Двести женихов и одна свадьба (СИ) - Романова Екатерина "katerinaromanova". Страница 45

— Мне прислали записку, в которой велели разорвать с вами помолвку, иначе обо мне распространят нелицеприятные слухи.

— Какие слухи? — жестко переспросил сэр Кристиан, допивая вино и щедро наполняя новый бокал.

— Это неважно. Важно то, что я не собираюсь сбегать или действовать по воле шантажиста. Граф мрачно кивнул.

— Где записка?

— Я ее сожгла, — пожала плечами и вернулась к рыбе. Странное дело мешать вино с чаем, но у меня не было выхода. Блюдо воспринималось как-то странно, словно изменило вкус.

— Это недальновидно.

О, это более чем дальновидно! Было бы забавно, не сожги я записку. Сэр Кристиан обрадовался бы ее содержанию.

— Сэр Ортингтон.

— Кристиан.

— Кристиан. Мне жаль, что пришлось вас побеспокоить, но. — я задумалась и решила сменить тактику. Перейти от защиты к нападению. — А вообще-то, мне не жаль! Не думала, что вы способны на подлость.

У графа дернулись ноздри, а взгляд стал совершенно жутким.

— Объяснитесь, — потребовал он, сделав еще пару крупных глотков и отставив полупустой бокал.

— Корнел. Это было жестоко!

— Это было целесообразно.

— Ваша целесообразность ранила мне душу! Я считала его другом.

— В данный момент — он ваш самый преданный друг, леди Джулия.

Граф говорил сухо. Его голос скрежетал каменной крошкой. Так крошатся камни, осыпаясь с края обрыва в пропасть. Какую пропасть он приготовил для меня?

— Вы не пьете чай? — переспросил мужчина, скрестив пальцы возле рта. — Ваш любимый, ромашковый.

— Спасибо, — скривилась и нехотя обняла теплую кружку, поднесла к губам. Под таким пристальным взглядом я точно подавлюсь!

— Ты ведь его ненавидишь, — огорошил сэр Кристиан, как бы между прочим засучивая рукава. Он сидел без камзола и сейчас, подогнув рукава белоснежной рубашки, я могла во всей красе разглядеть элегантный и такой коварный артефакт правды.

— Даже любимые вещи порой приедаются…

Камень подернулся дымкой и медленно окрасился красным цветом. Внутри меня похолодело. Я не могла оторвать испуганного взгляда от браслета на запястье графа и медленно поставила чашку на блюдце. Пальцы обожгло огнем, будто я касалась свидетельства своего преступления.

— Хорошо, что это мятный чай с рубериусом. Вкус и запах почти как у ромашки. Но только врать уже не получится.

Глава 25. В которой сэр Кристиан делится тайнами прошлого

Как он догадался?!

Резко поднялась и взволнованно улыбнулась:

— Я злоупотребляю вашим гостеприимством и мне…

— Да ты злоупотребляешь! — перебил сэр Ортингтон, порывисто поднимаясь. — Моим доверием! Ты нагло мне врала все это время!

— Ты не прав, — прошептала сбивчиво, понимая, что никакие мои слова не изменят того, что случилось. Не повернут время вспять. Лучше бы воспользовалась советом Моры! Лучше бы списала свой побег на страх, испуг, действие лекарств, чем попала бы в такую ситуацию!

— Серьезно? — он усмехнулся и подошел ближе. — Хоть что-то было правдой?

— Да, — а ковер и правда как магнит. так и притягивает взгляд!

— Твоя история, твои замужества, твои увлечения. — перечислял его сиятельство, стегая меня каждым словом.

Очень интересный ковер! Точно ручная работа.

— Замечательно, — прорычал он. А что сказать, когда и так все ясно? Лучше помолчу. — И это?

— на стол легла книга по медицине.

Вот тут меня прошиб холодный пот. Нет, я, конечно, допускала мысль о том, чтобы рассказать все Кристиану, но когда-нибудь потом! Хорошенько обдумав и отрепетировав речь, вытравив из нее все, что могло бы вызвать гнев или ярость. О, да почти каждое мое слово способно привести его в бешенство, ведь любые объяснения захлебнутся на том, что я попаданка…

— Мне казалось, — начала робко, но во рту пересохло, и губы еле шевелились, — мне казалось, что обвинения сняты и.

— Лучше замолчи, Джулия! Просто отвечай на вопросы. Правду! Где ты научилась резать людей? — перед лицом маячил артефакт правды. Врать бессмысленно.

