Морской круиз (СИ) - Помазуева Елена. Страница 66

   В паре шагов от двери покойного мэтра замерла как вкопанная. Из дверей мэтра Филиппа вышел Этьен. Он настолько выглядел озабоченным, что не заметил меня, когда развернулся и направился в противоположную сторону.

   А он что тут делал?

   Некоторое время стояла в нерешительности, даже уже после того как Этьен скрылся за поворотом коридора.

   — Почему здесь стоишь? — произнесенный сухим тоном вопрос заставил подпрыгнуть от неожиданности.

   — Мэтр Броссар, Этьен только что вышел из каюты мэтра Филиппа, — растеряно отозвалась я, переводя взгляд с наставника на дверь.

   — Моя новость ещё хуже. Кавье получила письменный приказ убить Геллера.

ГЛАВА 26

   — Что? Как это? — опешила я.

   — Идем. Нам надо осмотреть вещи Монти, — решительно направился к дверям каюты мэтр Броссар.

   — Не понимаю. Она же умерла, — не отставала с вопросом я.

   — Разумеется, ей написали, пока она была жива. Письмо нашли в ее вещах после смерти, — пояснил таким тоном, словно несмышленышу наставник.

   Помещение убирали. И не раз. Ни пылинки, ни соринки, словно и не жил здесь никто. Только сумки, в которые упаковали вещи, стояли раскрытыми и в них явно копались. Этьен? Или он тоже увидел творящееся безобразие и поспешил об этом рассказать? Но кому?

   — Думаете, это Этьен сделал? — выразительно посмотрела на небрежно раскрытые саквояжи и чемоданы.

   — Вполне возможно, что не он один здесь побывал до нас, — досадливо поморщился мэтр Броссар. — В любом случае мы все равно будем каждую вещь просматривать. Займись бумагами, а я обыщу багаж. Наверняка ничего не найдешь, но необходимо в этом убедиться.

   Послушно кивнула и направилась к столу, возле которого стояла дорожный плоский чемодан для документов и бумаг. Стюард все собрал и приготовил к отправке, ни одного листочка не лежало на столе.

   Неприятно копаться в личной переписке, а уж тем более умершего человека, но мне хотелось найти ответы на тревожащие меня вопросы: что писал мэтр Филипп Этьену, настолько взволновавшее его? И зачем муж обыскивал эту каюту и чуть ранее другую?

   Медленно выкладывала листы, письма, сшитые в папку, документы на стол и внимательно их просматривала. Переписка впечатляла. Наверное ему писали со всех уголков нашего королевства, но большая часть переписки велась с жителями других королевств. Языки использовались разные, а потому я не всегда понимала — стоит на что-то обращать внимание или нет? Вскоре у меня образовались четыре стопки: записки, сделанные рукой мэтра Филиппа (в них содержались обрывки мыслей, планы, проекты, напоминания «написать», «сказать», «обратить внимание»), письма с цифрами, походившие на финансовые расчеты (погашенные чеки, квитанции, переводы и прочее), официальные документы (канцелярия двора короля Роберта, запросы в Корпус королевских судей и подобное), а так же личная переписка. Вот последняя категория разделялась еще на две составляющие: на родном языке и на иностранных. Эта система позволяла не запутаться и хоть как-то понять активную жизнь покойного.

   Мэтр Филипп говорил правду. В последние два дня он приводил дела в порядок. Он писал последние распоряжения, оставляя себе копии, а оригиналы отправлял срочной почтой через капитана. Денежные средства позволяли оплачивать дорогостоящие услуги. Таким образом я узнала, что он написал всем управляющим многочисленным имениям и домам, разбросанным в разных провинциях. Несколько писем в банк с просьбой заморозить счета. О суммах речь не шла, но по категории обслуживания могла догадаться о его состоятельности. Мэтр Филипп умер весьма обеспеченным человеком.

   Еще меня заинтересовало письмо, адресованное неизвестному мне мэтру Герелю. В нем, кроме бухгалтерских распоряжений, писалось о воспитанниках. Имена не упоминались, будто адресат знал, о ком идет речь. Немного поразмышляла над ним и решила отложить в сторону. Может быть, это как раз и есть сведения о частной школе, где учился Этьен и мэтр Бланкар с метрессой Кавье?

