Моя-чужая (СИ) - Черная Лана. Страница 25

И проводит ребром ладони по ее горячей и мокрой промежности. В глазах девчонки вспыхивают чертики, язык облизывает губы, а пальцы сжимают соски. Кирилл довольно хмыкает.

— В шкафу кое-какие игрушки. Пользоваться осторожно, — напутствует он. — А чтобы моему мальчику не было грустно — я включил его любимое кино, — Погодин клацает пультом и на большом экране появляются голые парни. — Не скучайте, — подмигивает Дане и уходит.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Сентябрь, 2014 год.

Суббота. День.

В доме мрак. Пыль клубится в воздухе, смешивается с дымом сигарет, раздражает. Кирилл не сдерживается, чихает. Затхлый запах с кисловатым привкусом вызывает тошноту. Погодин проходит по коридору, переступая через разбросанную женскую одежду. Хозяйка появляется со стороны спальни. Рыжая девица с черной птичкой на бедре. Черное кружево стрингов не прикрывает выбритый лобок, дразнит. Она останавливается напротив Кирилла, смотрит оценивающе. Так, словно он товар, причем просроченный. Темные соски на маленькой груди возбуждены. Медны волосы крупными локонами лежат на плечах. Ножки затянуты в кожу сапожек на шпильке.

— Сколько? — спрашивает Кирилл.

Девица вопросительно вскидывает бровь.

— Сколько? — повторяет Погодин и достает из куртки портмоне.

— Три сотни, — улыбается девица призывно.

— Даю тебе штуку, — Кирилл отсчитывает тысячу долларов. — Но ты отсюда сваливаешь прямо сейчас. Забываешь сюда дорогу. Как меня и хозяина дома. Усекла?

Девица кивает. Погодин сворачивает купюру, засовывает в трусики.

— Может… — она проводит ладонью по груди Кирилла. Цитрусовый аромат духов пополам с перегаром шибает в нос. Кирилл морщится.

— Пошла вон, — выдыхает.

— Ну как знаешь, — она поднимает платье и исчезает из дома.

Кирилл тихо матерится. Дает приказ своим ребятам сопроводить девицу, чтобы лишнего нигде не сболтнула. Не нравится ему это. Посторонние совсем ни к чему. Странно, что его ребята девицу проморгали. Да и Кирилл думал — Артем тут медленно спивается в одиночестве. Ошибся.

Погодин заглядывает в столовую — везде разбросаны пустые бутылки. Даже на белоснежном рояле валяется бутылка из-под виски, а по крышке расплылось грязное пятно. Вокруг окурки, заплесневелые огрызки непонятно чего.

Погодин распахивает окна, не в силах вытерпеть вонь. Вдыхает свежий морской воздух.

— О, Кирилл, — хриплый голос Артема за спиной, — а ты как здесь?

— Через дверь, — хмуро отвечает Погодин. — С каких пор ты перестал запираться? Врагов не осталось?

Артем не отвечает. Кирилл наблюдает, как Крутов, сильно покачиваясь, подходит к роялю, с тоской смотрит на пятно. Лицо помятое, опухшее; мешки под глазами; борода отросла. Смоляные волосы взъерошены и давно не мыты.

Встреть его кто на улице — решат, что бомж. И грима не надо — полное попадание в образ жизни отбросов общества. Странно, что при этом тело в отличной спортивной форме. Мышцы перекатываются под смуглой кожей при каждом движении. А на руках неизменные перчатки.

Понятно, почему девица сразу не сбежала. Удивительно, что она вообще на него клюнула. В таком-то его состоянии. Другой вопрос, как обычно брезгливый Артем умудрился довести себя до такого безобразного состояния. Еще и повелся на простую шлюху. Неужели смерть Гуриной его так подкосила? Ищет ей замену?

Задумавшись, Кирилл не замечает, что развернулся к Артему. И тот смотрит внимательно, изучает. И взгляд тяжелый, как будто смотрит насквозь и все понимает про него. Взгляд прежнего Артема Крутова. Не может быть. Кирилла передергивает, и он поспешно отворачивается.

— Ты за каким чертом приперся? — фырчит Артем. — Я в обществе не нуждаюсь…

Кирилл усмехается. Ушедшая девица говорила об обратном. Впрочем, плевать ему, он по делу здесь. Оборачивается. Как последний алкаш Артем шныряет по пустым бутылкам в надежде вытрясти из них хоть каплю алкоголя. Погодин вспоминает, что у него в машине есть виски. Пожалуй, сегодня пригодится.

