Штрафной бросок (СИ) - "DiSha". Страница 27

Ну мы тут уже каждое дерево выучили, сидим в овраге, ждем завтрак, а время уже обед давать. Наученные последними днями, поедаем запасы, а самим страсть как интересно, но и на глаза попасться не хочется. Народу наехало тьма, а машин сколько? Мы таких не видели никогда, даже на гусеницах есть, но не танки.

– Министр приедет, не меньше. – сказал “Якут” пережевывая вчерашнюю горбушку хлеба.

– Да уж ясно, что не генерал, тут своих трое с утра ходили. Видели катер час назад крутился? Маршал едет, его оберегают. – сообщил кто-то справа.

– Нет, мужики, тут птица посерьёзней. Клима Ефремыча так не опекали, когда он к нам с проверкой. И подход не военный, ни дорожек, ни репетиций строя. Вот может технику испытывать приехали, но и ближе полигоны есть и подготовлены лучше. – весомо заметил старшина и добавил. – Гражданский едет, это точно. И рыбалка это прикрытие. Вы голову себе не забивайте, видели сколько людей Берии?

– Чекисты говорили сынок чей то, генералам хвосты крутить будет, за эти безобразия.

– Да неужто? Хотя, может действительно, Василий?

– О смотрите, теплоход подходит, наверное он приехал.

– Нет, сына Сталина на скотовозе не повезут, то студентов нам в помощь прислали, и материалы привезли.

Напротив встречающих, разворачивалось гражданское судно. На палубе которого происходило движение, пассажиры менялись местами, тех кто находился на носу и женщин отправили в нижнюю каюту. У переднего широкого борта стояли трое мужчин и малец. От группы встречающих отделилось несколько человек и пошли навстречу судну.

– Богдан дивись, ці у формі, військових оточують [12] – сказал Николай, повернувшись к брату близнецу.

Действительно, на берегу было странное движение. Сотрудники милиции и часть людей в штатском, отделилась от основной массы, окружая людей в военной форме. Это было хорошо заметно, потому что мы находились на возвышенности.

Тем временем судно высунуло нос на берег и с него спрыгнул рыжий парень. Не обращая внимание на подошедших, он сразу направился вдоль берега, в противоположную от нас сторону. Прогремел открываясь борт, опустился трап и на песок стали спускаться люди. Первым шёл мужик шириной плеч и ростом похожий на нашего старшину. Следом сбежал мальчишка, а за ним ещё двое. Остальные оставались в нижней каюте. Прибывшие, переговорили между собой и один прихрамывая направился в нашу сторону.

Чтобы нас не заметили мы спустились в овражек, но через несколько минут на его краю показался хромой пассажир.

– Кто тут старший?

– Я, старшина Емельянов, инженерная рота Козельского гарнизонн…

– Товарищ Емельянов, извини что перебиваю, давай по простому, мы не на службе. Меня можешь Василием звать, но если вопросы возникли, вот посмотри.

– Оперсотрудник первой линии УКГБ по Москве и Московской области – прочитал старшина больше для нас, чтобы прониклись и не позорили. – Емельян Емельянович, я – сказал он возвращая документ.

– Старший сын значит? А скажи Емельян, когда вы впервые узнали об отправке в эту точку? Когда прибыли сюда и чем занимались всё время? И пожалуйста поподробнее. – он договорил, а потом стрельнул глазами на якута и улыбаясь добавил, – Мужики, когда вас последний раз кормили?

“Чёржошь” не подвёл, всё как предсказал. Пришёл, повеселил людей и пошёл по берегу, удочкой своей махать. А мы теперь думай, как его слова исполнить, да отчитаться через час.

Ну с детским лагерем понятно. Сами догадались, когда утром сюда приехали. Распоряжение уже дали, через пару дней начнём подвозить вожатых и ребятишек. С прибрежной зоной он конечно перегнул, но ничего сложного, в Крыму похожее видел. А вот как с этими быть, не пойму. Что значит “пусть аниматорами работают”? Может Рыжакова попросить, чтобы объяснил… Вот если бы буйками как прошлый раз, но сам обиделся тогда, мол не правильно поняли.

Глава 2

03 августа 1951 г.

