Чужая беременная (СИ) - Ваниль Мила. Страница 20

«А ты меня любишь?»

Михаила не пугало, что он не смог ответить «да». Какая любовь? Они недавно познакомились. Да и не сможет он ухаживать за замужней женщиной!

Его пугало то, что он не смог ответить «нет».

= 21 =

Машу разбудила Дуся. Кошка топталась на груди и елозила пушистым хвостом по лицу.

— Апчхи!

Дуся испугалась и спрыгнула на пол.

— Мяу! — возмущенно раздалось снизу.

Комнату заливал солнечный свет. Вот тебе и прилегла на полчасика! И шторы не закрыла, и вообще… Маша зевнула и потянулась, перебирая в памяти список запланированных дел. За молоком вчера не сходила, посуду не помыла, к поездке не подготовилась… Черт! Она вспомнила о том, что утром приедет Коля и посмотрела на часы.

Катастрофа! Какое утро! Уже десять!

Маша скатилась с кровати, путаясь в пледе. Дуся вспрыгнула на подоконник и оттуда наблюдала, как Маша мечется по комнате, то хватаясь за сумку, то перерывая шкаф в поисках нужных вещей.

А потом Маше показалось, что она слышит мужские голоса. Выглянула из окна — никого. Но точно же, бубнят!

Мужчины обнаружились на кухне. Коля и Михаил сидели за столом, пили чай и о чем-то мирно беседовали.

— Доброе утро, — ошеломленно произнесла Маша.

— Доброе, — улыбнулся ей Михаил. — Выспалась?

— Привет, спящая красавица. — Коля скользнул по ней взглядом и усмехнулся.

— Мог бы и разбудить! — буркнула Маша.

— Поцелуем? — поинтересовался он.

— Ой, ой… — фыркнула она. — Так мы едем или нет?

— Едем, если ты не передумала.

— С какого перепугу передумала? — возмутилась Маша. И чуть не согнулась пополам от приступа тошноты. — Ой… Я…

Времени на объяснения не осталось, она убежала в ванную. Прекрасное начало дня! Мало того, что проспала, так еще и мужские посиделки на кухне. Интересно, и что они обсуждали? Ладно, Колька свой, и вообще, это его дом и его кухня. А перед Михаилом стыдно.

Маша умылась и, расчесывая волосы, призадумалась, с каких это пор ей стало неудобно появляться перед соседом спросонья. Он вообще не заморачивался приличиями, вспомнить хотя бы водные процедуры!

Когда она вернулась на кухню, Михаила там уже не было.

— А где… — растерянно спросила она.

— Ушел, дела у него, — ответил Коля. — Сядь, поешь. Чаю тебе налить?

— Завари из мешочка, там на второй полке…

— Да Михаил заварил уже.

— Что он вообще тут делал? — вырвалось у Маши.

— Я пригласил. Не надо было?

— Это твой дом. А чай — почему он?

— Машуль, сядь, успокойся. Чего ты завелась? — миролюбиво предложил Коля. — Я тебе все расскажу.

— Уж расскажи, будь добр…

Маша и сама не понимала, отчего то ворчит, то возмущается. Гормоны, что ли? Она села за стол и отпила чаю, чтоб быстрее приглушить тошноту.

Оказалось, Коля приехал около получаса назад. Михаил встретил его у ворот, похоже, случайно. Правда, у Маши мелькнула мысль, что он поджидал Колю. А иначе почему попросил не будить ее? Мол, не факт, что она будет подавать на развод, вчера муж приезжал, кто знает, до чего они договорились. Это вообще как?! Маша даже губы поджала, не ожидала от Михаила такого коварства. Сплетник! Мало того, что подслушивал, так еще и Коле свою версию событий передал. У-у-у!

— Маш, ты остынь. — Вот уж кому спокойствия не занимать! — Мне думается, мотивы у Михаила иные.

— И какие же?

— Он о тебе заботится, как умеет. Поспала ты лишние полчаса, кому от этого хуже? Позавтракаешь — и поедем в Москву.

— Почему он вообще обо мне заботится?

— А ты глупая, сама не понимаешь? — усмехнулся Коля. — Нравишься ты ему.

— Чего?! — За возмущением Маша попыталась скрыть смущение. — Я… я замужем.

— Аргумент. И едешь подавать на развод. Если не передумала.

— Да не передумала я… — Она схватилась за голову. — Коль… А это плохо?

— Что именно, рыбка моя? Ты нравишься мужчинам, что в этом плохого?