Я закрыла глаза, искренне надеясь оказаться где-нибудь подальше от этого беспощадного взгляда, ледяного голоса и подавляющей силы, выбивающей воздух из легких. Ярость, которой хлестало меня присутствие сэра Кристиана, впивалась ледяными иголками в кожу. Словно я вышла на мороз в одном белье.

Как оторвать пластырь, Маша. Именно так учили сообщать о смерти. Четко. По существу.

— У землян! — выдохнула и открыла глаза, чтобы утонуть в помутненном от ярости взгляде.

— У попаданцев? — тихо переспросил он. Так хрустит тонкий лед под ногами безумца, рискнувшего прогуляться по реке поздней весной.

Я пыталась перефразировать, чтобы не было так горько, но что земляне, что попаданцы — суть одна. Мои знания не с Тэйлы и этого не изменить.

Кажется, пора все рассказать. И будь что будет. Пусть судит меня, пусть линчует. Выхода все равно нет. Резко выдохнула и подняла взгляд:

— Сэр Ортингтон. На самом деле я.

В коридоре раздался оглушительный грохот.

Бросив на меня испепеляющий взгляд, граф приказал:

— Оставайся здесь.

Каждый его шаг — сильный, стремительный, наполненный болью и яростью, отдавал уколом в мое сердце. До чего же больно, когда не можешь рассказать правду дорогому человеку. Просто рассказать ее и освободиться!

— Ты сдурела? — прошипела Мора, когда я осталась в комнате одна. — Только заикнись про попаданство, и я тебе язык откушу!

— Но я должна ему рассказать. У меня выхода нет.

— Жить надоело? — богиня впилась в меня четырьмя глазами, в которых полыхал огонь.

— Лучше так, чем врать. Да и что я могу еще придумать? У него артефакт, он любую мою ложь распознает.

— Я не шучу. Не смей даже! Да будет тебе известно, я из пятого в третий круг богов перебралась! И все благодаря тебе. Мы выходим на новый уровень, детка.

— Мне-то что с этого?

— А то, что я так просто не дам тебе сгинуть.

— Разберитесь со статуями! — послышалось из-за дверей. — Еще одной встречи с леди Мерибет и ее мопсами я не переживу!

Я вытянулась по струнке, когда сэр Ортингтон вошел в комнату. Не знаю зачем, просто весь его образ: сильный, волевой, решительный, волей-неволей заставлял выпрямиться, чтобы хоть отдаленно соответствовать его статусу.

— Летающие гениталии — ваших рук дело? — спросил он сухо.

Сделала честно-обиженное выражение лица, но граф махнул рукой.

— Лучше молчите, на лице все написано, — он растер переносицу и устало вздохнул. — Что вы там собирались сказать?

— Я… ай!

Взвыла от боли, прикусив язык. Мора бесшумно хлопала крыльями, зависнув в воздухе, и делала страшные глаза. Все четыре. Они у нее и без того страшные, а сейчас — вообще жуткие.

— На само… уй!

Так бы и запустила в поганку чем-нибудь тяжелым! Сморщилась. С детства не люблю солоноватый вкус крови, а ранки во рту — самые поганые. Мелочь, а заживают долго и мучительно. Если на Земле можно прополоскать рот перекисью и все пройдет, то на Тэйле

— пресловутый ромашковый чай, который мне сейчас никто не даст.

— Что с вами?

— Яфык прикуфила.

— А нечего им молотить, что ни попадя! Мы договорились?

— Фадно! — фыркнула Море, и боль как рукой сняло. Ошарашено уставилась на пустое место.

Мора всегда была богиней пятого круга. Туда входит всякая мелочь типа земных домовых, леших, кикимор болотных и прочей гадости, которая может только пакостить, но так, ничего существенного. Боги четвертого круга способны на шалости покрупней. Третьего — могут влиять на тело людей. Второй круг — способны контролировать волю и сознание, а первый, которых никто и никогда не видел, ткут саму судьбу. Горы двигают, моря осушают, войны устраивают и все в таком духе. Хотя, с войнами благополучно справляются сами люди, но тем не менее. Поговаривают, кстати, что Китридж как раз собирается не то повоевать, не то защищаться.

— Леди Джулия, вы ведете себя странно!

— А вы ведете себя как засранец! Не будь на вас этого артефакта, мне бы не пришлось врать. Граф подошел к столу, чтобы прикончить остатки вина в бокале.