   Спустя приличное время натолкнулась на еще один странный листок со списком имен. Ни к одной из групп его отнести не получалось, а потом так же отложила к возбудившему во мне любопытство письму.

   Наверняка у мэтра Филиппа все находилось в полном порядке, но после его смерти рука стюарда внесла свои изменения. То попадалась мешанина, а то документы шли в хронологическом порядке.

   — Мэтр Броссар, у вас есть успехи? — устав от бесконечного количества исписанной бумаги, поинтересовалась у наставника.

   Я потянулась, разминая уставшую спину, и постаралась скрыть зевок.

   — А у тебя? — не поворачиваясь ко мне и продолжая ощупывать подкладку в сумке, спросил ворожей.

   — Больше половины документов не на родном языке написаны, — пожаловалась ему.

   — Отложи, просмотрю, — распорядился наставник. — Еще что-то?

   — Переписка, распоряжения, — перечислила ему. — Отложила в сторону письмо какому-то мэтру Герелю. В нем упоминаются воспитанники. Подумала, вдруг разговор идет о частной школе?

   — Молодец, — похвалил мэтр Броссар. — Обязательно взгляну.

   — И еще непонятный список, — озадаченно рассматривала листок.

   — Приказы или распоряжения? — задумчиво спросил ворожей, а потом раздался треск с его стороны. — Есть!

   — Мэтр Броссар! Что вы сделали? — подскочила на ноги и шагнула в его сторону.

   — Интересный тайник, — распахнул еще шире сумку наставник, отчего ковровая ткань с громким треском расползлась в стороны.

   — Что там? — с любопытством привстала на носочки и заглянула вглубь.

   — Тайная жизнь Монти, — загадочно улыбнулся наставник.

   — Перестаньте интриговать! — запротестовала я.

   Вместо ответа мужчина принялся доставать пузырьки и расставлять их перед собой на кровати. Их было всего несколько. Одни с жидкостями, другие с порошками.

   — Лекарства? — с сомнением рассматривала я.

   — Яды, Клер. Кто будет прятать невинные настойки, — мне достался укоризненный взгляд.

   — Но зачем это возить с собой? — взяла в руки ближайший ко мне пузырек и озадаченно рассматривала его.

   — Наверное, тот, кто хочет их применить, — озвучил очевидный ответ мэтр Броссар. — Это вполне в духе Монти.

   — Послушайте, вы уже давно делаете туманные намеки в его адрес, но ни разу не привели ни одного доказательства, — обвиняющее ткнула в его сторону пузырьком в руке.

   — Осторожней! — выхватил из пальцев склянку ворожей. — Так что там со списком?

   — Не очень поняла. Вроде список пассажиров, только неполный. Выборочный что ли? — рассеянно отозвалась, рассматривая следующий препарат за темным стеклом.

   — О чем ты? — удивился моему ответу наставник.

   — Там есть имена Эдит, метрессы Кавье, Этьена, мэтра Бланкара, консула и тех двоих, что пропали, и еще несколько, — ответила ему, а потом пошла к разложенным документам и внимательно ещё раз перечитала. — А вот! Мэтр Кораль, метресса Люлье и метр Дисан. С последним знакомилась в первый вечер, а потом он захворал и слег. Корабельный целитель говорит у него расстройство желудка.

   — Странный список. Ты не находишь? — забрав из рук лист, пробежался взглядом мэтр Броссар.

   — Может быть, он записывал, с кем общался? — выдвинула предположение.

   — Вероятно. Только из этого списка мертвы четверо, а на Эдит совершено покушение, — обратил внимание ворожей.

   — Не уверена, что в этом есть какая-то связь, — отрицательно покачала головой.

   — Но зачем-то он записал имена, — задумчиво произнес наставник.

   Ответа о причине составления странного списка у меня не было. Со вздохом вернулась к разбору документов из портфеля мэтра Филиппа. Оставшиеся бумаги четко укладывались в четыре категории.

   Через некоторое время работу выполняла механически, а потому вновь вспомнила о странном письме метрессы Кавье.

   — Известно, кто написал приказ об убийстве консула? — отчаянно зевнув, задала главный вопрос.