Гостья Озерного Дома (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 59

— Вы просили о встрече с настоятелем храма? Он ожидает.

Зал, куда попали гости, был очень велик. Он находился непосредственно в куполе здания. Скупое освещение, исходившее от неких замаскированных сетчатой тканью источников, усиливало иллюзию огромного пространства. Первое, что бросалось в глаза — статуя, точная копия той, которая помещалась на вершине храма, но изваянная из черного, мерцающего голубыми искрами минерала, и несколько превышающая средний человеческий рост. На шее идола сиял квадрат Дестабилизатора.

Послышались уверенные, неспешные мужские шаги, подхваченные эхом. Из полумрака появился пожилой человек в черной, с алым орнаментом, тоге, с узловатым посохом в руке. Голову его венчал золотой обруч, из-под белых бровей властно смотрели колючие серые глаза. Твердая поступь и осанка говорили об отличном самочувствии и бодрости духа.

— Приветствую вас, чужестранцы! — Сказал старик. — Я — настоятель и главный жрец святилища, Аятсаал. В чем состоят ваши просьбы? Присядем же и обсудим — так часто говорят купцы.

Гости и сам жрец устроились на маленьких скамьях из гладкого дерева. Велирин назвала себя, не скрывая титула, и подробно представила спутников.

— Будет лучше, — закончила она, — если дальнейший рассказ поведет Мариен. Я путаюсь в незнакомых словах.

Марина собралась с мыслями. Она последовательно и полно изложила все, что слышала не так давно в подвале Лесного замка. Про себя она в очередной раз удивилась — создатели кино-хитов о монстрах-пришельцах как в воду глядели.

По мере повествования седой жрец, видимо, делал для себя какие-то выводы: то задумчиво сжимал губы, то пристукивал посохом по полу. Когда Марина завершила рассказ, длившийся довольно долго, он провел рукой по лбу, словно стирая испарину.

— Я понял! — Громко сказал жрец, поворачиваясь к Велирин. — У тебя на шее цепочка с амулетом, Отпирающим Двери — так он называется в древних текстах… Книга Вариаций, хранящаяся в храмовой библиотеке, также подтверждает ваш рассказ. Там сказано, что однажды из далекой земли, с северо-запада, придут люди за Вершителем Выбора, инсой, или, как вы его назвали, Дестабилизатором. «Те, что придут- и отдайте им, что просят они…». Книга гласит, что Выбор надо уважать, каким бы он ни был — податься к звездам или остаться в одиночестве. Вы выбираете последнее.

— Да! — Глаза Велирин дерзко блеснули. — Мы выбираем разумное одиночество, ибо оно сопряжено с покоем для нашего мира и моего родного дома — в первую очередь. Я не хочу войны у себя в государстве, не хочу втягивать в этот котел и соседей тоже… Без Мельницы всем будет спокойнее, а у моих противников не станет предмета для шантажа. Не знаю, есть ли такое право — решать за многие тысячи людей, но… Разве нужна нам новая встряска? Чужое вмешательство, грозящее опрокинуть порядок вещей?..

— Кто знает, дитя мое, — вполголоса молвил Аятсаал. — Мы сделаем так, как велит Книга. Я отдам вам инсу, хотя вместе с ним Картсам теряет символ своей власти..

Марина неожиданно сочла нужным добавить кое-что от себя:

— Если власть ее истинна, разве она нуждается в дополнительных символах?

Бросив на девушку задумчивый и быстрый, как молния, взгляд, жрец скупо улыбнулся.

— Вы знакомы с трудами Даккальмана? Один из тезисов его «Божественной доктрины» звучит почти так.

— Мне срочно нужно с ним повидаться! — Взмолилась Марина, почувствовав прилив надежды. — У меня к нему письмо от мага Тавеля!

— Он уединился в пору Восьмой династии, если не раньше… Мы просто передадим ему послание…

Марина возразила:

— Пожалуйста! Дело в том, что… что только он в силах отправить меня домой!

Брови жреца приподнялись домиком.

— Что же, обычные средства не годны, без магии никак? Дом так далеко?

— Очень далеко. В параллельной Вселенной.

Издав какой-то горловой звук, Аятсаал потерял часть своей внушительности и уставился на гостью с неподдельным изумлением. Велирин и Готтар наперебой заговорили, ручаясь за истинность утверждения Марины. Пришлось поведать и историю с ее перемещением. Выслушав, настоятель храма, он же главный жрец, в растерянности поскреб пятерней голову, как простой крестьянин.

