Невеста для серого волка (СИ) - Марей Соня. Страница 22

- Ну зачем ты обманул меня? Ночь закончилась. Волшебная ночь, между прочим! Я всё тебе рассказала, всё объяснила, а ты всё равно сделал по-своему. Решил за меня. Как и все.

Бросив на него сердитый взгляд, я зашагала прочь.

В голове было пусто. В душе тоже. И нет ни зацепки, ни подсказки – что делать дальше?

Через несколько десятков шагов я всё-таки остановилась и обернулась. Волчка уже не было, он исчез, будто лесной дух – растворился среди сухой листвы и пушистых еловых ветвей.

Мой нечаянный друг, проводник и спаситель. Хранитель какой-то наверняка страшной тайны.

Я стояла, как вкопанная, пока с неба не повалили комья снега. Ветер взревел и сорвал с головы капюшон, запарусил полы алого плащика. Стремительно надвигался рассвет, и бабушка могла проснуться с минуты на минуту.

- Я всё равно не сдамся, - пообещала сама себе. – И разгадаю эту тайну. 

Глава 23. Волчье проклятье.

Я снова смотрел, как она уходила, хотя сердце рвалось от боли. Человеческое сердце… и совсем немного волчье. Я спрятался за деревьями и глядел, как она стояла в вихре белого снега – маковый цветок среди внезапно разыгравшейся вьюги. Глядел, как трепетал на ветру плащ из алого бархата – как крылья бабочки на ветру.

О, как хотелось набросить ей на плечи теплую шубку из чёрного меха и укутать, согреть, чтобы не дрожала. Моя отчаянная и безрассудная подруга. Зачем понесло её в лес в ночь Самайна, в колдовскую ночь? Неужели надеялась что-то изменить?

Простой хрупкий человек без капли волшебной силы.

И ей не место здесь, увы. Я и так позволил всему зайти слишком далеко, и вот уже маленькая девчонка возомнила себя спасительницей проклятого леса. Я не могу защитить её от всего – сначала чудовище из озера, потом пьяные гадёныши и колдовство, затмевающее разум, сны из прошлого… а что дальше?

Я понуро поплёлся обратно в чащу, стараясь не обернуться. Яркая фигурка Рози уже растаяла в предрассветном сумраке, а я всё надеялся хоть одним глазком посмотреть… Или прийти ночью к ней под окно, подглядеть её сны, подышать запахом домашнего уюта и тепла и представить, что там и для меня найдётся место.

Нет-нет, я не должен быть эгоистичным, не должен позволить зверю одержать над собой верх. Даже если я никогда не верну своё истинное обличье – пускай. Я могу постараться защитить её хотя бы от себя, потому что в памяти живы слова ведьмы.

«Его можно снять только кровью. Если найдётся человек, готовый пожертвовать ради тебя жизнью, ты станешь свободен».

В тот момент надежда разбилась с оглушительным звоном. Никто и никогда не согласится отдать жизнь ради чудовища, ради ужасного серого волка. Напротив, будут травить собаками, гнать, стрелять и жечь. Что ж, если такова моя участь, надо хотя бы отомстить тем, кто разрушил мою жизнь.

Я вынырнул из воспоминаний, и реальность швырнула в морду горсть острой ледяной крошки. Ветер завыл насмешливо.

У каждого решения есть цена. Я не дам Рози рисковать из-за меня, хотя она вряд ли согласится обменять свою жизнь на мою, но всё-таки не стоит ходить по тонкому льду. Это моя ошибка – не распознал у себя под носом предателей.

Мне и расплачиваться.

Глава 24. Рябиновая поляна.

Следующие дни стояла непогода: безостановочно сыпал снег, почерневшее небо, казалось, хотело улечься прямо на город и раздавить его своим весом. Бабушке нездоровилось, и я всё время находилась возле неё, даже не помышляя снова выбраться в лес. Вместо этого занялась хозяйственными хлопотами – хоть и на время, но спаслась от навязчивых раздумий и страхов. А их было много. Очень много.

Но вместо того, чтобы раз за разом перебирать мысли, я чинила зимние вещи, оставшиеся с прошлых лет, плела по заказу знакомого лавочника посуду из ивовой лозы, заготовленной про запас ещё с начала осени. Вязала рядом с бабулей, развлекая себя и её выдуманными волшебными историями, убирала дом, вычищая грязь из всех, даже самых дальних уголков.

