Пыль всех дорог (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 49

Таипов оказался на том самом месте у стола для совещаний. Коротко подумал: «Как же так? Я вернулся, но ведь есть совсем коротенькая ветка времени, протяженностью несколько часов, где меня не было. Вот, наверное, откуда берутся те самые дефектные карманы…»

Титаническим усилием воли мужчина заставил кошек, скребущих на душе, спрятать когти. На него взирало несколько пар глаз, включая ошарашенных охранников. Посторонних чудовищ в кабинете нет. На столе надрывался сотовый телефон, продолжая вещать голосом стажера Олега по громкой связи:

— Альберт Иванович! Два серебристых — на минимуме! Третий скатился по яркости на восемьдесят, но скачет туда-сюда! Что делать-то?!

Заведующий лабораторией вернулся, конечно же, не один.

— Ну, вы и фрукт… — Покрасневшая Скворцова задохнулась от эмоций, вырывая свою руку у Таипова. — Зачем?! Зачем, я вас спрашиваю?! Как они там без меня?!

— Не берите все на себя, Марина Андреевна. Там же Валентин, а он, я уверен, справится. Диген, если что, тоже с ним. Алексей поможет. Они все сделают. И я уверен, что Тая останется жива. Лишь бы времени хватило.

Молча и вопросительно смотрели Зиганшин и Витя Полянский. Воротников невозмутимо поднял с пола оброненную книгу. Доктор Марк встал со стула, пытаясь снять свой халат, запутался в рукавах и сел обратно.

Таипов вздохнул. Вот и славно! Куча дел прямо сейчас. А жизненно важный орган под названием «сердце» повременит с инфарктом, иначе и быть не может.

Услышав короткий возглас белобрысой, Аиса немедленно рванула полог в сторону, выскакивая наружу, готовая как напасть, так и обороняться. Следом высунулась испуганная Тая, лихорадочно хватаясь за ремень джинсов и вовремя вспоминая, что синх сейчас на поясе у майора. Тут же показалась и любопытная Нори, не торопящаяся принимать невидимость, но прихватившая по дороге веник.

Все три женщины, принадлежащие к разным мирам и биологическим расам, увидели вот что: домофей спокойно моет в медном тазике хрупкие кофейные чашечки, а мужчина вынимает из мишени у колодца метательные ножи, прекрасно поразившие центр деревянного круга.

— Ага! — угрожающе насупилась наемница и настороженно прищурилась. — Где Мариен?! Если с ней что не так, то я тебе, почтенный, откручу голову. Не сразу. Очень медленно и больно. Ну?..

— Не шуми, почтенная, — в тон ей ответил Ковалев. — Мариен уже дома. Хватит с нее скитаний. Разберемся сами. А вот переодеться мне, скорее всего, и впрямь придется.

Аиса одобрительно хмыкнула, увидев, как ее лучшие ножи легли в мишень, и перевела взгляд на коротышку-домофея.

— Что?! — насупился тот. — Чашки твои целы и мыты в первый раз за всю историю своего существования. И мы тута с Валлейном не зря, между прочим. Должен же кто-то командовать! Произведем выемку документов, задержим кого надо, доложим куда следует…

Следующая фраза Аисы была предсказуема:

— А можно, — кровожадно улыбнулась она, — я вот ему откручу голову?! Даже сразу, не больно. Почти. Чтоб не мучился.

— Ой, ой! — испуганно запищала Нори, цепляясь пальчиками за шаровары наемницы. — Оставьте его мне, госпожа! Думаю, он отец моего будущего малыша!

— Сочувствую! — сердито отреагировала госпожа. — Это тяжкая ноша. Ну, хоть посуду хорошо моет.

Что там ответил Диген и пристойным ли был ответ, Валентин не слушал. Тха-Сае подошла к нему как раз в тот момент, когда он убирал ножи в футляр.

— Значит… — вздохнула она, — Мариен ушла вместе с этим бродягой… почтенным Берт-Таи? А морф… неужели же его сын?

— Ушла. Так лучше, поверь мне. Она многое пережила в этом мире, и незачем испытывать судьбу снова. Берт-Таи… в той же степени отец тому, кто скрыт внутри морфа, как и Мариен — твоя мама.