— Ох, дайте-ка письмо… Я думал, такое только в книжках бывает!

Взяв свернутый в трубочку листок, Аятсаал ретировался, утонув в темноте бесконечного зала. Некоторое время от стен отражались звуки его шагов, но и они вскоре затихли.

У Марины щемило сердце. Принцесса обняла ее за плечи и обнадеживающее прошептала:

— Все наладится, видишь…

— Слушай, Мариен! — Встрял барон. — Оставайся, а? Выдадим тебя за Одлина, он парень видный!

— Ага, разбежалась…

Вдруг Готтар вытаращил глаза и с силой стукнул кулаком по скамье.

— Ледяные демоны мне в бок!!!

— Что такое? — Подскочили девушки.

— Я дурень!

— Не спорю, мне сей факт давно известен, — хладнокровно согласилась принцесса. — Так чего шуметь понапрасну?

— Тактичная ты моя… Зря мы дали уйти тем недобиткам в пустыне. Достаточно было захватить одного и потрясти хорошенько. Уж больно скоро они на нас вышли! У нас было несколько дней форы — так?

— Безусловно.

— Как, в таком разе, твой братец и выскочка-Приор просекли, где мы? Тавель ручался, что он единственный, кто владеет формулой перемещения на сегодняшний день. Как так быстро пошла по следу погоня? Надо было добраться до Зорхатама, нанять свистунов… Разве что в моем замке у них есть свои глаза и уши, и какой-то левый маг в придачу. Или же… кто-то из моих ребят- крот.

— Ты что же, вспомнил Одлина и?..

— Не знаю, на кого думать. — Готтар прикинул что-то в уме и сердито насупился. — Все они — мои дорогие друзья, верные друзья, испытанные и в радости, и в беде. Подозревать кого-либо — бесчестно.

Велирин взъерошила ему волосы:

— Вряд ли допрос разбойников нам чем-то помог бы. Скорее всего, их подряжали третьи лица. Меня волнует иное, а именно: как отсюда выбираться? Караваны теперь не ходят, сезон закончен… Нам тоже надо будет просить о мгновенном переносе, с ураганом ли: без него ли… Даже если придется отдать всю наличность, по-другому поступить мы не можем.

Ответить барон не успел, поскольку появился Аятсаал, выглядевший вполне удовлетворенным переговорами.

— Даккальман примет девушку из другого мира! Ради справедливости стоит добавить, что я и не рассчитывал на вашу удачу. Милостивая Картсам свидетель — всегда хотел узнать, как выглядит самый великий маг современности… Поторопись, дева, пока он не передумал!

— Я иду! — Откликнулась Марина. — Иду! Ну, друзья: давайте прощаться. Кто знает, может, он переместит меня тут же, едва я ступлю за порог.

Она обняла Велирин и пожелала им с бароном благополучного возвращения и так далее

— чего принято желать двум любящим сердцам. Затем запоздало вспомнила, что вещи остались в комнате, где она провела ночь, но возвращаться совсем не хотелось. С другой стороны, появиться в «Ветерке» в таком вот прикиде со шпагой у бедра… Без комментариев. Выпросив у жреца пять минут отсрочки, она помчалась к себе в комнату и даже не стала переодеваться — просто схватила сумку и, не переведя дыхание, кинулась обратно по коридорам и переходам храма, даже не заблудившись.

В зале Велирин и Готтар уже получили Дестабилизатор — инсу и теперь рассматривали ее и так, и этак, сравнивая с эрсой. Они окончательно попрощались с Мариной, которая мыслям уже была далеко, а жрец терпеливо ждал. Когда теплые слова и напутствия были сказаны, девушка в сопровождении Аятсаала двинулась вглубь бесконечно длинного зала. Полумрак расступался, пропуская их, и тут же как бы смыкался снова — очевидно, так задумывали те, кто планировал освещение зала.

По темной лестнице они теперь спускались вниз, еще ниже, еще… Пока не приблизились к небольшой двери из позеленевшей бронзы. Два лампиона бросали на поверхность металла тусклые блики. Аятсаал потянул кольцо, и дверь тяжко подалась. Первой вошла Марина, за ней провожатый. Они очутились в крохотной комнатке, ничем не примечательной и почти не обставленной — так, пара скамеек у стены. Подойдя к окошечку, забранному мелкоячеистой золотистой сеткой, Аятсаал понизил голос и почтительно произнес: