Штрафной бросок (СИ) - "DiSha". Страница 26

Когда парень оказался за спиной этого злобного докладчика, я не видел, но крик расслышал отчетливо. Зрители которые уже расходились остановились и затаив дыхание слушали речь Толика. А потом пришёл крик мольбы “НЕУДЕРЖУ” и в ответ на него, по всей деревне завыли собаки.

Глава 1

10 августа 1951 г. (пятница)

Главное это пропаганда, но от журналистики я далёк, в политике без меня “сортов” хватает, поэтому решил написать книгу. Я не большой любитель фэнтези-сказок, но иногда почитывал в дороге и в курсе проблем гномов и эльфов. За основу решил взять не Толкиена, а Пехова с его “ветром и искрами” там посыл гораздо глубже, и накрутить сверху можно больше. Фундамент отличный, но когда полез в интернет, вспомнил о Поттере, незабвенном Гарри. Вроде уже решил, но завис, понятно что книга должна быть детской и позитивной, но главное в пропаганде, умы миллионов, поэтому ещё и поучительной. Учиться со школьником гораздо интересней, чем с бородатым лучником, а магию “Пеховскую” можно оставить. И концепция магических школ, очень подходит под наши планы.

Но так как свободного времени у меня нет, работу нужно, кому то делегировать. А чтобы заинтересовать писателя, нужно написать краткий сюжет, но мой мозг наверное неправильно устроен, совсем не помню начало. Когда начал записывать то оказалось, что изложил всю хронологию в обратном порядке. А и ладно. Приеду разберусь. Еле выпросил неделю отдыха и подозреваю, там тоже достанут с вопросами.

Мы выезжали после обеда, дороги уже достаточно просохли, после ночного дождя. Теперь это был полноценный недельный отпуск, а не выезд с ночевкой. Условия обещала обеспечить принимающая сторона, “алаверды” на мой подарок при знакомстве, но я догадывался, как это будет у военных. Они уже два месяца меня планомерно выбешивали, а теперь задумали свою игру, со мной в качестве наживки. Подъезжая к городу мы разъехались и добирались в порт разными маршрутами. Здесь я сразу обрадовался увиденному, ну хоть к чему то прислушались. Иван одобрительно хмыкнул и подмигнул мне, на гордо вздернутый подбородок. Я встал упер руки в бока и выпятил грудь, всем видам показывая “любуйся мол, научил людей родину любить!”

А гордиться было чем, слева у проходной копались под капотом “москвича 400” два молодых, крепких парня, в одних майках. Периодически выдавая, явно заученные фразы. Ниже по дороге виднелась гужевая повозка с бочкой, она стояла на самом перекрестке к реке и люди ходили возле сломанного колеса, с такой скоростью починка продлиться до вечера. Справа в тени ольхи, играли в домино четыре старичка, театрально сутулясь они пытались спрятать военную выправку. Возле ближайшего цеха, трое рабочих неспешно раскидывали кучу щебня, у дальних мастерских группа людей готовила к покраске лодку. Ранее мы проехали, скучающего милиционера на мотоцикле и группу художников обсуждающих ракурсы куполов женского монастыря. Не удивлюсь если хозяева, всех ближайших домов заняты хозяйством на задних дворах, или готовятся к пикнику в “нежданно нагрянувшей” компании.

Разительное отличие от июльского пребывания, тогда я целый час распинал начальника службы безопасности, объекта “порт”. Мог бы и больше, но рожа у него была очень довольная, а окружающие откровенно похохатывали, пряча от меня свои лица.

Кузьмич рассказывал, что “безопасники” объекта “усадьба” называет меня между собой “Чёржошь”. О причинах их смеха прекрасно знаю, но наивно продолжаю играть свою роль. Дожидаться остальных не стали, разобрали вещи и отправились к теплоходу, где нас ждали.

В порту царила деловая, рабочая атмосфера, уверен, большая часть по прежнему работают в органах, но теперь место не напоминает секретный объект. Ни одного человека в костюме, не говоря уже, о военной форме.

