Попасть в отбор, украсть проклятье (СИ) - Мамаева Надежда. Страница 26

Я выскочила из подворотни сбоку от здания, в котором расположился отдел карателей. По инерции пролетела несколько шагов, замедляясь. А затем чинно зашагала вдоль чугунного забора, по которому нет-нет да и пробегали искры охранных чар. Через две дюжины ярдов я остановилась, планируя развернуться и прикидывая, как мне проникнуть внутрь.

Впереди уже маячили центральные ворота. Напротив них, через улицу, приветливо распахнули двери несколько магазинчиков. Легкий перезвон колокольчиков оповестил о том, что из одного как раз вышел покупатель: импозантный эйр держал в одной руке дипломат, в другой – пышный букет роз, перевитых алой лентой. Закрыв дверь, он поставил свой портфель на брусчатку, вскинул руку в характерном жесте, чтобы посмотреть на запястье. В луче утреннего солнца блеснули хроносы, показывая время. А затем эйр бодро зашагал вниз по улице, забыв у дверей цветочного магазинчика свой дипломат.

Глядя на него, я замерла. Каблуки, на которые был перенесен вес моего тела, готового повернуться, покачнулись. А я все стояла, пытаясь вспомнить, где я могла видеть этого человека: что-то в нем мне показалось знакомым. Не лицо, не жесты, а… додумать я не успела. Грянул взрыв.

Ударная волна сбила меня с ног, воздух расцвел всполохами алого пламени и осколками стекла витрины цветочного магазина. А в следующую секунду языки огня начали жадно пожирать раму, лизать полосатый тент с вывеской.

А для меня мир на миг потерял всякие звуки, словно мои уши намертво запечатали воском. А потом ещё и по затылку огрели для комплекта. Я поднялась, все еще ничего не слыша. Но я видела, как из ворот выбежали несколько карателей. Кто-то из них подхватил под мышки одного из тяжело раненных караульных, что еще недавно несли службу у ворот. Другой каратель, маг, запустил в полыхающее пламя заклинание Майри, тут же развернувшееся водной воронкой. Еще несколько пустились в погоню за вышедшим из цветочной лавки и успевшим скрыться до взрыва типом.

Суеты не было. Была слаженная работа профессионалов. А я стояла и держала голову руками так, словно та готова была развалиться на части, как треснувшая от крышки до дна фарфоровая супница.

Звуки возвращались медленно: придушенными криками, едва слышным шипением огня, словно тот был хищником, из чьей пасти вырвали законную добычу. Зато осознание, где я видела недавно вышедшего из магазинчика цветоносца, прошила меня бешеным пульсаром. Погост. За миг до моей смерти. Это был он: тот самый тип, прошивший меня нитями Изиды! Вернее, была его аура, которую я увидела. Правда, на взгляд зомби она казалась мне сильно потускневшей, едва различимой, но все же…

Желание рвануть за ним уже почти превратилось в действие, когда я боковым зрением увидела, как от дальнего угла здания карателей отделилась фигура и стремительно помчалась в сторону забора. И все бы ничего, если бы это была не та самая стенографистка: ее накануне арестовали в кабинете ?рнсгара.

Я видела, как она несется, лихорадочно оглядываясь. А в моей голове, словно прокручивалась задом наперед картина разбивающейся витрины цветочного магазинчика. Осколки, что брызнули во все стороны на мостовую, у меня возвращались на свои места, пламя съеживалось, а витрина фрагмент за фрагментом приобретала целостность.

Мой убийца. Взрыв. Побег. Стенографистка.

Ворон предположил, что список имен украдет кто-то из отдела, еще не обнаруживший себя. Шпион. А ведь похитить его могла и эта – память услужливо подсказала имя – Рунур. Что ей мешало по пути из камеры к свободе заглянуть в лист с именами погибших агентов? Ведь после смерти их фамилии, скорее всего, перестали быть тайной.

Эта мысль, как узор в бешеном калейдоскопе, сменилась другой: ее побег был организован, а это значит, что она наверняка ринется к своим сообщникам. Среди которых и мой убийца!

Мозаика из осколков событий сложилась за один миг. Действовала я и того быстрее – и уже неслась за стенографисткой.

