услышал это. Джон снова посмотрел в окно, и Ревик вдруг понял, что почти слышит биение сердца другого мужчины через aleimi-связь между ними.

До него дошло, что Джон боялся.

Он боялся того, что другие сделают с ним, как только увидят Элли.

Чувствуя тошноту в собственном животе, Ревик ещё крепче обнял её. Она подняла голову, как только он это сделал, и он почувствовал ещё один, более настойчивый пульс боли в её свете. Достаточно сильной, чтобы на короткое время стереть его мысли и заставить посмотреть ей в лицо.

Когда он это сделал, она прикоснулась к его щеке, лаская её до самого подбородка. Она не сводила с него глаз, и отрешённость оставалась прежней, но боги — он почти видел её там. Он боролся со своим собственным восприятием, когда смотрел на неё, желая поверить в это так сильно, что почти не слышал ту часть себя, которая махала предупреждающими флажками против того, чтобы даже думать об этом.