Пыль всех дорог (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 47
Кажется, эта же мысль пришла в голову и Марине.
— Берт-Таи, — обратилась женщина к Альберту Ивановичу, — давайте подумаем, что случилось бы, если пресловутый таймстаб не был уничтожен. Могла бы появиться та версия будущего, откуда пришли Тха-Сае и… Лейксен?
Заведующий лабораторией покачал головой, раздумывая.
— Не знаю.
— А… что он собой представляет? Я так и не поняла…
— Наверное, надо показать. Для этого нужен… зрительный контакт.
Марина вышла из палатки вместе с Таиповым — туда, где в тонкой морозной пыли висел максимально утративший плотность силуэт морфа.
— Вот та, что помогла вернуться тебе… тому, другому Лейксену, домой… Покажи ей, пожалуйста.
Скворцова не без опаски смотрела на жутковатую фигуру, испытывая смешанные чувства. Ледяной демон… Разве это жизнь? Без настоящей плоти и крови, без теплых объятий? О чем думали хозяева времени, пытаясь создать для себя такой вот суррогат бытия? И насколько они абстрагировались от человеческих ценностей, если сочли возможным ломать чужую жизнь ради собственного благополучия? Последний вопрос нелеп, увы… Псевдомаги и вовсе собирались жить в телах собственных детей, не гнушаясь смертью их сознания. Там, где человек счел нужным применить к себе приставку «сверх», никакие общепринятые ценности уже не работают.
Воспринять передачу образов оказалось достаточно просто. Видимо, не зря говорят, что мысль материальна… Только вот Марина никак не ожидала увидеть вот это.
Странное здание, выстроенное из ослепительно белого камня и станза, напоминало очертаниями мельницу высотой с пятиэтажный дом. Огромное мельничное колесо, излучавшее едва видимый красноватый свет, было неподвижно, да это и не удивляло: ведь поблизости не наблюдалось никакой воды. Постройка не имела ни окон, ни дверей — по крайней мере, на первый взгляд. Венчал «мельницу» конусообразный шпиль, предназначенный как будто для телебашни. Какая-то чуждая, но вместе с тем понятная красота, гармоничные пропорции…
ЧТО?!
Та самая тайна Озерного Дома, ради которой пришлось совершить путешествие через пески Зорхат… Первое знакомство с этим сооружением состоялось в компании принца Мариена, на неспешной конной прогулке по окрестностям маленького хутора. Земная гостья тогда сильно удивлялась, что за строение такое…
— В народе его называют Злобной Мельницей, — отвечал Мариен. — Да и не только в народе… Говорят, это построили демоны. Завести разговор о Мельнице — все равно что помянуть Приходящего к ночи.
Да, они его и построили!
Символ королевской власти, эрса, ради обладания которой Псевдомаги ринулись в государственный переворот. По преданию, она-то и отпирала Мельницу, давая ключ к могуществу древней цивилизации! Инса из храма Картсам, способная эту Мельницу разрушить! Твинаты, считавшие Мельницу маяком для кораблей металломорфов и настроившие «маяк» так, чтобы он посылал сигнал на планету Твина, если вдруг земляне захотят связаться или попросить помощи! Если бы тогда все знать… Если бы сами твинаты были в курсе, зачем металломорфы соорудили странную башню из камня и станза? Не было бы тогда путешествия через пустошь Зорхат и знакомства с Тха-Джаром. Стояла бы себе Мельница, никого не трогала, работала как стабилизатор времени, а хозяева сидели бы в своей нейтрали и не штамповали киборгов из живых людей…
Но случай, подкрепленный волей группы лиц, решил иначе. Инса, она же Дестабилизатор, была доставлена в Озерный Дом из далеких теплых земель…
Глубокой ночью небольшой отряд всадников выехал из Олмы — туда, где в звездном свете одиноко мерцал маяк, прозванный в народе Злобной Мельницей.
Достигнув цели, трое всадников остановились поодаль, четвертый же приблизился к грандиозному сооружению. Человек выложил на ладонь плоскую коробочку, тускло мерцавшую в темноте, что-то нажал… Внутри коробочки светился розоватый узор, и точно такой же вспыхнул на поверхности Мельницы, рядом с колесом, никогда не приходившим в движение. Всадник, привстав в стременах, совместил оба узора, и гигантское колесо дрогнуло.
