Моя-чужая (СИ) - Черная Лана. Страница 49

— Почти, — вставил слово Саня, закурив. — Леська выяснила, что Звягинцев скончался не от побоев, а от сильнодействующего препарата, вызвавшего остановку сердца. Если бы не повторное вскрытие, на котором она настояла — ничего бы мы не узнали и посадили бы Даню надолго.

— Вот только Погодин затеял все это не из-за Дани. Верно, Сварог? — Игнат зло посмотрел на Артема. Хочет переложить вину на Артема? Крутов усмехнулся, отодвинув пустую чашку.

— Я знаю, что виноват, — нахмурился, поменяв положение больной ноги: та ныла, словно кости выворачивали из суставов. — Но не я убил твою сестру и спалил твой дом.

— Да, но ты убил Асю, — рявкнул Игнат, нависнув над столом.

— Ну если это я — посади меня, — парировал Артем не менее зло.

— Все, брейк, — осадил Саня. — Что вы как дети малые, ей-богу. Меряетесь, кто круче? Детский сад.

Он покачал головой.

За его спиной показалась Ирма. Длинная бирюзовая юбка развевалась на ветру, темные волосы сколоты на затылке. А в коляске, которую она катила перед собой, озорно улюлюкали розовощекие малышки. Она помахала рукой издалека, тепло улыбнулась мужу. Артем наблюдал, как Саня выбросил сигарету, подошел к жене, легко поцеловал в губы, подхватил на руки девчонок и скрылся в доме.

— Может, еще кофе? — спросила Ирма, задержавшись на крыльце.

— Не надо, родная, — улыбнулся появившийся в дверях Саня. — Мы сами, если что. Не волнуйся.

— Ну хорошо, — согласилась она, — только вы недолго, нам еще в город ехать. Ты не забыл? — Едва уловимым движением поправила куртку на муже.

— Я все помню, — кивнул Саня, счастливо улыбаясь. — И мы недолго, обещаю.

Она еще раз махнула им рукой и ушла в дом.

Телефоны зазвонили одновременно: у Сани и Игната. Артем глянул на свой — молчит.

Вслушиваться, о чем говорят друзья, не стал — прикрыл глаза, стараясь абстрагироваться от боли.

— Погодин ушел, — устало выдохнул Игнат и саданул кулаком по столу. Чашки зазвенели, одна упала. Запахло кофе. Артем распахнул глаза.

— Когда? — бегло глянул на Саню: тот еще разговаривал, но был серьезен и сосредоточен. Не нравилось Артему это.

— Ринат сказал, что потерял его в центре около получаса назад. Машина стоит на стоянке, а Погодина и след простыл. Где твоя жена?

— Дома под охраной, — растерянно ответил Артем. — Саня пообещал…

— Юра звонил, — перебил подошедший Саня. И в его взгляде мелькнуло что-то нехорошее. Артем ощутил, как сердце пропустило удар. Бросило в жар, по ноге прокатилась судорога.

— Что? — не выдохнул, просвистел. А в горло будто гвоздей насыпали. И зудящая в затылке тревога отозвалась пульсирующей болью.

— На них напали, — ответил Саня, не глядя в глаза.

Артем сорвался с места. Забыл про трость, чуть не упал, когда ногу прострелило. Ухватился за край стола. Рядом оказался Игнат. Артем мазнул по нему взглядом. Ничего не ответил. Перехватил поданную трость, двинул к машине. А в голове только одна мысль — Настена. С ней не должно было ничего случиться. Они все просчитали. Ребята должны были справиться. Но если они ошиблись — Артем найдет этого ублюдка и убьет к чертовой матери. И плевать на все. С Игнатом как-нибудь разберется. Не в первой.

Он добрался до машины вспотевший и почти не чувствующий ноги. Распахнул дверцу машины, как кто-то схватил его за плечо. Из-за спины вышел Игнат.

— Я поведу, — сказал решительно.

Артем кивнул.

— И давно ты женат? — спросил Игнат, рассеивая тягостную тишину и вдавливая в пол педаль газа.

— Девять лет, — Артем не сводил взгляда с серой ленты шоссе.

— И друзьям ничего не сказал?

— Друзья имеют привычку уводить моих женщин, — съязвил, не сдержался. Хотя знал — Катрину Игнат не увел бы, она слишком зависела от Артема и новой дозы.

