Игра Ловца (СИ) - Каминский Андрей Игоревич. Страница 28

Вырвавшийся на свободу дикий огонь, всесокрушающим взрывом испепелил и паутину и тело Адама Марбранда и заметавшуюся паучиху, под конец жизни почувствовавшую боль, сравнимую с той, что она причиняла другим.

— А я клянусь, что у тебя всегда будет место близ моего очага и мясо и мед за моим столом, и обещаю не требовать от тебя службы, которая могла бы запятнать твою честь.

Произнося эти слова, Серсея едва сдержалась от усмешки — ее всегда веселил пафос вассальной присяги и она представляла насколько пустым звуком все эти «клятвы перед Старыми и Новыми Богами» кажутся стоявшей перед ней на коленях чернокожей женщины. Но все же эти слова полагалось произнести — хотя бы для того, чтобы успокоить собравшихся вассалов Западных Земель и без того, опасливо косящихся на чужеземную колдунью.

Церемония проходила в Каменном Саду, — вопреки обычаю ночью, при свете лишь двух свечей в руках Квиберна и Брана. Женщине, похоже, и этого было много — красные глаза щурились, жрица то и дело отворачивалась, словно для нее свет был слишком ярким. Серсея не преминула отметить это слабое место у ее новой подданной.

— Встань Вирна Доурден, леди Кастамере, — торжественно произнесла Серсея и Вирна, поднялась, склонив голову перед королевой. Квиберн накинул ей на плечи черную мантию с серебряными пауками, а собравшиеся вокруг лорды, вскинутыми мечами и дружными криками приветствовали рождение нового Дома Западных Земель.

Серсея понимала, что не все они так рады, как хотят показать — многим лордам и по сей день кажется подозрительным столь своевременное появление чернокожей колдуньи, чье волшебство, — о чем было громогласно объявлено Короной, — помогло расправиться с мерзкой тварью, уничтожившей дом Марбрандов. Не все, кстати, были в восторге и от того, что Эшмарк был взят в прямое управление домом Ланнистеров, от лица которых Серсея временно переуступила замок «леди Вирне». Еще больше вопросов вызывало происхождение самой Вирны несмотря на разъяснения Квиберна об уроженке города Саата, наследнике Сарнорского царства, жрице, сохранившей внешность еще более древнего народа закорцев — чернокожих и беловолосых. Даже те, кто принял это объяснение, не считал его достаточным, чтобы отдавать земли двух старинных родов какой-то чужестранке. Нехорошие подозрения вызывало и то, что «леди Вирна», как выяснилось, исповедует религию сгинувшего в веках города Лайбера, где поклонялись Паучьей Богине — якобы она и изгнала чудовище обратно в Пекло.

Впрочем, все эти подозрения вряд ли выльются во что-то значимое. Грядущее готовило Семи Королевствам куда большие неприятности, нежели недовольство отдельных лордов — и в этом грядущем «ручная» колдунья окажется не лишним подспорьем Серсее. Императрица сразу сообразила, какую пользу может принести нелюдь, приведенная к ней Браном. После недолгих переговоров, Серсея, Вирна и Квиберн разработали этот план. Дикий огонь был взят сюда по настоянию Квиберна и неожиданно пригодился, ну а Вирна сделала все остальное.

Серсея вспомнила и иные рассказы жрицы Паучьей Королевы — о подземном городе, где в котором родилась Вирна, где правили Матери-Жрицы, обладая полной властью над мужским населением. Иные из тамошних порядков Серсея была непрочь ввести и в Вестеросе — и Вирна пообещала ей в этом всяческое содействие. Также Серсея надеялась, что новая колдунья поможет ей избавиться от соперниц — не только Саломеи, но, может, и Душелова. Наконец, в скитаниях по пещерам, дроу наткнулись на обильную золотую жилу, которую Вирна поднесла в дар Короне. Так что Серсея была довольна — леди нового Дома начала оправдывать оказанные ей милости.

