Наложница тирана (СИ) - Квей Клик. Страница 50

Алекса попыталась встать самостоятельно, но осекалась, с трудом удержалась за спинку и снова рухнула на кровать. Сил совершенно не было. Роды забрали все силы, а ещё она не ела больше суток, из-за чего желудок прилип к позвоночнику и начал обсасывать ребра. Но это не остановило новоиспеченную маму. Она оперлась на господина и медленно, осторожно перебирая ногами, вышла из спальни и пошла в сторону комнаты госпожи Шадиды.

До комнаты оставалось пару шагов, как оттуда раздался детский плач, на который Алекса среагировала совершенно неосознанно. Она оттолкнулась от господина, облокотилась на холодную стену, едва ли прогретую имперским солнцем и таким образом влетела в спальню.

— Вот и мама, — улыбнулась Локмания, держа на руках малышку.

Алекса, протягивая руки, снова начала плакать от счастья. Слезы текли ручьём, и она с этим нечего не могла поделать. Дауд тоже не остался в стороне и помог своей фаворитке сначала лечь на просторную кровать, а потом, когда Алекса устроилась, Локмания отдала девочку в руки мамы, которая зарыдала ещё сильнее.

— Ну, ну, успокойся, дорогая, — сказала Локмания.

Алекса держала в руках малышку, завернутую в пеленку, пыталась совладать с нахлынувшими чувствами, и инстинкт матери сам подсказал, что нужно делать. Раз малышка плачет, она оттянула сорочку, вытащила грудь и стала кормить свою девочку грудным молоком. Девочка присосалась так, что слез словно и не было, отчего Алекса засмеялась, пытаясь вытереть свободной рукой слезы.

— А ты быстро учишься, — подсев на край постели, сказала Локмания. — Господин уже послал за кормилицей, но та прибудет только вечером. Пока кормление девочки целиком и полностью на тебе. Не волнуйся, она скоро уснет.

— Я и не волнуюсь, — призналась Алекса, глядя на малышку, сосущую грудь. — У меня молока достаточно много. Так что…

— Это исключено, — вмешался Дауд, который лег рядом. — Кормлением детей занимается кормилица, а не мать, Алекса.

— Во время кормления женская грудь теряет свою упругость, — сообщила Локмания. — Алекса, вообще-то мать кормит своего ребенка один раз, после чего этим занимается кормилица. Дождемся нужную женщину и передадим обязанности ей. Зато твоя грудь останется все такой же изумительно красивой.

— Как скажете… — вздохнула Алекса. — Я пока плохо в этом разбираюсь, поэтому полагаюсь на вас.

Дауд подполз ближе, взглянул на малышку и улыбнулся.

— Нам следует выбрать для девочки имя, — сказал он вполголоса. — Традиция империи вверяет это господам. Однако ты столько пережила, Алекса, что я не могу взять это на себя. Будет лучше, если ты сама выберешь нашей дочери имя.

Алекса посмотрела в окно и сразу вспомнила все то, что с ней случилось на протяжении этого ужасного приключения. Сначала был несчастный случай, из-за которого она чуть не разбилась насмерть, упав из окна. Потом неожиданная история отца о дарах королеве и прочей ерунде, благодаря чему погибла бедная нянечка. Затем последовало предложение от Карла Масура, неожиданный переезд, за ним не менее неожиданное замужество, ещё один переезд, долгожданная встреча с отцом, спустя три года расставания. Алекса вспомнила про своих братьев и сестру: сбежавшего Тобиса, убитого Говарда, похищенную Лару. Все это не укладывалось в голове, как и убийство королевы Роксаны Остин, убитую от рук Ивара Остина, после чего началась череда неудач, благодаря которым Карл Масур начал гражданскую войну, потерпел поражение, проиграл и потерял все на свете. Признания Орлана де Месса все ещё эхом отдавались в голове Алексы. Она вспоминала эту историю так, словно услышала об этом только вчера. И было в тех событиях нечто очень странное, необычное, загадочное и прекрасное. Раз уж маленькая дочка тоже повела себя немного неожиданно, появившись на свет, но, не издав ни звука, Алекса решила дать ей имя человека, которого хотела бы увидеть больше всего на свете.