Рунур же подбежала к ограде и просто проскочила через нее, как через марево тумана. Однако какая качественная была иллюзия! В другое время я бы восхитилась такой работой, но сейчас… тоже восхитилась, только матерно, обложив именами демонов талантливого иллюзорника-ренегата.

Рунур уже была на мостовой, когда ее побег обнаружили и каратели. Завыла сирена, ударив мне по нервам, как по натянутым до предела струнам. Стенографистка сиганула с места с такой прытью, что сразу стало понятно: без стимулирующих эликсиров тут не обошлось.

Я рванула за ней.

Кто-то из карателей – за мной. Но кто именно – было рассматривать слегка недосуг. Я занималась догонятельным видом спорта. А стенографистка – убегательным. Мы обе неслись по улице, как живое доказательство того, что бег и бегство – это все-таки разные физические дисциплины, причем вторая намного прогрессивнее и увлекательнее первой.

ГЛАВА 5

Улица, по которой мы мчались, закончилась, врубившись волнорезом в проспект. На нем уже рассосался затор и магомобили неслись потоком.

Я, наивная, думала, что эта Рунур хотя бы притормозит. Три раза ха! Она выскочила на проезжую часть мостовой и с разбега прыгнула на капот одной из мчавшихся машин, которая тут же разразилась истерическим клаксоном. Еще один прыжок – и преступница сиганула на крышу другого магомобиля, оставив после себя вмятину, от которой элементаль, вращавший шестеренки и поршни мотора, негодующе взревел: испортили его дом!

– Да чтоб тебе, ведьма драная, инквизитор попался! – выругалась я, взяв разбег.

Как выяснилось, зомби прыгают выше, зато приземляются фееричнее. Я не просто прогнула крышу одной из машин. Я ее проломила. Мой ботинок проделал аккуратную дырку как раз над лысой макушкой судорожно вцепившегося в руль водителя.

– Прошу прощения, - выдергивая ногу, мимоходом извинилась я.

– Даю, - донеслось ошарашенное в ответ.

Видимо, мужик еще не осознал случившегося и ответил мне из глубокого шока. М-да… Зато теперь, хотя бы после смерти, узнала, как выпрашивать у мужчин дорогие подарки: нужно их для этого сначала оглушить. Известием или дубиной… Хотя, по мне, второй вариант всё же надежнее.

Пока я отвлеклась на водителя, преступница, как истинное зло, которое и не думает дремать и вообще искренне считает, что сон и отдых – удел добра и слабаков, уже лихо приземлилась на брусчатку, перекатилась спиной через капот еще одной машины, грациозно махнув в воздухе ногами, и устремилась в мясную лавку, дверь которой была приветливо распахнута на другой стороне улицы.

– Ну почему у меня либо авантюра, либо опыт, тяжело совместимый не только с жизнью, но и со смертью! – фыркнула я, совершив очередной прыжок.

Очутилась на мостовой, в паре футов от тротуара. И именно в этот момент мне попался лихач, и не подумавший ударить по тормозам, когда прямо по курсу на его жизненном пути возникла я. Увы, столь же грациозно перекатиться по капоту, как преступнице, мне не удалось. Скорее я проехалась носом вперед на животе. Раскрыв руки на манер крыльев для равновесия. ? затем, перекувыркнувшись через голову, кубарем скатилась уже на пешеходную дорожку. Не была бы уже мертвой, точно бы от подобного трюка свернула себе шею.

Вскочила, отряхнулась, как собака, вылезшая из реки, узрела побледневшего парня за рулем и клацнула клыками. А потом развернулась и помчалась в лавку. Когда влетела в нее, то внутри уже никого не было. Зато в глубине послышался металлический звон. Перемахнув через прилавок, крадучись двинулась по темному коридору.

Путь был короткий и закончился тем, что меня приложило дверью. Оная была распахнута и вела в разделочный цех. Но едва я ступила на порог, как она резко закрылась, чтобы в следующую секунду распахнуться вновь, явив передо мной тучного мужика в окровавленном фартуке и с топором в руках.

В ушах зазвенело, но я все же успела присесть. Именно в этот миг над головой просвистело лезвие. Врезалось в косяк и застряло в нем намертво.

Я, решив, что на такое горячее приветствие стоит ответить достойно. Не разгибаясь, врезала типу между ног, заставив сложиться пополам и сделать несколько шагов назад.