Невеста для серого волка (СИ) - Марей Соня. Страница 36

Я ещё раз с тоской поглядела в ту сторону, в которой скрылся мой друг — высокие деревья сомкнули ряды, отгораживая меня от чужих тайн.

Ничего. Я не имею права сдаться, слишком многое стоит на кону, и я больше не та трусливая девчонка, Лес начал менять меня в тот миг, когда я ступила в его тень багряной осенью.

Я сделаю всё, что в моих силах.

Ворона залетела в распахнутое окно и, попрыгав по мраморному подоконнику, нетерпеливо каркнула, привлекая к себе внимание Лорда Регента и его жены. Ведьма, облачённая в тёмно-синюю кружевную сорочку — она ещё не поднималась с постели — встрепенулась и подняла руку, подзывая свою любимицу ближе.

— Ну, что эта мерзкая птица скажет на этот раз? — недовольно буркнул Рупперт и отшвырнул папку с документами. Регент с раннего утра находился в мрачном расположении духа, кричал на слуг и ругался с министрами — всему виной подготовка к коронации, которая должна была состояться сразу после Нового Года. Ему казалось, что все сговорились против него, что всё идёт не так, как нужно, а из-за каждого куста торчат уши заговорщиков. Чем меньше оставалось времени, тем больше он нервничал.

— Здравствуй, дорогая, — Левзея с благосклонной улыбкой почесала птичьи перья, и ворона довольно каркнула.

Женщина наклонила к ней голову и прислушалась к звукам, похожим на кудахтанье, при этом птица забавно раздувалась и топорщила перья. По мере того, как ворона пересказывала последние новости, лицо ведьмы всё больше мрачнело.

— Ну? — Лорд Регент напрягся, отчего его уродство приобрело почти гротескные черты. — Какие вести принесла твоя мерзкая птица? Мне есть, чего опасаться?

Колдунья отпустила любимицу полетать, а сама наморщила лоб и в упор поглядела на мужа.

— У нас могут быть проблемы. Девчонка никак не угомонится.

Рупперт выругался сквозь зубы.

— И что теперь делать? Я не позволю никому помешать моей коронации, Эрик не должен вернуться.

Он столько лет ждал, столько лелеял мечты о власти, что не остановится ни перед чем. Если бы эта глупая женщина, его жена, вечно всё не портила, он бы уже давно был королём. Иногда Рупперт думал, что, как только ему на голову возложат корону, то нужно будет избавиться от Левзеи — та знала слишком много его секретов. Увлечённый своими мыслями, он не сразу понял, что жена с ним разговаривает.

-… магия не действует, — Левзея отвернулась к открытому окну, уперев ладони в подоконник. Морозный ветер играл с длинными чёрными волосами, скользил по голым плечам — холода она не чувствовала.

— Проклятье, — мужчина начал нервно постукивать по столу пальцами здоровой руки.

— Не переживай, дорогой. Я не могу воздействовать на девчонку, потому что она всё время таскает этот плащ, но кто сказал, что не смогу подействовать на других?

Лорд Регент мрачно ухмыльнулся. 

Давно пора.

Глава 36. Неожиданная помощь.

Не помню, как добралась до города, в голове всё перемешалось. Я сходила с ума от беспокойства за Волчка, я переживала из-за бабушки — утро плавно перешло в день, а она там совершенно одна, беспомощная. Им обоим требовалась моя помощь, но я не могла разорваться, и мучительный стыд терзал меня тем сильней, чем ближе к дому я подбиралась. То, что бабуля официально разрешила мне бегать в лес, не давало права бросать её надолго.

Я почти бежала, по пути отмечая, как красиво жители готовят улицы и свои дома к Новому Году — украшают заборы игрушками и пряниками, покрытыми позолотой, клеют на окна снежинки. Но в этом году праздник для меня был не порой чудес и доброго волшебства, а неким водоразделом, после которого моя жизнь изменится навсегда.

— Волчья невеста! — послышался откуда-то сзади мальчишеский визг, и в затылок мне прилетел снежок.

— Ах, ты!.. — я обернулась, чтобы погрозить хулигану кулаком, но он уже дал стрекача, только пятки засверкали.