Красивая, сексуальная, ее хотели самые гламурные журналы и крутые подиумы мира. Она была звездой, когда связалась с каким-то недоделанным рокером. Тот подсадил ее на наркоту, а сам свалил в неизвестность за очередной музой. Тогда сестра впервые попросила его о помощи. Они с Катриной дружили. Юлька талантливый дизайнер. Можно сказать, она слепила из Катрины звезду модельного бизнеса: сделала ей имидж, шила одежду, учила быть леди. Артем еще удивлялся, откуда все это взялось у Юльки, с ее-то детдомовским прошлым. Но не переставал радоваться хоть какому-то развлечению сестры.

А потом Катрина попала в беду и Юлька посчитала, что только Артем сможет ее спасти. Катрину нужно было лечить, но сама она не желала расставаться с героиновой эйфорией. Выход был один — стать ее опекуном. Тогда-то они и сыграли свадьбу, после чего Артем отправил ее на лечение. Почти год он вытаскивал ее из дурманного болота, практически не отходил от ее постели, скинул дела на замов. Для него было важным спасти эту девчонку. Помочь сестре. Быть ей нужным.

Врачи помогли, и Артем с Катриной познакомились заново. Она была хорошей. Трогательной, нежной и обделенной любовью. Она была настоящей. И рядом с ней Артем ощутил себя живым. И она расцветала: писала стихи, грезила о детях, смеялась и, казалось, хотела жить. Но просветление длилось недолго — около полугода. Пока однажды среди ночи Артем не нашел Катрину в ванной со шприцем в руке и дозой в вене. И все началось по новой. Она мучила себя и изводила Артема. Тогда он запер ее в психушке и вернулся в родной город. Отвлекся, помогая Сане выпутаться из смертельной опасности. Понял, как важна семья и что ему никогда не забыть Настену.

Хотя он пытался, когда снова наступила светлая полоса. В Германии появился целый реабилитационный городок, где Артем и поселил жену. Он приезжал к ней, порой даже появлялся шанс на возможность нормальной жизни. Полтора года они жили счастливо. И он начинал влюбляться в живую, светлую и такую нежную Катрину. Радовался, как мальчишка, когда она, смущаясь и краснея, сообщила ему о беременности. На руках носил, ощущая себя счастливым. И молился, чтобы ребенок, которого она носила под сердцем, заставил ее забыть о наркотиках. Но в один прекрасный день она сбежала. Написала, что встретила свою самую большую любовь. Артем нашел ее через неделю. В луже крови, исколотую. А рядом валялась в отключке ее «большая любовь» — тот самый рокер.

Покалеченного Артемом рокера спасти не удалось, как и его, Артема, ребенка. Катрина жила и для него казалось важным, что она дышит и выбирается из наркотической комы. Наивно верил, что теперь все наладится. Уже потом врач рассказал, что Катрина сама спровоцировала выкидыш. Она сама убила их ребенка. А когда она попыталась украсть наркотики в клинике, Артем понял — ему ее не спасти.

Тогда, незадолго до «смерти» Настены, Артему позвонили и сообщили о притоне, где в очередной раз нашли его жену. Он вытащил Катрину из-под обдолбанного наркомана, когда они трахались среди шприцов и бутылок в провонявшей дурью квартире. Такую же неадекватную, рыскающую в поиске дозы. Артем просто дал ей то, чего она хотела — маленький шприц с мутной жидкостью. Он знал — доза смертельна. Видел, как она корчилась в агонии, как билась в судорогах и блаженную улыбку на последнем выдохе. А потом он похоронил ее вместо Настены.

— С ней все будет в порядке, — поддержал Игнат, сворачивая во дворы

— Хотелось бы верить, — усмехнулся Артем, увидев у подъезда полицию и скорую. Сердце сжалось в кулак, и дышать стало нечем…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

Март, 2015 год.

Суббота. Вечер.

Ася смотрела в потолок. Время нещадно ускользало с солнечными лучами. Закат заливал багрянцем комнату. Где-то глухо пробили часы — Ася сбилась со счета. Сперва отсчитывала секунды, а потом устала. Погодин не приходил. Руки затекли, ноги ныли от веревки. Глаза болели от смотрения в одну точку, отдохнуть бы, прикрыть их ненадолго, но скопившееся внутри напряжение не позволяло расслабиться. Сегодня ее должны убивать.