Тонкие, но сильные пальцы маленькой женской кисти легли поверх мужских пальцев, стягивающих на футляре замшевые завязки.

— Значит… у меня не будет в свидетелях временного прототипа, когда все закончится, да?

Ковалев сжал пальцы Тха-Сае, пристально посмотрел в ее желтые неземные глаза. Так, как хотел бы смотреть не на ту, которая случайно попала в режим «девушка-с-утра-на-кухне», а на ту, единственную, с которой хочется просыпаться рядом каждое утро.

— Я буду твоим свидетелем. — Просто сказал он. — До самого последнего мига. Но мы попробуем сделать так, чтобы этого последнего мига избежать.

Про себя Валентин подумал, что, следуя поговорке, надежда умирает последней, какой бы призрачной она ни была. А сейчас она вовсе не призрачная…

Лишь бы все успеть.

Глава 15.

Черный квадрат

Почтенный Дзохос задумчиво смотрел в окно, выходящее в ухоженный сад, скользил безразличным взглядом по кустам роз и плодовым деревьям, и как будто не замечал радующей взор красоты. Он прожил жизнь, такую насыщенную, полную взлетов и падений, но не думал, что на старости лет на него свалится столько тревог и забот. Судьба подарила магу и старому бродяге короткую встречу с внуком, что стало единственным радостным моментом за два или три последних года.

Поспешное бегство из Тхагалы после кровавых беспорядков, в которые были втянуты два старинных знатных рода, было следствием сдавших нервов, и опасений стихийной мести Тхагов за смерть отпрыска их семьи. Дзохос хорошо знал, что порой властители в горячке воздаяния по заслугам жестоко карают всех — и виновных, и невиновных, а потом уже разбираются в степени их вины. И уж вовсе неожиданным оказался бурный водоворот событий в далеком западном королевстве, куда мага занесло в качестве спутника женщины с льняными волосами, пришедшей в Лангато за его внуком. Нет худа без добра — Дзохос свел плотное знакомство со значимыми лицензированными магами, включая почтенного Раввери, к которому старик почувствовал интуитивную симпатию и глубокое уважение. К тому же, благодаря его, Дзохоса, знаниям и методам, к королеве Озерного Дома вернулась память, а вместе с ней — и горячее желание действовать, поставив точку в существовании Ордена Псевдомагов.

Вспоминая об этом, старый маг каждый раз поражался, насколько глубокие изменения могла претерпеть человеческая сущность там, где запахло возможностями безграничного могущества. И сейчас, проводя параллель с новыми, открывшимися обстоятельствами, он не мог не заметить некоторого сходства в мотивах поступков отдельной группы лиц, образовавших управляющую Путешественниками верхушку…

Дзохос вернулся домой три месяца назад, все еще полный опасений за собственную жизнь, но Торос, доверенное лицо Тхагов, клятвенно заверил его, что не будет не только преследований, но и малейших подозрений, и даже вопросов.

Торос не солгал. Госпожа Тха-Арсет, ныне правящая княжеством, была милостива, и обещала награду за участие в поисках того, кто помог Энхгам в ночной атаке, продав формулы-невидимки. Они ведь были использованы не только для нападения на почтенного Тха-Джара, но и на княжеский дворец! Это повлекло за собой большие физические потери среди охраны. Сам князь, Тха-Фараджа, так и не смог оправиться от тяжелых ран, уйдя в небесные чертоги Картсам после нескольких недель борьбы за жизнь.

Но даже слухов в среде магов не было никаких.

Новой тяжкой утратой стала внезапная гибель Са-хан в огне ночного пожара, полыхнувшего в прилегающих к рынку кварталах, когда принадлежащий Гильдии мастеров кисти дом выгорел дотла. В случайность бедствия Дзохос не верил. Нарастающее внутри Гильдии напряжение давно грозило прорваться, как отвратительный гнойник, отравляющий своим существованием саму суть отношений внутри сообщества Путешественников. И дело было не только в борьбе за власть тех, кто был молод и нагл… Со слов Са-хан маг знал, что среди бродяг давно уже появились те, кто настаивал на собственной исключительности, желая максимально ограничить перемещения между мирами для всех прочих, на эту исключительность не претендующих. Оно, вроде бы, разумно, но как-то бы обойтись без давления и запугиваний!