Месть Тьмы. Кровь за кровь - Тармашев Сергей. Страница 20

Однако самому Верховному Магу Небесной тысячи более четырёхсот лет, и для него Эленар, без сомнения, совсем юн. А сам Трырд и вовсе ребенок, хотя он два лета назад встретил свою тридцатую весну. Нынешние Эльфы живут пятьсот лет, и для них жизнь Людей или Орков кажется весьма скоротечной. Легенды гласят, что прежние Эльфы, коих Рыгдард Кровавый волею своею удалил с лика Парна, жили и вовсе тысячу лет. Однако деяниями своими они не сумели доказать, что достойны существовать в бесконечной череде веков, и потому выродились. Нынешние же Эльфы ничего общего с ними не имеют, презирают некромантию и всячески с нею борются, свято блюдя клятву, данную их Предками, кои пять тысячелетий назад стали Эльфами взамен ушедших в небытие.

Синий маг Альтемар является Верховным Волшебником Небесной Тысячи вот уже лет триста или даже больше. Он весьма мудр и рассудителен, и никто не знает Некрос лучше него. Принц Эленар был принят в состав Небесной Тысячи лет сто назад или около того. Он гордится своим Лазурным рангом, ибо сам величайший шаман народа Орков, Чёрный Рыцарь Трэрг Огненный Смерч, владел Лазурным рангом до той поры, пока не вернул себе истинную силу. Эленар стремится во всём следовать пути Огненного Смерча, постоянно упражняется в рубке двумя мечами, метании кинжалов и скоростному прочтению боевых заклятий, и в искусстве этом достиг изрядных результатов. При этом долгое время он совсем дурно стрелял из лука, ибо на обучении этому способу ведения боя не сосредотачивался, считая, что магу нет смысла тратить время на сию подготовку.

Собственно, так Трырд и подружился с Эленаром. На второй месяц своего пребывания в Небесной Тысяче Трырд был назначен в дальний рейд по мёртвым пустошам Некроса. Магом, выданным отряду на время рейда, был Эленар, драконий всадник. Множество дней отряд прочесывал далёкие земли, двигаясь днём и устраивая лагерь ночью. В одну из таких ночей Трырду выпало стоять предутреннюю смену вместе с Эленаром. Дабы скоротать время, они состязались в излюбленном всеми часовыми первенстве: кто больше набьёт летающих и ползающих гадов Некроса, постоянно норовящих пробраться в спящий лагерь. Эльф бил хитиновую мерзость Магическими Стрелами, Трырд же стрелял из лука стрелами обычными.

Времени на выхватывание стрелы, наложение её на тетиву, прицеливание и выстрел Трырд тратил менее, нежели требовалось Эленару на прочтение скороговорки заклинания Магической Стрелы. Которое само по себе было формулировкой недлинной, а в исполнении искусного эльфийского Принца и вовсе весьма быстрой. Но Трырд всё равно оказался быстрее, ни разу при этом не промахнувшись. И в итоге превзошёл Эленара по числу убитых тварей. Эльфийский Принц был весьма удивлён своим проигрышем, ибо подобного с ним не случалось ещё ни разу. Узнав, что Трырд Стремительный Выпад три весны подряд был лучшим стрелком клана Острого Клыка, он выразил просьбу изучить столь индивидуальную технику, и Трырд согласился помочь брату по оружию.

За минувшие с той поры лета Эленар проявил упорство, достойное Орка, и ныне стреляет из лука весьма недурственно. Превзойти Трырда Принцу пока не удалось, ибо талант к стремительным движениям Трырду даровал сам Рыгдард Кровавый, наделив его от рождения свойством не ошибаться в момент исполнения даже самых высокоскоростных действий. Но могучему оркскому бойцу не стыдно за своего стовосьмидесятилетнего ученика. Поймать рукою пущенную им стрелу порой бывает весьма нелегко даже Орку.

– Трырд! Проснись же! – чья-то рука трясла его за плечо. – Случилась беда! В нашем клане случился мор! Главный Стан погиб!

Незаметно пришедший сон словно сорвало ударом урагана, и Трырд вскочил с больничного ложа, устремляясь к доспешной стойке. Он принялся облачаться в доспехи, не сводя исполненного тревоги взгляда со своего собрата по оружию, с коим оба они происходили из клана Острого Клыка.

– Как это произошло?! Каковы потери?! Что говорят шаманы?!

– Не знаю! – мрачно ответствовал собрат. – Ночь прошла спокойно, но только что Камень Зова принёс страшные вести! Вождь и Верховный Маг внимают им сейчас! Объявлен всеобщий сбор, из рейдов вызваны все отряды!