Тридцати местный пассажирский теплоход, был тесноват для нашей компании. Для десяти отдыхающих и амуниции, его хватало с запасом. Но кто-то решил иначе, на палубе лежали строительные материалы, а в пассажирском салоне свалены ящики и мешки. Кроме того к нам добавились 10 сопровождающих, 5 девушек и 5 парней. Нас предупредили, чтобы первые сутки, их ни во что не посвящали. По результатам, необходимо доложить и будет принято решение. Как я понял, это группа молодежи из списка будущих светил науки. Странно почему моего приятеля Ершова не позвали, наверное не тот профиль или загрузили работой. Ещё один музыкант, точно бы не помешал.

Они быстро вписались в компанию, неприхотливые в быту, не успевшие забронзоветь будущие нобелевские лауреаты, легко находили общие темы с попутчиками. Не знаю как проводился их инструктаж, но ребята знали с кем и куда едут. Разговоры сразу сводились к бытовым мелочам и рассказам, о опыте подобных походов. Все были подготовлены и с нетерпением ожидали прибытия, в временный лагерь.

Когда входили в Оку увидели более серьезное судно, явно военного назначения. Катер прошёл вверх по течению, наш теплоход поворачивал за ним Вряд ли грозит серьезная опасность, скорее всего кто-то перестраховывается. На палубе дул приятный освежающий воздух, идти предстояло около 10 километров, при нашей скорости это больше часа. Чтобы как-то себя занять, я достал подготовленный спиннинг с набором блёсен и отправился на нос судна.

Пара студентов с интересом наблюдала за моими действиями и живо обсуждали увиденное, но через шум мотора я слышал только мешанину цифр. Что они рассчитывают глядя на меня, было всё равно, я отдыхал и на крючке была первая добыча. Простая бронзовая колеббалка привлекла окуня 15 см длинной. По устоявшейся традиции, если рыба не тянет на трофей и не повреждена, она немедленно отпускается. Что я и сделал, под удивленным взглядом попутчиков. Объяснения давать не стал, переорать мотор находясь в двух метрах, то ещё занятие.

Когда мы причаливали, я не мог похвастаться уловом. Крупные экземпляры не попадались, а небольшие я планомерно выкидывал за борт. Один раз из-за меня пришлось остановиться, был серьёзный зацеп и к тому времени когда я это понял, спустил пол катушки. Леску было жалко сильнее, чем всё топливо этой посудины и нервы капитана, такую ближайшие годы мне не достать. Когда нас снесло к месту зацепа, я подёргал вертикально натянутую нить и блесна освободилась. Ржавый кажется расстроился, что не пришлось нырять, видно понравилась маска. Как выяснилось, его опередил разогнувшийся крючок. Оставшееся расстояние, мне было чем заняться, а видневшаяся на берегу делегация, жаждала вдумчивого прописочивания себя любимых.

Красноармейцы не знали куда спрятаться с глаз начальства, вроде приказ о демобилизации 3 года назад вышел, а со службы не отпускали.

Говорят, сначала нужно обучить молодое пополнение, но всё идет к тому, что на гражданку будем уходить вместе, с теми кого обучали. Думали забыли о нас, в штаб командира отправили, а он вернулся с новым приказом. Назвал его, “дембельским аккордом”. Нужно мол, к приезду ответственной делегации берег для рыбалки подготовить и караулы организовать. А мы как узнали, где место то. Сразу попросились, поближе к родным местам. Что тут, в Козельских лесах мошку кормить? У нас свои комары, родные. Ежели что, до своих можно дойти, переночевать. Как же мы ошибались.

За две недели, не получилось вырваться ни разу. Хотя дом, вот он, за рекой, всего 10 вёрст, час пёхом, а обратно и на лошади с ребятней можно. Но даже часа свободного не было. Про армейский распорядок пришлось забыть, чтобы успевать за постоянно изменяющимися планами и сроками строительства. Пока главными были армейцы, всё было привычно, по распорядку. Выстроили летнюю кухню и казарму, обозначили периметр охраняемой зоны и организовали посты. А потом стали приезжать гражданские и всё пошло наперекосяк. Мы только баню, раскатывали и собирали на новом месте, 4 раза. Даже баржу пригнали с чистым песком, и с этой баржи забивали мостки и забор для рыбалки. Сначала приказали вырубить все кусты, а вчера сказали посадить новые по склону берега. Ночью прошёл ливень и всё вымыл, а утром приказали восстанавливать и укреплять кольями. Пока работали, пришло сообщение, “Едут” и нас “убрали с глаз долой”.