Консерватизм не является чертой отдельной нации, примеров когда устраняли инакомыслие, в истории масса. При ином видении вселенной, человека изгоняли из общества, а могли и на костёр отправить. За отличную от устоявшейся, трактовку, старых шумерских сказок, умерло больше народу, чем от чумы. Хотя, править умами это и есть вершина власти. Все холивары, по сути являются войной за количество овец, которых можно стричь. Тут вспоминается известный забияка, с африканскими корнями:

Но на определенном этапе жизни, любому неугомонному бойцу хочется покоя и если он к тому времени получает власть, то распространяет свои желания на окружающих. Чаще боец забывает для чего он сражался изначально и основной целью становиться сама власть. И эта цель также не характеризует отдельную нацию, примеров масса. Но если в капиталистических странах, развитие диктует закон рынка и покупатель в своем желании иметь лучшую машину, толкает огромный пласт науки вперед, то у нас почему наоборот?

Всё через зад делают. Здоровый консерватизм превращается, в непробиваемую тупость чиновников, борющихся за кресла. И эта борьба видна на всех уровнях. Не просто анонимные кляузы завистников, откровенное торможение любых новых, а значит бесполезных, процессов.

Ещё чаще, ресурсы просто тратятся впустую. Коллайдер построили и закопали четверть бюджета республики. Включили один раз, похлопали в ладоши и всей толпой переехали в швейцарию. Там все ворованные деньги мира, они побольше нашего построят, а мы им главные ресурсы, мозги и разработки. Но такие проекты, исключение, подтверждающее правило.

– Зачем нам пулеметы? У нас самая бравая кавалерия! Всех затопчим. – огрызнулся я. – Вам ослам напомнить, сколько раз это говорили в прошлом веке? А потом генералы докладывают, что солдатики хлипкие оказались, кончились неожиданно, надо бы новых “нарожать”. Сейчас хоть кто то, решится сказать что эскадрон гусар лучше дюжины пулеметов? Сколько вы в войну народу положили, своими “разведками боем”? Да, один бесшумный беспилотник, с хорошей камерой трёх диапазонов, вам всю информацию на тысячи километров даст. Два оператора, сотню штабных баранов информацией непрерывно могут обеспечивать. А если ракету с ручным наведением подвесить, то вы колег в стане противника похороните ещё до марша. – всё не могу, устал. десятый раз одно и тоже, а они только лыбятся и перемигиваются между собой.

Устало опустился в низкое кресло, так что над столом оказались только глаза и лоб. Это заставило собеседников улыбаться еще шире, но в листочках что-то пишут и передают по кругу. Карикатуры что-ли рисуют?

– И что ты предлагаешь?

– Всё очевидно, сто раз уже говорил, не нужно прятать новые технологии, которые помогут в развитии гражданской промышленности.

– А если враг сделает этот, беспилотник с ракетой.

– Да причём тут… У-ууу – завыл я от усталости. – Я говорю о медицинских препаратах, новых полимерах и электронике. Пока вы всё прячете, там это изобретут. Вы начнете разворачивать производство, а рынок уже заполнили дешёвые продукты с запада.

– Закроем границу, введем пошлины.

– Ты дурак или издеваешся? – вместо обиды собеседник заржал, но мысли в глазах закрутились. – Один ваш коллега, сдаст Американцам всю резидентуру, только потому, что его дочь не выпустили в больницу Швейцарии и она умерла. Шантажа испугались идиоты? – опять смешки, но в глазах появилась злоба. На меня или своих коллег, список с которыми они получили почти 2 месяца назад.

– Ну а с этими что делать? – устало швырнул “дело” генерал.

– Цензура должна идти не от власти, а от народа. Власть не должна боятся своих критиков, которые подмечают недостатки. А народ должен сам поправить, когда критик переходит грань, иногда кулаками. Начнет писать только о плохом, не предлагая вариантов, стравите с таким же, пусть грызутся. Салтыкова-щедрина в школе проходят, а его генералы и через 70 лет будут актуальны. Зажрались и безнаказанно воруют. Нужно менять систему ценностей, а не людей в системе. Не может сотрудник милиции вызывать жалость или страх. Вы ведь за это девченок посадили? За стих про постового на котором форма, как седло на корове? А если сотрудники будут образованнее священников и с телами Аполлонов, хоть одна подобное напишет? Да они его взглядами разденут и начнут хвалебные оды сочинять. Вы сами того сотрудника видели? Стоит как голодный заяц, на пне, Мазая ждёт. Не стыдно, за образ советской милиции? – улыбки ещё висят на лицах, но уже есть нервные смешки, пора заканчивать. – Извините товарищи, сорвался. Давайте до следующей пятницы.