— Нет… то, что мне… — Она покраснела. — Нет, забудь.

Маша не хотела обсуждать свои сомнения ни с кем, даже с другом. Самой бы разобраться, что она чувствует и чего хочет. Пока ясно одно, несмотря на то, что муж вчера ковриком перед ней стелился, разводиться она не передумала. И очень удачно прихватила со своими документами свидетельство о браке, иначе и его пришлось бы отбивать у Толика с боем.

Маша наскоро убрала со стола и обнаружила, что вчерашняя посуда вымыта и расставлена по местам.

— Коль, ты тут похозяйничал? — спросила Маша, заглядывая в холодильник.

— Нет, я только чайник поставил.

Да, точно. И молоко, за которым она вчера не сходила, в холодильнике. Значит, и тут Михаил расстарался. И пледом на ночь он ее укрыл? Ох, и не нравится ей все это… Потому что нравится!

Раздираемая противоречиями, Маша переоделась, заперла дом и подошла к машине.

— Соседа предупредить не хочешь? — поинтересовался Коля.

— О чем?

— Может, в Москве переночуешь. Маш, я могу не успеть отвезти тебя обратно.

— Ой, точно… Я быстро.

Михаил колол дрова. Лорд беспрепятственно пропустил Машу на участок, и она пошла на звонкие звуки колуна. Адриано Челентано в «Укрощении строптивого», бесспорно, был красив в сцене с дровами. Однако Михаил, по мнению Маши, был бесподобен. Они с топором очень шли друг другу. Если бы не Колькин клаксон, она бы так и смотрела на завораживающее зрелище.

Увы! Коля решил ее поторопить, и Михаил тоже услышал сигнал, с гулким стуком вогнал колун в пень и обернулся к Маше.

— Чего тебе? — неласково спросил он.

Она подумала, что почти все их разговоры начинаются вот так.

«Ты чего приперлась?»

Это никак не вязалось с тем, что сказал ей Коля. «Ты ему нравишься». И с тем, что делал сам Михаил. Поэтому Маша не обиделась, а улыбнулась.

— Спасибо за помощь, — сказала она. — Я, наверное, только завтра вернусь.

— Мне-то что… — проворчал сосед.

— Просто предупреждаю, что молока не надо, — парировала Маша.

Пусть не думает, что она имела в виду что-то еще.

— Хорошо.

Михаил повернулся к ней спиной и выдернул из пня колун. Коля снова нажал на клаксон.

— Да иду уже… — простонала Маша себе под нос и убежала к машине.

Зря он вчера поперся в дом к Марусе, зря. Михаил поставил на пень очередное полено, примерился и опустил топор. Полено со звонким треском разлетелось на две половинки. Потом всю ночь не спал, ворочался. Понял, что попал под обаяние косичек.

Тьфу! Ядрена вошь. Косички…

Старый пень, о чем он вообще думает? Маруська ему в дочки годится. А он уже вот-вот дедом станет!

Нет, если обещал позаботиться — он слово сдержит. Но и только.

Какого черта полез в ее личную жизнь, старый пень?!

Михаил колол дрова, как заведенный, пока не перестал чуять тело от усталости. Руки больше не поднимались, спина не разгибалась. Он включил котел и долго стоял под горячим душем, прогревая мышцы.

Маруськин участок выглядел сиротливо без хозяйки. Посаженные вчера цветы пожухли под палящим солнцем. Судя по прогнозу погоды, дождя в ближайшие дни не предвидится. Если Маруся приедет завтра к вечеру, то посадки могут и засохнуть.

А если и с утра, то ей придется таскаться по жаре с лейкой.

К вечеру Михаил не выдержал, просунул шланг под забором, благо длина позволяла, и стал поливать соседские цветники. А потом переоделся, вытащил из закромов бутылку хорошего армянского коньяка и отправился к Петровичу. Василиса — жена понятливая. Частых пьянок она не терпела, но Михаила привечала, не возражала против таких посиделок, даже закусь приносила. Да и редко они пили, чего уж там.

Вот и сейчас, в ответ на Михаилово «Надо, Василисушка, позарез» лишь кивнула, да выставила на стол на веранде малосольные огурчики и домашнее сало.

— Что, соседка? — спросил Петрович после того, как они опрокинули по одной, да закусили хрустящим огурчиком.

Все по-простому — коньяк с огурцом. Красота.

— Только не о соседке, — буркнул Михаил. — Наливай.