Я. Ты. Мы. Они (СИ) - Евстигнеева Алиса. Страница 31

— Мам, что происходит?

Но Людмила Владимировна молчит, продолжая помешивать что-то в кастрюле.

— Мам? — зову ее я, волнение уже начинает накатывать на меня. — Мам, что ты ему сказала?!

Мама не спеша выключает конфорку под кастрюлей, вытирает руки об полотенце, а потом так же медленно поворачивается ко мне. Выглядит она скорее уставшей, чем раздраженной. Хотя кто ее знает, у мамы всегда что-то свое на уме. Все упорно делают вид, что решающее мнение всегда за папой, но главной в семье все-таки была мама.

Мы выжидающе смотрим друг на друга, пока мама не выносит свое решение:

— Сань, вам пока лучше с Александром не видеться.

— Но… Но почему?! — от ее слов я начинаю волноваться и нервничать, в отличие от мамы, которая стоит вся такая спокойная, и от этого кажется ледяной.

— Потому что вы не в состоянии адекватно думать, когда вы вместе, — отвечает она все так же спокойно.

— Как это понимать?! — голос у меня почти срывается на крик, так как заранее понимаю, что разговор не закончится ничем хорошим.

— Тише ты, ребенка разбудишь. Сань, просто там, где дело касается Александра, ты не способна принимать взвешенные решения. Подозреваю, что он тоже. Вас обоих тянет друг к другу, вам хорошо общаться вместе, я это не оспариваю. Но вот только из-за Стаса у вас может создаться ложное чувство единения. Понимаешь, чувства они не всегда то, чем они кажутся. Особенно первая любовь.

— Тогда уже определись с тем, любовь это, или не то, что кажется, — сержусь я.

Мы с Сашей еще даже о любви не говорили, а мама уже что-то выдумала себе. И несмотря на то, чем мы занимались на лестнице час назад, что-то мне подсказывает, что мы еще ничего не решили. Именно поэтому я так хочу, чтобы он сейчас оказался рядом. Чтобы понимать, что нет, не ошиблась, не показалось.

— Я всего лишь не хочу, чтобы ты принимала поспешные решения.

— Поэтому ты принимаешь их за меня? — мы с мамой никогда не ссорились, ведь я была крайне послушным ребенком, но, кажется, все в этой жизни бывает впервые.

— Да, именно поэтому. Вы уже приняли одно! А его плоды пожинаем мы все! — эмоции все-таки начинают прорываться через ее ледяное спокойствие. И от этого слова бьют по мне еще сильнее.

В тот день, когда я рассказала родителям про свою беременность, было много восклицаний типа «как же так» и «что же теперь делать». Но меня никто никогда не попрекал в случившемся, неужели именно сейчас пришло время?

— Если ты про Стаса, то я могу хоть сейчас освободить вас от своего решения, — выхожу я из себя, поворачиваюсь и выбегаю из кухни.

Стас все еще мирно спит на диване, обложенный подушками. Я влетаю в комнату и еле сдерживаюсь, чтобы не хлопнуть дверью. Но вид мирно спящего сына, слегка меня отрезвляет. И куда я пойду с ребенком на руках? К бабуле? К Сашке? На улицу?

Я падаю на пол к подножию дивана, и обхватив свои колени, беззвучно роняю слезы. Родители правы, не хватало еще ребенка разбудить. Будем вместе с ним рыдать… на улице.

Мама тихо входит в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я боюсь, что она вернется к своим нравоучениям, и даже спящий Стас ее не остановит. Но мама просто садится рядом со мной на пол и притягивает меня к себе. Я еще больше начинаю плакать, уткнувшись ей в грудь, мама успокаивающе гладит меня по волосам.

— Сашенька, — очень тихо зовет меня она. — Да пойми же ты, мы просто просим вас не торопиться. Если это действительно твое, то никуда не уйдет уже. А тебе сейчас надо о сыне думать, об учебе. Ты если школу не окончишь, то другого шанса может и не быть. А ты у нас не умеешь на половину, ты если во что-то ныряешь, то вся, полностью…

Я очень жалобно всхлипываю.

— Дочь, какой же ты у нас еще ребенок…

____

После Сашкиного ухода остается горький осадок. Опять мне душу всю перебередил. Сволочь. Вот почему так, только начну собираться по кусочкам, а придет он, и можно все начинать по новой… И так всю жизнь.

