Обещанная герцогу (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна. Страница 7

— Я вижу, вы очень устали, — добрый голос госпожи Валерс доносился до неё как сквозь вату. — Пойдёмте, я провожу вас в вашу комнату.

Элис нехотя встала и направилась вслед за экономкой. Опять мрачные и сырые полутёмные коридоры. Свеча в руках дрожала, хотя никаких окон по пути она не заметила. Наконец, госпожа Валерс распахнула перед ней дверь, попрощалась, пообещав завтра разбудить и проводить в столовую, и ушла, оставив ей свечу.

Элис осмотрелась. Комната выглядела вполне прилично. Никакой сырости и паутины. Огромная кровать с балдахином, на которой могло уместиться три-четыре человека, трельяж, кресло и маленькая печка. Через небольшое зарешеченное окошко проникал лунный свет. Элис подошла к окну, приоткрыла его и вдохнула прохладный ночной воздух. Со второго этажа имения открывался замечательный вид, немного мрачноватый, но не лишённый своей дикой прелести. Никаких подстриженных дорожек, фонтанов и аллей, как в их с отцом доме, ничего такого. Заросли кустарника и небольшая лужайка перед домом, освещённая одиноким фонарём. Едва слышно ухал филин. Она полюбовалась ещё немного на ночной пейзаж, а потом захлопнула окно и отошла к кровати. Раз сегодня у неё нет никакого белья, то придётся спать на чистой кровати в своём единственном грязном и пыльном платье. Но на кровати её ожидал сюрприз, наверное, от госпожи Валерс — чистая ночная рубашка. Она переоделась в неё, улеглась в тёплую мягкую кровать и заснула тут же, едва голова коснулась подушки.

Глава 3

Утро неожиданно встретило Элис дробью дождя по крыше. Она встала, оделась и подошла к окну, чтобы удостовериться. Действительно, дождь, а ещё туман. Окружающий пейзаж казался ещё более унылым и мрачным. Вовремя её нашла госпожа Валерс, иначе бы она насмерть промокла, ночуя на лавочке в парке. В комнате стало зябко. Элис поёжилась и осмотрелась в поисках дров для печки. Дров не было. Надо спросить об этом экономку. Или, может быть, печка тут только для декора. В комнату как раз постучали.

— Войдите.

— Доброе утро, Элис, — госпожа Валерс была легка на помине. — Как у вас тут холодно! Сейчас же попрошу Джона растопить вашу печь. Ну что, вы готовы, милая моя? Сейчас завтракаем, потом вы знакомитесь с леди Ивлиной, и мы едем в Гьерж, подкупить вам вещей.

— Хорошо, — Элис согласно кивнула. Всё равно никакого иного времяпрепровождения она придумать не могла.

— А пока вот возьмите и оденьте. А то в некоторых коридорах протекает крыша, — и госпожа Валерс протянула Элис шаль. Та благодарно закуталась в неё. Действительно, было как-то уж слишком зябко для лета. Не хватало только заболеть.

В столовой они как всегда были одни. Неужели кухарка готовит такие умопомрачительные блюда только для них двоих? Элис съела всё и едва не попросила добавки, но потом подумала, что это будет невежливо по отношению к не очень богатому и определённо странному мистеру Эвери.

После завтрака она должна была познакомиться с леди Ивлиной, от которой без преувеличения зависело её будущее. А ей даже нечего переодеть. Пыльное платье, которое вот уже несколько дней не знало стирки. Может быть, лучше сначала всё-таки съездить в Гьерж за новыми вещами? Она только хотела предложить это госпоже Валерс, как ту внезапно кто-то позвал.

— Я сейчас вернусь, подождите немного, Элис, — и она спешно вышла из столовой.

Элис послушно осталась сидеть на стуле. Но прошла уже, наверное, добрая четверть часа, а экономка так и не вернулась. Тогда она осторожно встала, прикрыла за собой дверь и вышла в коридор. Сидеть в одиночестве в столовой было скучно, а в коридоре оказалось жутко. Ветер завывал и хлопал ставнями, газовые светильники мерцали, где-то протекала с противным «кап-кап» крыша. Элис собралась уже было повернуть обратно, в столовую, всё равно она пока не запомнила, где расположена её комната, как услышала плач. Жалобный и протяжный он раздавался совсем рядом. Элис сначала стало не по себе, но она быстро опомнилась. Наверное, это плачет леди Ивлина. Сама не понимая, зачем, она медленно пошла в ту сторону, откуда слышался плач.