Серсея вряд ли была так уверена в новом вассале, если бы знала какие мысли полнили голову Вирны, спустя несколько дней после церемонии присяги. Жрица восседала на троне в «Великом Чертоге» Эшмарка, довольно щурясь на свет колдовского пламени, горящего в центре залы. В остальном замке царила тьма и со стороны он казался полностью вымершим, но это было не так — оставшиеся десять наемников-дроу несли свою стражу на стенах. Слуг-людей Вирна заводить пока не стала, решив подождать, пока достаточно тут освоится. Она понимала, что это вызовет ненужные пересуды, но пока они ее мало волновали — хватало и более серьезных задач. Например, что делать с колдуньей, благодаря которой, — как она поняла из мысленных бесед с Браном, — дроу и оказались в этом странном мире. Брана связывали с Диктатором странные узы — Вирна смогла их немного ослабить, но не разорвать совсем. Так что Ворон стал более самостоятельным в принятии решений, но на открытый заговор против Душелова все равно не пошел. Как поняла жрица Бран не исключал возвращения Диктатора в Вестерос — и Вирна понимала, что рано или поздно им придется встретиться и вряд ли эта встреча будет доброй. Судя по рассказам Квиберна, Брана и Серсеи, Взятая обладала невероятной магической силой, многократно превосходящей силы Вирны.

Конечно, сколь бы не была сильна колдунья, она вряд ли выстояла против самой Паучьей Королевы, но благосклонность Ллос вещь слишком зыбкая, чтобы полагаться на нее целиком и полностью. Вирна с некоторым душевным трепетом обратилась к богине, после всего содеянного — убийство паука, да еще и столь необычного как Шелоб, могло немало разозлить Паучью Королеву. К счастью, вызванная ею йоклол успокоила жрицу, сказав, что Ллос не только не сердится, но даже довольна хитроумием своей служительницы. Избавиться разом от опасной соперницы, свалив на нее все, что они творили вдвоем, да еще и расправившись ее руками с лордом, у которого были наибольшие основания не доверять «закорской колдунье» — подобная изощренность была вполне в духе Ллос. Так что она обещала и дальше поддерживать Вирну в ее начинаниях… если та не разочарует свою богиню.

Конечно, Вирне сейчас было нелегко — в обществе, пусть и управляемым на данный момент женщиной, но все же построенным мужчинами и для мужчин. Но в отличие от здешних жителей у Вирны в запасе было несколько сот лет жизни, за которые она надеялась как следует обосноваться здесь, может даже привыкнуть к солнечному свету — удалось же это ее брату. Вирна уже начала расширять свои владения: с помощью магии и силы живых мертвецов она пробила из здешних погребов длинный туннель в ближайшие пещеры, через которые она может поддерживать связь и с Кастамере. Дикий огонь выжег там все напрочь, осушив всю сырость и уничтожив всю мертвечину, скопившуюся от Рейнов до Шелоб. Чуть позже, когда пламя там угаснет окончательно — Вирны сможет навести порядок в Кастамере. И она уже знает, кто наследует один из замков, объединив их в едином Доме под ее властью.

Вирна довольно погладила округлившийся живот — кто мог подумать, что Дайнин станет столь плодовитым, даже в обличье драйдера? Уже сейчас в теле Вирны зреет новая жизнь — и доступные ей магические силы говорят, что это будет девочка. Первая женщина-дроу, рожденная в Вестеросе, будущее дома Доурден. А будут и другие — конечно, тут мало дроу, но и тех, что есть, хватит ей, чтобы породить новое потомство.

Она вспомнила о кладке яиц отложенной Шелоб за несколько дней до гибели — от Дайнина здесь оказалось больше пользы, чем за всю его жизнь в Мензоберранзане. Большую часть кладки выжгло диким огнем, но Вирна, перед предательством, выкрала двадцать яиц, надежно укутав их паутиной. Йоклол дала жрице несколько советов, как с ними обращаться и Вирна, укрыв кладку в подвалах Эшмарка, ежедневно омывала ее кровью крестьянских младенцев, выкраденных в окрестных деревнях. От этого яйца, бывшие еще неделю назад размером с кулак, теперь выросли чуть ли не с человеческую голову. Под плотной полупрозрачной оболочкой уже копошились причудливые создания — одни многоногие, похожие на пауков, но другие выглядели вполне двуногими. Вирна надеялась, что текущая в их жилах кровь дроу поможет ей более эффективно контролировать потомство Шелоб, нежели саму паучиху.

Злорадный смех сорвался с губ дроу. Если эти твари будут размножаться также как и обычные пауки и если Ллос дарует жрице еще хотя бы пару сотен лет жизни — следующим поколениям здешних иблис придется изрядно потесниться, уступая дорогу новым хозяевам Вестероса — во славу Ллос и Матери Вирны!