Марья-царевна из Детской Областной (СИ) - Баштовая Ксения Николаевна. Страница 6
Странно, конечно, все это.
Тут кто-то что-то про плен говорил. Похищение как-то трудно сочетается с подобными нарядами.
Или они от прошлой хозяйки комнаты остались?
— А… — Маша оглянулась на дверь и поняла, что она так до сих пор и не знает, как обращаться к охраннику. Нет, понятно, что по канонам жанра тут необходимо что-то вроде "эй ты, чудище окаянное", но с другой стороны диковинное создание сидит себе спокойно на створке, гадостей никаких не делает… Он же виноват, что его охранником создали…
А уж в том, что его именно "создали" сомнений не было.
— Тебя как зовут?
У чудовища от удивления даже морда вытянулась:
— Что?
— Звать тебя как?
— Куда звать? — настороженно поинтересовался охранник.
Маша тяжело вздохнула и попыталась изменить вопрос:
— Обращаться к тебе как?
— Зачем мне в кого-то обращаться? Что я, шишкун какой? — возмутился тот.
— Имя у тебя есть?
— Зачем оно мне?!
Тут, пожалуй, стоило остановиться, но Маша решила, что раз уж она начала, то надо идти до конца.
— Значит, нету… Я буду звать тебя Васей! Будешь Васенькой? — откуда это имя пришло на ум, женщина и сама не знала. Но в первый раз оно вдруг само прыгнуло на язык, а второй — произнеслось лишь потому, что останавливаться уже было поздно.
— Вас-с-сьяа… — как то долго и тягуче произнес охранник. Запнулся и вновь повторил: — Вас-с-съяа…
От свиного пятачка пошла в стороны тонкая светящаяся золотом спираль. Она кружилась и увеличивалась в размере, захватывая все большую площадь…
— Вас-с-съяа… — басовитый голос звучал колокольным перезвоном. Он одновременно был настолько громок, что его, наверное, было слышно, на другом конце вселенной, и, в то же время, настолько тих, что вряд ли покинул пределы этой комнаты…
Полыхнула яркая вспышка…
Проморгаться Маше удалось минут через пять, не раньше. На миг она даже испугалась, не спалила ли она себе сетчатку, но, к счастью, похоже, дело обошлось без излишнего травматизма.
Дверь была пуста. Резьба, украшавшая ее еще несколько мгновений назад, пропала, и сейчас створка была абсолютно гладкой.
В древесине Маша особо не разбиралась, но сейчас, глядя на гладкую темную поверхность, почему-то вспомнила определение "мореный дуб". А может, это и не дуб был, а какое-нибудь фейхуа…
Впрочем, Орловой было не до того, чтоб разбираться в том, из чего же собственно была изготовлена дверь. Хотя бы потому, что сейчас у молодой женщины были более насущные проблемы: например, нужно было разобраться, что за существо, сантиметров тридцать ростом, сидит сейчас на полу у входа и удивленно хлопает огромными глазами.
Больше всего диковинное создание напоминало зеленого человечка из космоса, как его рисуют во всяких дурацких мультфильмах. Худое, даже тощее, с непропорционально длинными руками — пальцы заканчивались какими-то подобиями присосок, и с огромными, на пол-лица глазищами. Для полного счастья существо было обряжено в алый кафтанчик, малиновые брючки и кожаные сапожки с широкими голенищами.
— Ты кто? — тихо выдохнула Маша.
Существо подняло огромные глаза на пленницу и тихим тоненьким голоском поинтересовалось:
— Где?
— Что "где"? — не поняла Маша.
— Где "кто"?
Даже небольшого опыта врача-педиатра хватило бы на то, чтоб понять, что если не перевести разговор на другую тему, то ничем хорошим он не закончится… Да и логика вполне определенно подсказывала то же самое… Но когда Маша слушала логику?
— Ты.
— Я? Что "Я"? Я ничего, я хороший…
Маша нервно хихикнула:
— Да я и не говорю, что плохой. Я просто не пойму, кто ты такой.
"Зеленый человечек" задумчиво почесал лысую морщинистую голову и неуверенно предположил:
— Коловертыш?
— Кто?! — Орлова и слов-то таких не слышала.