Через несколько поворотов она оказалась в хорошо освещённом и отремонтированном крыле. Здесь почти не дуло и не пахло сыростью. Одна дверь выглядела совсем новой и светильники рядом с ней горели ярче. Элис подошла ближе. Так и есть. Плач слышался оттуда. Она постояла несколько минут в нерешительности, а потом всё же постучала. Ответа не последовало. Конечно, если там леди Ивлина — несчастный больной ребёнок, то она не может сама ни открыть дверь, ни ответить, если ей больно и тяжело. Элис открыла дверь, юркнула в комнату и плотно прикрыла её за собой, чтобы не было сквозняка.

Комната поразила её. Огромная, с мягкими коврами и фигурными вазами, золотой лепниной на стенах и большими пальмами в кадках на полу. Здесь, казалось, собралась вся красота и роскошь этого мрачного дома. На полу лежали игрушки, много игрушек, самых причудливых форм, цветов и размеров. На полках восседали куклы, большие, как дети с живыми личиками, наверное, баснословно дорогие, в шикарных нарядах, сидели плюшевые медведи и зайцы. Полки ломились от книг с золотыми тиснёными переплётами. У Элис были в детстве некоторые похожие игрушки и книги, но они и в подмётки не годились этим. Она перевела взгляд на середину комнаты и едва не вздрогнула. На огромной кровати с балдахином, лежала девочка, закрытая до шеи одеялом. Она была бледна, на лице отпечаталось страдание. Наверное, она только что плакала.

— Ты кто? — Спросила девочка.

— Элис, — Элис решила не вдаваться в подробности пока что.

— А что ты здесь делаешь? — Леди Ивлина готова была вот-вот расплакаться, если бы ответ ей не понравился.

— Приехала в гости, — интересно такой ответ устроит маленькую леди?

— Но мой брат никогда не принимает гостей! — Девочка опять наморщила нос.

— Я приехала к госпоже Валерс, это моя давняя знакомая, — Элис соврала и наделась, что не покраснеет. Но ей надо было успокоить девочку! А правду та всё равно рано или поздно узнает.

— А. Госпожа Валерс хорошая. Она никогда на меня не обижается и покупает мне гостинцы, тайком от брата. Представляешь, он всегда нанимает для меня гувернанток, чтобы научить меня писать, считать и прочей гадости. А я их ненавижу!

— Почему? — слегка улыбнулась Элис и подошла поближе к девочке. Та кивнула ей на кресло рядом с кроватью.

— Садись. Ты, наверное, устала. Я их ненавижу, потому что они такие глупые, жеманные и терпеть меня не могут.

— Да с чего ты взяла?

— Я слышала, как одна из них шепталась в коридоре с лакеем. Брат его потом выгнал и её тоже. Дверь была приоткрыта. Я хотела крикнуть, чтобы она закрыла, но она бы и не заметила меня, куда там! Они говорили что-то о розах и прочую чушь, а потом гувернантка, мадам Лили сказала, что её каждый раз в дрожь бросает, когда она видит моё уродство. И что лучше бы было мне вообще не рождаться или умереть сразу после рождения, чем жить такой вот и пугать приличных людей. У меня, кажется, случилась истерика. Я рассказала всё брату, и он выгнал их обоих.

— Но не все же гувернантки такие, — Элис от души пожалела бедную девочку.

— Мне, кажется, все. — Серьёзно посмотрела на неё леди Ивлина. — Вот например мне всегда одиноко в такие пасмурные дни, и жутко болят руки и ломит горб. Я обычно плачу. Мне нечем себя занять, ведь я даже читать не умею. Брат иногда приходит посидеть со мной, но он очень занят. Часто забегает госпожа Валерс, но и у неё много дел. Брат хотел обязать гувернанток сидеть со мной, когда мне плохо и даже выдал колокольчик, чтобы я звала их, но они все отказались.

Девочка замолчала. Элис тоже молчала, чувствуя, как у неё сжимается сердце. И она ещё думала, что её судьба самая плохая?

— Вот ты мне нравишься, — вдруг тихо сказала Ивлина. — Ты не поджимаешь губы и не поднимаешь брезгливо платье от моего вида. Если бы брат оставил тебя здесь…

— А ты попроси его, — после минутной заминки, нашлась Элис.