— Юрист прислал, — Погодин демонстрирует папку с договорами. Крутов смотрит на него мутным взглядом. В глазах одно желание — выпить. И ничего больше. Нет больше того Крутова, способного убить без сомнений даже лучшего друга. Кирилл облегченно выдыхает — показалось.

— А где Ася? Ася! — покачиваясь, Артем выходит в коридор. — Асенька!

— Не знаю я никакой Аси, Артем! Давай ты документы подпишешь и я поеду, лады?

— Документы? — удивляется Крутов.

— Они самые, — соглашается Кирилл, махнув папкой.

— А как же Ася? Она не могла уйти, не попрощавшись. Она всегда прощается… — растерянно смотрит Артем.

— Да какая нахрен Ася, Артем?! — хватает Крутова за плечи, хорошенько встряхивает. — Умерла она! Нет ее, понимаешь?! А верфи есть! Бизнес, Артем, не терпит проволочек! Ты вообще понимаешь, что компания разваливается?! Если ты не подпишешь документы, то завтра рабочим платить нечем будет! А ты…

Но Крутов мычит что-то невразумительное, отталкивает Кирилла.

— Ася! Девочка! — зовет Артем.

Кирилл тяжело вздыхает.

— Артем, если ты сейчас не подпишешь, я тебе морду набью, честное слово.

Но тот не слышит, направляется к выходу. Неужели перепутал ту девицу с Гуриной?

Кирилл опирается на стену, качает головой.

— Знал бы, хрен бы я тебя тогда из речки вытягивал.

Артем останавливается. Поворачивается к Кириллу. Тот замирает. Неужели услышал?

— Зачем ты ее прогнал? — спрашивает Артем и смотрит как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.

— Артем, хватит комедию ломать. Я задолбался тут твою херню выслушивать. Подпиши документы и хоть сдохни тут.

— Она красивая, — вздыхает Артем, как будто и не слышит Кирилла. Или правда не слышит? — И хрупкая, как птичка.

И лыбится, как дебил. Псих. Кирилла коробит. Нужно заканчивать этот дурдом.

Артем подходит ближе, шепчет:

— Она приходит…По ночам…В подвенечном платье…К нему приходит… — и идет в сторону гостиной. Кирилл остается на месте.

— Да я с места не двинусь, пока ты не сделаешь дело! — рявкает. Но Крутову плевать.

Кирилл не ожидал, что все так затянется. Ему-то нужна всего пара подписей. А тут такое.

— Красивая птичка, — говорит Крутов, взяв фотографию в деревянной рамке. Гладит и возвращает на полку. — На нее похожа…

И исчезает в комнате. Кирилл подходит ближе, всматривается в снимок. Рыжая веснушчатая девчонка стоит на краю скалы, широко распахнув руки. Маленькая на фоне простирающегося за ее спиной каньона. Точно птичка. Только не похожа совершенно на длинноногую девицу, срубившую с Кирилла штуку баксов.

— Она приходит, — шепчет Артем, — стоит здесь и разговаривает с Рором, а потом летает…

— С кем? — обходит полку, замирает в арке. — Что за бред ты…

Осекается на полуслове. Ошалело смотрит на огромного дракона цвета золота и лазури.

— Откуда? — только и спрашивает.

Он изучил дом Крутова от крыши до фундамента. Но этого дракона видит впервые. Когда только нарисовать успел? И кто?

— Это Рор, — безумно улыбается Артем. — Она называла его так…И сейчас…Ей не нравятся, — Артем любовно гладит рисунок, — мои…подруги. Ругается. Говорит, заберет Рора к себе. А я не могу…не могу отпустить его. Он все, — Артем заглядывает в глазищи дракона, — что у меня осталось от…Аси…

Кирилл шокировано смотрит на Крутова.

— Артем…

— А? Что? Кирилл? — Артем смотрит на Погодина так, точно впервые видит.

И из-за кого так убиваться? Кирилл не понимает. Бросает взгляд на снимок рыжей в руках. Ни кожи, ни рожи. К тому же шалава еще та — всю жизнь прыгала из одной постели в другую. Не стоит она всего этого, что Крутов с собой сделал. Но каждый выбирает по себе.

— Хочешь к ней? — Кирилл берет фотографию, бросает Артему под ноги. Рамка падает стеклом вниз, разбивается. — Да скатертью дорога! — усмехается.