Иногда ловила себя на мысли, что хочу продать его и переехать в домишко поменьше, но ни я, ни бабушка не могли распоряжаться этим имуществом, пока был жив дядя Джеймс – единственный мужчина в моей семье. Больше всего я боялась, что, продав дом, дядюшка очень быстро спустит все деньги на развлечения. Я знала – так и будет. Он живёт одним днем и не думает ни о чём и ни о ком. Вот поэтому в голову нет-нет да и закрадывалась мысль – а что, если бы его вдруг… не стало? И, к стыду своему, этот расклад меня бы устроил гораздо больше.

Накануне посыльный принёс от дяди письмо, которое я распечатала с неохотой. Буквы прыгали и норовили разбежаться, будто послание писалось в спешке – почерк как отражение его характера.  

"Ты понравилась Торну, племянница, он интересовался тобой. Молодец, хоть на что-то ты годишься. Мы на верном пути, Рози, я чувствую, скоро он снова пригласит тебя в гости. Торну нужна тихая, покорная жена с хорошей родословной, которая не будет везде совать своё мнение и мешать ему вести дела. Ты идеально подходишь. Надеюсь, ты взялась за ум, ты ведь хочешь, чтобы у твоей бабульки была тихая и спокойная старость?

Думай, дорогая. А мне пока надо уехать. В столице начинается сезон предновогодних гуляний".

Дочитав, я с яростью скомкала письмо и бросила его в жаровню.

Гуляния у него!

Ненавижу...

Пергамент скукожился и почернел, и, пока клочок бумаги горел, я видела в огне усмехающееся лицо дяди Джеймса.

Руки дрожали мелкой дрожью, а в висках стучала кровь – так сильна была злость. Обычно это чувство было мне не свойственно, но в тот раз… Будто что-то новое и пугающее разрасталось во мне. И мне не нравилось это чувство.

Спустя ещё несколько дней, наконец, разошлись тучи – выглянуло солнце, а город повеселел, отряхнулся от снега. Осень шла на исход, и зима, как проголодавшийся пёс, всё уверенней клацала зубами. В доме я не снимала тёплой одежды, а если вдруг бабушка начинала мёрзнуть, я кутала её в свой алый плащ – зачарованный, он оберегал от холода. И бабуля, надёжно защищённая, мирно посапывала у огня с вязанием на коленях.

Сегодня с утра я, налепив ароматных пирожков с луком и грибами, бережно уложила несколько штук на дно корзинки и укрыла полотенцем для тепла. Зашла миссис Бёркинс – они с бабушкой чинно беседовали, а я, налив им по кружке ароматного травяного чая, поцеловала старушку в щёку и, предупредив, что пошла прогуляться, наскоро оделась и выбежала на улицу.

Ох, как отрадно было снова увидеть солнце! Оно рассыпало золотые искры по сугробам, играло на тонких корочках льда, сковавших лужи. А по ним, визжа от восторга, скользила детвора. Я не могла надышаться свежим морозным запахом и, окрылённая надеждой, побежала в сторону леса.

Каждый раз приходилось быть осторожной – яркий плащ мог меня выдать, но сегодня повезло. Никто не встретился на моём пути, и уже совсем скоро я шагала в сторону опушки. Свежие следы – должно быть, охотничьи – ещё не успело припорошить снежной пылью. Охотники слыли в городе отчаянными смельчаками – надо же, не боятся заходить в проклятый лес! Я улыбнулась своим мыслям, когда представила, что сказали бы люди обо мне, если бы узнали, что я первая за много лет зашла так далеко в чащу. Моё столкновение с Робби и его дружками вспоминалось всё реже и реже и казалось чуть ли не сном.

- Волчок, где ты? – позвала негромко, но лес будто подхватил мой вопрос и разнёс его шёпотом эха.

Вдруг ледяные щупальца страха поползли по ногам, сковывая лодыжки, добираясь до колен. Сделав глубокий вдох, я мысленно стряхнула их и пошла, всё ускоряя шаг. На мне ведь алый волшебный плащик, чего я боюсь? Не впервой красться, озираясь по сторонам, как забравшаяся в чужой дом незваная гостья.

Испуганно вспорхнула птица над головой – ветка качнулась упруго, осыпая меня белоснежной крупой.