Приключения ведьмы Мирославы (СИ) - Австрийская Анна. Страница 18

— Я и на полу хорошо устроюсь, — отмахнулся от проблемы молодой человек. Он вошел в дом и запер дверь, несколько раз дернув ее проверяя надежность запора.

Тяжело вздохнув, я прошла в спальню и достала из старого сундука несколько одеял и чистое постельное белье. Подушку одну свою пожертвовала, так как запасных не осталось больше.

— Спасибо, — забрал из моих рук вещи Олеус, — я постелю.

Мужчина выбрал необычное спальное место — на пороге моей спальни.

— Можно стол освободить, — неуверенно предложила я.

Совестно мне было гостя на полу укладывать.

— Не нужно, — покачал головой Олеус, укладываясь.

Спорить дальше я не стала, забралась в постели и постаралась уснуть. Только вот сон не шел. Душу бередили мысли о жертвах невинных, о Толгате, что сейчас едва живой, о старостах, что по ночи в дома свои возвращаются.

Я думы думала, как беду поправить. Ворочалась с боку на бок, пытаясь понять, где же у сложного запутанного клубка хвостик-разгадка.

— Не спится? — разрушил ночную тишину дома Олеус.

— Нет, — призналась я.

— Понимаю…

— Да? Поделись, может ты, чего больше меня понимаешь? — досадовала я на себя.

— Я те… вас понимаю, госпожа ведьма. И жалею очень… Только в себя пришли, а уже помочь нам спешите.

— На то я и ведьма… — шепнула я себе под нос, но собеседник мой услышал.

— Да разве в этом дело? Вы по-людски помочь желаете, себя не бережете… Весь вечер вон понять пытаетесь… А разве ее поймешь, нечисть эту? Она, чей, и сама себя не понимает…

Я усмехнулась. Слова Олеуса поддержкой стали и… И МЫСЛЬЮ ВЕРНОЙ!

— А ведь ты прав, — подскочила я на кровати и села.

— Что? — растерялся парень и тоже уселся на своей лежанке.

— Они ведь себя лучше знают и понимают, — радовалась я.

— Кто? — не уловил моих мыслей Олеус.

— И друг про друга они много знают, ведь существуют на свете не одну сотню лет! Нужно ведь только спросить и цену достойную за ответ предложить, — энтузиазм мой был неукротим.

Я вспрыгнула с постели и закружилась, продолжая думать вслух.

— Русалки сейчас одичали, от них толку мало. Можно, конечно, попробовать вылечить одну и задать вопросы, НО слишком велик риск. Со всеми разом я не справлюсь, а в одиночку они не водятся. Водяной… Его я не видела сама, но думаю, что и он мне не помощник. Пробраться к нему будет еще сложнее. Остается только кикимора. Она хоть и в болоте обитает, да только как ни как в родстве с озерными жителями состоит. Думаю, она тоже сможет помочь нам.

— Кикимора? — неуверенно переспросил Олеус. — Кикимора болотная?

— Да, — кивнула.

— Она нам сможет помочь?

— Ой, — вздрогнула я, — а ты прав. Она ведь тоже под действием чар, не иначе… Но высвободить ее из них будет проще. И я даже догадываюсь как…

Забыв про сон, я достала свои богатства минеральные и начала творить амулет. Если проанализировать поведение русалок, домовых и прочей нежити, то можно уверенно сказать, что чары на них действуют, как сильный раздражитель. Они не в силах контролировать свои эмоции и «темные» желания. А это значит, что я должна помочь им вернуть самоконтроль.

Лучше всего с подобной задачей справится берилл. Его магия сильна, а главное, безопасна для нежити и нечисти. При этом она способна вывести любую негативную энергию. Я нанизала камушки на красную нить и скрутила ее в «бутон».

Кусочки берилла я окружила вавелитом, на манер цветка. Он успокоит и поможет удержать контроль над эмоциями. Так же вавелит не позволит вновь воздействовать злыми чарами.

Пока я занималась сложным амулетом, Олеус прибрал в комнате и приготовил ароматный чай.

— И не спится вам, молодежь, — громко и раздраженно прокряхтела бабка Марья, слезая с печки. Знахарка быстро проверила Толгата и вернулась ко сну, пригрозив нам расправой, если потревожим больного.

Я же уделила все свое внимание поделке. И когда, наконец, я закончила ее мастерить и скрепила заговором, усталость опустилась на мои плечи.

— Мы сейчас к болоту отправимся? — сонно спросил Олеус.