Он помог Трырду облачиться в доспехи и выскочил прочь из палаты. Трырд поспешил следом, на ходу поправляя висящий на шее древний амулет Истинной Чистоты. Из Целительной Башни они выскочили одновременно, синхронно распахивая широкие и высокие створы входных ворот. Винтовая лестница башни позади них уже гремела топотом ног других могучих воинов, проходивших лечение после тяжелого боя с приспешниками некромантов, но не пожелавших остаться в стороне, когда случилась столь ужасная беда.

На улице множество Орков отовсюду спешили к крепостной Цитадели и выстраивались перед её вратами в боевые отряды. Первая Крепость Небесной Тысячи, строительство которой началось пять тысяч лет назад, просуществовала почти двести лет, после чего была разобрана и перенесена в другое место. Туда, откуда было удобнее осуществлять охоту за Некромосами. Вскоре некромантам стало весьма трудно скрываться от могучих оркских бойцов и искусных эльфийских магов, и Дети Некроса попытались уйти как можно дальше вглубь своего мёртвого материка. Следы ненавистных врагов отыскали, и крепость вновь перенесли. За последующие эпохи Крепость переносили десятки раз, не давая вечно гниющим уродцам ощутить спокойствие ни на миг. Сегодня, пожалуй, даже Эльфы не помнят, как выглядела самая первая Крепость, однако один параметр сих укреплений всегда неизменен.

Крепость Небесной Тысячи всегда строится вокруг Кристалла Истинной Чистоты, сотворенного Белым Магом древности Айлани Величайшей в ту пору, когда самая первая оркская тысяча вместе с предками нынешних Эльфов впервые вступила на Некрос, дабы начать бесконечную войну с некромантами. С тех самых пор и поныне Кристалл Истинной Чистоты, тысячегранная капля галтанийского хрусталя размером с Эльфа, сияющая мягким белым свечением, устанавливается в самом центре Цитадели и является сердцем Крепости. Незримый магический кокон, непреодолимый для пронизывающей мёртвый материк некромантии, простирается от него во все стороны на один быстрый перебег с четвертью. Внешняя стена Крепости всегда проходит по его внешней границе.

Внутри внешней стены расположены казармы бойцов, конюшни, склады и тренировочные площадки. В самом центре сего круга всегда выстраивается мощная Цитадель, в недрах которой установлен Кристалл Истинной Чистоты и находятся наиболее важные хранилища, арсеналы, лаборатории, пара гномских водяных машин и арка портала. Одна из четырёх башен Цитадели всегда является Целительной, но вместо настоящих шаманов исцеления там проводят эльфийские маги или даже сам Альтемар, как случилось с Трырдом. Забирать из кланов столь редкий подарок Рыгдарда Кровавого своим детям, коим является шаман-целитель, никто не будет. Шаман необходим клану, ибо там дети, женщины и старцы. В составе Небесной Тысячи только могучие воины с не менее могучим здоровьем, и под защитой Кристалла Истинной Чистоты им не знакомы недуги. С боевой же медициной Эльфы справлялись достойно, ибо за многие десятилетия жизни изрядно поднаторели в этом занятии.

Но главная мощь Небесной Тысячи располагалась вне Крепости. Огнедышащие драконы, могучие благородные животные, гнездились за пределами защитного кокона. Пропитывающая Некрос смертельная некромантия являлась для них родной средой обитания. Под воздействием потоков некротической энергии драконы заново отращивали себе потерянные в битвах конечности, крылья и прочие части тела, а также откладывали яйца и выращивали птенцов. Каждый дракон по природе своей является хищником, яростным и доблестным воином, посему требует себе собственной территории и ревностно относится к её неприкосновенности. Поэтому могучие Орки возвели за внешней стеной Крепости пять сотен холмов, рассыпанных вокруг в несколько кругов, и каждый из таковых увенчан гигантским гнездом, в коем проживает благородный дракон в перерывах между ратными деяниями.

Взобраться на принадлежащий дракону холм может только его всадник, ибо он воспитал благородное животное с того самого мига, когда оно вылупилось из яйца в его руках, и потому считает воина своим родителем. Если в гнездо пожелает заявиться кто-либо иной, дракона обуяет ярость, и он немедленно сразится с непрошеным гостем. Поэтому ходить среди Пятисот Холмов надлежит с осторожностью и уважением, дабы не оскорбить благородное животное и его всадника. Драконы живут в среднем тридцать лет, и жизни Орка хватает только на одного дракона. Ибо всадник и его дракон связаны друг с другом, словно отец и его грозное дитя.