— Моя девочка — самая прекрасная и особенная на свете, — сказала она, улыбаясь. — Так пусть так и будет. Пусть она станет проводником света в моём темном царстве боли, страданий и утрат. А кто как ни мама может показать своей дочери путь к свету? Моя дочь станет этим источником света, подобно маяку, который всегда укажет путь домой. Путь в твердыню Оран. Туда, где все началось и все закончится.

Дауд вскинул брови.

— И как ты её назовешь?

Локмания тоже трепетала от предвкушения. А Алекса робко улыбнулась, поправила пеленку и гордо сказала:

— Мою дочь будут звать Офелия Аль Салил де Оран!

— Немного не понимаю, — задумался Дауд. — Почему именно Офелия?

— Так звали мою маму. Она родилась в твердыне Оран, построенной путешественником Ораном на юге королевства Шарджа.

— Это многое объясняет, — согласился Дауд. — Ты поэтому решила так назвать нашу дочь? В честь своей мамы и того места, где она родилась?

— Не совсем, — призналась Алекса. — Моя фамилия Масур. Я получила её от мужа Карла Масура. Но Ивар Остин заявил, что этот род стал врагом короны и любого союзника моей семьи будут наказывать. Я не хочу этого для дочери. Раз уж мой муж правил южными землями и они до сих пор принадлежат мне, Офелия получит весь юг королевства в наследство, когда Ивар Остин умрет. Фамилия де Оран даст ей полную власть над твердыней, даже если Карл умер, даже если я проиграю.

Дауд и Локмания переглянулись.

— Офелия станет моим наследием, — добавила Алекса, витая в облаках. — Она будет путеводной звездой для тех, кто потерял путь домой. В королевстве Шарджа имя Офелия означает величие, возвышенность. Я верю, что девочка добьётся этого величия, даже когда меня рядом не будет.

— Ладно, твоё наследство мы обсудим в другой раз, — вздохнул Дауд. — Сейчас ты должна набираться сил и поправляться.

— Вы про наказание? — нахмурилась Алекса.

— Забудь про наказание. Ты и так достаточно отмучилась вчера. Однако я надеюсь, такого больше не повториться, иначе все закончиться совсем худо. Я не потреплю ссор двух наложниц в своём доме.

— Все зависит только от вас, — призналась Алекса. — Теперь я родила вам дочку, господин Дауд. Мне будет очень тяжело видеть, что вы, забывая о нас, идете заниматься любовью с этой девицей.

Алексу было тяжело переубедить, поэтому Дауд просто умолк. Сейчас не время и не место для разговора, как он сам считал. Фаворитка хорошо постаралась, родила ему прекрасную девочку. Нужно дать ей время на то, чтобы она смирилась с участью наложницы в доме Грёз, ведь рождение наследницы — это только начало пути. Впереди было самое тяжелое испытание, которое проверит на прочность чувства не только друг к другу, но и к малышке.

Впрочем, дети растут так быстро, что следующие три года пролетят незаметно…

ЧАСТЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ: ДОЧЬ

***

Война у берегов Малых земель длилась три года, после чего последовал закономерный, но крайне неожиданный итог. Кто-то это называл тактическим отступлением, однако большинство считало это полной капитуляцией. Итогом окончание войны стал полный разгром флота империи. Великий Дракон потерпел сокрушительное поражение и вернулся в империю Шадаш-Тарза зализывать раны.

Пока позиции и власть императора утекала на глазах, король Ивар Остин готовился нанести очередной удар. На этот раз бастард проклятого рода нацелился на своих соседей. Совет короля верил в краткосрочную победу, после которой Ивар сможет собрать достаточно сил, чтобы вторгнуться в империю. Целеустремленности короля можно было только позавидовать, однако была в мире ещё одна сила, способная одолеть великого тактика.

Пока правители готовились к очередной войне, эта сила решала свои вопросы, с которыми столкнулась наследница Офелия Аль Салил де Оран.

Бессонные ночи

***

— Попался! — взвизгнула Офелия, схватившись за длинные пальцы главного евнуха.

Ыксан завизжал в ответ, рухнул на пол, но не сдался, а резко схватил девочку и подкинул её, отчего Офелия завизжала ещё громче, заливаясь озорным смехом.