— Ну… Знаешь, ведьмам помогают, достаток приносят…
— Фамилиар, что ли? — это понятие Маша хотя бы в фентезийных книжках читала.
Существо обиженно надулось:
— Не знаю я никаких фамилиаров. Коловертыш я, вот!
Кощеева невеста только вздохнула:
— Звать тебя как, коловертыш?
Создание расплылось в широкой улыбке:
— Ва-а-а-асенька!
Маша замерла, потрясенно уставившись на "коловертыша". Сложить "два" и "два" и вспомнить, что сама несколько минут назад предложила называть "придверного монстра" Васенькой, молодая женщина могла. Правда, прочитанные в детстве сказки не сообщали о такой внезапной возможности. Маша где-то когда-то слышала иностранные истории о том, что всяким там пикси и брауни, помогающим людям по хозяйству нельзя дарить новую одежду — обидятся и уйдут, но что "поименование" может привести к чему-то подобному, полонянка даже не ожидала.
Впрочем, с другой стороны. Если охранник исчез, сменившись этим самым "коловертышем", получается, Машу никто теперь не держит, и можно для начала выбраться из этой комнаты, а потом поразмыслить над необходимостью столь срочного замужества…
И вот кстати, перед тем как выбираться, надо все-таки спросить про сундук. Тем более, что коловертыш, судя по всему, существо более разговорчивое, чем охранник. Правда, как об этом спрашивать… Да и хочется ли узнать, что все сарафаны, что лежат в ларце когда-то принадлежали другой "царевне", которая, если опираться на то, что рассказывают о Кощее сказки, наверняка уже покойница…
Маша собралась с духом — за грудиной что-то противно екнуло — и осторожно окликнула коловертыша:
— Васенька…
— Ась? — поднял на нее выпученные черные глазки коловертыш.
— А… Вот эти сарафаны, платья в сундуке… Они чьи?
— Так твои ж, царевна, чьи ж еще? — удивилось существо.
Маша нахмурилась. Происходящее все меньше и меньше походило на правду. То ли сказки о Кощее врали, то ли коловертыш придумал ответ, не озаботившись его правдоподобностью.
Хотя, с другой стороны, все может объясняться тем, что это создание появилось совсем недавно. Пусть оно и материализовалось на месте охранника, но сам Вася может, ведь не знать, что здесь происходит.
Хотя Машу царевной он так же, как и его предшественник называл…
Впрочем, разбираться, что здесь происходит, почему ее так называют, и чьи там платья валяются в сундуке — можно будет чуть позже. Сейчас стоило все-таки выбраться в коридор и осмотреться по сторонам. Тем более, что есть очень хочется.
А дома еще и Маркиз не кормленный.
Орлова решительно захлопнула крышку сундука и, встав, направилась к двери.
Стоявший у самого входа коловертыш наблюдал за пленницей, склонив голову набок.
— А ты, царевна, куды?
Хороший вопрос. Если бы Маша еще на него ответ знала.
— Туды, — хмыкнула женщина, судорожно подыскивая чуть менее обтекаемый ответ.
Странно, но Васеньку устроило и такое сообщение:
— А, ну туды — эт конечно… Эт важно… — Диковинное создание сдвинулось в сторону, освобождая проход.
Кажется, охранять, сторожить и не пущать он действительно не собирался.
Осталось только надеяться, что пропавший — или заместившийся Васенькой — охранник был единственным в этой полосе препятствий. Ну, и еще что дверь не на замке.
Маша осторожно взялась за круглую ручку, потянула…
Заперто все-таки.
Что и требовалось доказать. Все-таки пленница…
— Толкнуть попробуй, царевна, — посоветовал тонкий голосок из-за спины.
Будто от этого что-то изменится…
Как не странно, но советчик оказался прав. Дверь открылась от легкого прикосновения…
Маша на несколько мгновений замерла, собралась с духом и, набросив на плечо ремешок сумочки — мало ли, зачем пригодиться может — решительно шагнула вперед.
Ждать пришлось долго. Солнце уже начало тонуть в бездне Пучай-реки, когда от прикоснувшейся к серому камню костлявой ладони наконец полилось розоватое свечение. Оно рвалось вверх, вытягивалось стрелой, наливаясь алым цветом.