Затем, без единого звука, зловещий силуэт постройки смазался — огромное здание рассыпалось в пыль, как будто никогда не существовало. Рассыпалась и шпага Готтара — именно он держал в руках инсу и, похоже, попал в зону ее действия.
— Больше никто не будет пугать детишек сказками о пристанище демонов! — констатировал барон. — А шпагу-то жаль, я к ней привык…
— Спасибо! — осипшим от волнения голосом сказала Марина, машинально делая шаг назад, в тепло палатки. — Я знаю, что это и где это было… Но… я не знаю, что делать.
Диген, наконец, пришел в себя и от души хлопнул себя по коленке:
— Звонить Президенту! Я уже понял, что без него ничего не решается!
— Что-то мне подсказывает, что отсюда ты до него не дозвонишься, — проворчал майор, пряча улыбку. — Даже если с Земли дозвонишься, то вряд ли разумно устраивать разборки с хозяевами времени. Кажется, силы не те, чтобы с ними связываться.
Ковалев хотел было добавить, что сам черт не разберет, что на уме у потомков працивилизации, кукующих на своей закрытой базе в нейтрали, но вместо «черта» с губ слетело упоминание о Приходящем. Опять эти словесные замены, к которым никак не привыкнуть!
— Какой ты у меня умный! — Круглые глаза Нори с обожанием уставились на Дигена, так что соблазнитель невинных душ едва не растекся лужицей от удовольствия.
— Может, и умный… — проскрипел малыш, приосанившись. — Но это не отменяет преследования с твоей стороны, а также посягательств на мою личную свободу!
Во избежание новой ссоры, сопровождаемой рукоприкладством (Нори очень быстро начала закатывать рукава синего платьица), Аиса сочла нужным гаркнуть на обоих домофеев, призвав к порядку. Удивительно, но они послушались: видимо, сказалась важность момента.
Валентина же сейчас заботило одно: как бы Тая не решила воспользоваться своим «проездным документом». Она хорошо владела собой, но нарастающую панику сложно было скрыть. Зрачки ее глаз то становились вертикальными, то снова принимали нормальный вид, лицо было бледным и беспокойным, смоляные брови нахмурены. Опять тот же знакомый режим: бей или беги…
— Тха-Сае… — наклонился к ее уху Ковалев. — Твоя сумочка нейтрального фасона. Она вполне может находиться на моем ремне.
Девушка вздрогнула и слегка отстранилась.
— Нет.
— Почему? Я буду осторожен. И ты уже снимала ее неоднократно, и радиус действия прибора достаточно велик.
— Нет!
— Я должен быть уверен, что ты не сделаешь глупость и не сбежишь. — Майор добавил в голос строгости и пристально посмотрел девушке в глаза. Потому что это будет та самая глупость, которую невозможно поправить!
— Я уже ее совершила… — прошептала Тая.
— Он дело говорит, девочка. — Аиса пришла майору на помощь. — Раз уж взялись за дело, надо доводить до конца, идти на попятный недостойно.
— Ну, можешь мне отдать, — заулыбался до ушей Диген. — Я вообще нереально крут и бегаю шустрее, чем некоторые!
Теперь уже на черноволосую девушку смотрели все, и под этим огнем взглядов она неохотно, но все же кивнула, нарочито замедленными движениями снимая с пояса вместилище синха и передавая Ковалеву.
— Молодец! — кивнула Марина. — Так будет лучше…
Она старалась не показывать того болезненного ощущения предчувствия утраты, которое буквально вгрызалось в душу. Неужели Тая обречена так же, как была обречена связь с Тха-Джаром? С самого начала?! Безусловно, все мы рождаемся на свет Божий с предсказуемым финалом бытия, но… ранний финал всегда вызывает чувство протеста. Особенно, если знать, что он касается и тебя самой, и продолжения тебя в собственном ребенке. Может быть, и лучше, что рядом с девочкой оказался Ковалев, и между ними что-то проскользнуло взамен лживого «большого и светлого», предложенного неким потенциальным женихом, оказавшимся ищейкой хозяев времени. Тая хотя бы почувствует, каково это — теплое мужское плечо рядом… И что бы с ней ни случилось, Ковалев мужик, он это выдержит.