И как прикажете понимать его: «Вот видишь, между нами еще ничего не окончено»? Все-таки две пощечины за 15 лет брака как-то непростительно мало. Надо было его почаще лупить, может быть тогда сейчас не так обидно было бы.

Бакс перестает выть и уже грустно смотрит на меня, словно хочет задать мне очередной неудобный вопрос.

— Не смотри так, вот перед тобой я точно оправдываться не собираюсь.

Дома все еще сонное царство. Я прохожу по комнатам, проводя оценочную ревизию, делая в голове пометки.

В девять поднимаю детей, те недовольны. Что-то там канючат, пытаются зарыться в одеялах. А потом Рома занимает ванную, и все остальные досыпают еще минут 40. Да, эту часть плана я не учла. Одна ванная — это крайне неудобно, особенно на 7 человек… И одну собаку.

Спустя два часа собираемся все на кухне. И вместо завтрака плавно переходим к обеду. Наконец-то все умыты и сыты. Значит, готовы воспринимать информацию.

— Итак, ц/у на сегодня.

— Что такое цэ/у? — уточняет Кристинка.

— Ценные указания, — поясняет Дамир.

— А что…, - подключается Вика, но Стас ее опережает.

— План дел на день.

— А почему сразу так нельзя сказать? — опять Кристина.

— Потому что так быстрее, — подключается Рома.

— Но… — уже своим девчачьим хором.

Они так еще долго могут, если не остановить:

— Так, стоп. Просто сидим и слушаем, все вопросы потом. Сейчас уже почти двенадцать. Я сейчас с девочками уйду по делам. Парни, вы на хозяйстве. Дамир, на тебе ужин. Мне без разницы, что это будет, главное, чтоб съедобно. Сходите все вместе в магазин, список я составила.

Дам задумчиво чешет свой подбородок. Не то чтобы он любил готовить, но, в отличие от других, хотя бы умел это делать. Я с надеждой смотрю на него — если я сегодня опять весь день простою у плиты, то просто тронусь кукушечкой. Честное слово. Дамир согласно кивает. Ура!

— Стас, тебе пропылесосить везде, — продолжаю я. — И по возможности протереть везде пол, только соседей не затопи. Протереть — это не вылить ведро воды в коридоре.

Стас недовольно морщится, но молчит. Вот только пусть попробует что-нибудь сказать, за ним столько грешков в последнее время накопилось, на целый год хватит.

— Роман, вам заправить все постели и сделать все возможное, чтобы ваша комната с этого вечера вас полностью устраивала. Воняет — проветриваем, поливаем одеколоном, мне без разницы. Главное, чтобы на мой диван сегодня ночью никаких покушений.

— Ну, в качестве варианта, мы можем махнуться местами, — находится средний сын.

— Ну уж нет, в царстве ваших грязных носков я спать не собираюсь!

— Вот теперь ты меня понимаешь!

— Окей, — я обвожу всех взглядом, даже девчонок. — Всем задание на день — к вечеру перестирать все свои носки! Все, что не висит в ванной на веревке и имеет хоть отдаленный запах, выкидывается мною. Андестэенд?

— Ес, оф кос, — бурчит за всех Ромка.

— Отлично. Кирюха, тебе искупать Бакса и Пушинку протереть. А после всего сполоснуть саму ванную. И у хомяков банку почистить. Ага?

— Угу, — вполне весело отзывается Кир.

— Ну, вот и отлично. Девочки пулей одеваться, через 15 минут выходим. Будем после пяти, чтобы все всё сделали. Понятно?

— Поняли, приняли, — отвечает Дам.

Ну, вот и славно. Дети начинают выбираться из-за стола.

— Стас, задержись.

— Мммм?

— Я вчера не успела спросить. Как у вас с папой все прошло?

Стас задумывается, глядя куда-то мимо меня.

— Нормально прошло, поговорили.

Вот они, мужчины. Я там больше часа локти себе кусала, да и нервы себе изводила, а они «нормально» поговорили.

— К чему пришли?

— К тому, что он пока что все-таки не будет вычеркивать меня из завещания, — говорит серьезно, а глаза смеются.

Кидаю в него диванной подушкой, но Стас легко уворачивается. Вот же гад!

— Мать, все в порядке, честно. Мы обо всем договорились.

— Ииии?

— И мы с папой справимся с этим.