Вообще-то я не собиралась брать его с собой. Он только обузой станет, что мне защищать придется. Но говорить я об этом не спешила. Только спор начнем…

— Нет! Днем, — решила я, — тогда мне проще будет.

— Скоро рассвет, но несколько часов отдыха нам не помешают, — верно рассудил мужчина.

Я молча согласилась и отправилась в постель. Сон настиг меня раньше, чем голова моя коснулась подушки.

Стоило солнышку заглянуть в мое окно, я проснулась.

Олеус спал на лежанке у входа.

Я тихо поднялась, переоделась в походный костюм — штаны и рубашку.

Стараясь не потревожить чужой сон, я собрала сумку с амулетами и настойками. Что мне понадобиться я понятия не имела, поэтому собирала все что видела. Не забыла и про новую поделку.

— Каррр… — испугал меня Клавдий, — куда собррралась?

— Тихо ты, — зло выдохнула я, — разбудишь гостей!

— Опять в пррроблемы попадешь…

Я бросила резкий взгляд на Олеуса, убедившись, что он не проснулся, кивнула ворону на выход.

Бабка Марья уже не спала, но подниматься пока не собиралась. Тихо поздоровавшись со знахаркой, я спустилась в погреб и взглянула на Толгата. Бледный, в синяках и ссадинах, он был беспомощен и слаб. Но главное, что жизни его ничего не угрожало.

Удостоверившись, что все в доме спокойно, я вышла на улицу. Утренняя прохлада взбодрила. Глубоко вдохнув свежий лесной воздух и получив небывалый заряд энергии, я улыбнулась новому дню.

— Каррр… Одна не ходи!

— Еще чего… — буркнула я. — Кого мне с собой тащить?

— Парррня возьми, тебе сподррручнее будет и спокойнее!

— Нет! Не собираюсь я его подставлять. Сама не знаю, что увижу сегодня. Клавдий, пока я на болото отправлюсь, ты старост навести, проверь обстановку в деревнях.

— Глупости творишь! — недовольно заметил ворон.

— Дело ворон говорит, — присоединилась к нам бабка Марья, — одной тебе опасно быть.

Я отмахнулась от советов и взмыла в воздух, применив левитацию.

До болота добралась быстро, но опускаться вниз не решалась. Интуиция подсказывала мне, что добром меня не встретят.

— Кикимора Кикиморовна, — крикнула я погромче.

Но ничего не произошло.

Схватив покрепче маленький желудь — оберег, и чувствуя от него тепло силы Дуба Дубовича, я решилась спуститься ниже. У самой ряски остановилась и прислушалась. Звуки леса шептали об опасности.

— Кикимора Кикиморовна, — вновь позвала я хозяйку болота. — Покажись, сделай милость!

— Рррррыыыырр, — послышалось сначала с одной стороны. Не успела я заметить откуда угроза, как рычание раздалось и с другой стороны и с третьей.

«Мавки» — подумалось мне.

— С миром я к вам на болото явилась, — поспешила заверить я болотных духов.

— Ррррр…

Тут и там ряска вскипала и бурлила, выпуская на свет злых духов.

— Зовите хозяйку, — строго выкрикнула я. Но мавки только громче рычали и пытались кинуться на меня.

Я немного поднялась вверх, чтобы злыдни не достали меня и призадумалась. Кикимора явно не спешила почтить меня своим присутствием. Причину игнорирования я не знала, но догадывалась, что дело в злой ворожбе.

«Как же быть?» — терзала я свой мозг вопросом.

Кикимора Кикиморовна более всего любила своих пиявочек. Я бы могла приманить ее этими червячками, но… заполучить их невозможно. Мавки утащат меня в омут, как только я приближусь к болоту. Так я, конечно, попаду в обитель кикиморы, НО уже в мертвом виде.

Пока я парила над болотом, мавки собрались в кучу подо мной. Они рычали, шипели и тянули костистые руки в мою сторону.

— Живой не дамся, — буркнула я и отлетела вдаль.

Вот и как быть? Злые мавки — это вещь не менее страшная, чем злые русалки. Об их жестокости знают многие не понаслышке. И если русалки мучили только добрых молодцев, то мавки не оставляли без внимания ни девушек, ни стариков, ни даже животных. Единственные, кого мавки не трогали — дети. Чаще всего мавки использовали мороки, коими и привлекали внимание жертв. Стоило им заманить к себе жертву в болото, как спасти ее уже было невозможно. Болото быстро затягивало в омут своих гостей, где мавки уже ждали свою жертву.