Как назло, это привлекло нежелательное внимание к моей персоне — и напрасно я надеялась дойти до дома без приключений. У входа в табачную лавку, которая, кстати, слыла лучшей в городе, толпилось четверо мужчин. Все, как один, уставились в мою сторону.

Я узнала их. Трое были охотниками, а четвёртый… Робби. О, как не вовремя!

Всё ещё надеясь, что пронесёт, я повернулась и хотела было продолжить путь, как меня окликнули. Сердце ушло в пятки и, пока я раздумывала, не притвориться ли глухой, эти люди успели меня настичь и отрезать все пути к отступлению. И, судя по их мрачным лицам, они не конфетами меня собрались угощать.

— Господа?.. — мой голос прозвучал тонко, как мышиный писк. — Вы что-то хотели?

— Что, в лес опять шастала? — напустился на меня внук управляющего, и покрасневшие глаза засияли злостью.

Стоило признать, Робби выглядел… плохо. И раньше он любил выпить, а после того случая в лесу сдал совсем — лицо со светлой редкой щетиной осунулось, нос заострился, а кожа приобрела бледно-жёлтый оттенок. Волосы его засалились и торчали во все стороны, воротник полушубка был заляпан, как и рукава, а одна пуговица вообще оторвана. От него несло прокисшей выпивкой и запахом давно немытого тела, как будто он живёт не дома, а шляется днями и ночами по подворотням и разным злачным местам. Родители и дед давно махнули на него рукой.

От мысли о том, до чего этот молодой человек себя довёл, сделалось тошно. И страшно одновременно… Вдруг я косвенно причастна к столь резкому его падению? Раньше он не был похож на душевнобольного, но, чем дольше я на него смотрела, тем сильнее убеждалась — ночь Самайна не прошла даром для его головы.

Должно быть, Робби уловил во мне жалость, и лицо его исказилось.

— Я видел, как ты голая бегала по лесу, и волк размером с лошадь следовал за тобой! Волчья невеста! Паршивая девка!

Он начал верещать и махать руками, норовя вцепиться мне в волосы, но один из охотников скрутил его и велел замолчать, так, что парню осталось только истерично всхлипывать.

— Так это правда? — пробасил мужчина, горой надвигаясь на меня. Я не помнила его имени, зато прекрасно знала — про него говорят, что он лупит жену и гоняет детей. И теперь эта мрачная физиономия, заросшая курчавой бородой, была очень близко к моему лицу. — Правда, что в лес шастаешь? Признавайся.

Язык как будто онемел и прирос к нёбу, я повернулась и схлестнулась взглядом со вторым охотником — он был младше первого, но выглядел не менее устрашающе, да ещё и усмехался.

— Тебе задали вопрос, девчонка, — он медленно осмотрел меня с ног до головы, отмечая, должно быть, какая и мокрая и растрёпанная.

— Наши капканы кто-то разорил, — вмешался третий, что пыхтел у меня за спиной.

Да я сама как будто в капкане! И некому помочь, улица совершенно пуста, да и кто бы вступился за «волчью невесту»? Ох, несдобровать мне. И всё же, стараясь собрать воедино остатки гордости и чувство собственного достоинства, я спокойно отвечала:

— Я не понимаю, о чём вы говорите.

— Врёшь! Я своими глазами видел…

— Помолчи, дурак! — одёрнул его бородатый охотник, а затем обратился ко мне: — ты ведь из лесу идёшь, верно? — и нахмурился так, что в серьёзности его намерений не приходилось сомневаться.

А тот, насмешливый, добавил:

— С волками якшаешься? Уж не ты ли капканы испортила?

Мне было нечем дышать, как будто вокруг закончился весь воздух — я переводила растерянный взгляд с одного мужчины на другого, подспудно ожидая, что сейчас меня кто-то спасёт.

И тут из-за угла вывернул экипаж. Охотники шарахнулись в сторону, чтобы не попасть лошадям под копыта, а я перевела дух. Может, сбежать, пока они отвлеклись? Или использовать бабушкино оружие? Нет-нет, сейчас точно не время.

Один из мужчин, уловив моё желание улизнуть, крепко стиснул плечо.

— Куда это ты собралась?

Но ответить я не успела, потому что экипаж затормозил неподалёку от нас, дверца его распахнулась, и послышался знакомый голос: