Преподобный Варнава, старец Гефсиманского скита(Житие, письма, духовные поучения) - Гефсиманский Варнава. Страница 6
При этом старец, с любовью и грустью взглянув на возлюбленного ученика своего, не скрыл, что много придется ему претерпеть и перенести скорбей и неприятностей. Предрекая это, он ободрял и утешал его словами:
— Претерпи все благодушно, чадо. Это гонение воздвигнет на тебя ненавистник нашего спасения, враг рода человеческого. Впоследствии же скорбь твоя сменится духовной радостью, слава об обители разнесется далеко, и потекут со всех концов России золотой струей обильные приношения, и процветет эта обитель «невест Христовых», яко крин сельный. Будут многие приезжать только посмотреть на обитель и будут дивиться ее благолепию…
Стоя на коленях пред одром умирающего старца, преданный ученик с горькими слезами внимал словам своего наставника. Припав к его груди, он просил не возлагать на него бремя, превышающее его силы.
— Чадо, не моя воля есть на сие, — ответил старец, — но воля Божия да совершается над тобою! Не сетуй на тяжесть креста: тебе будет Господь помощник. Без помощи Божией крест неподъемен, но ты, чадо, в день скорби возверзи печаль твою на Господа, и Той тебя утешит.
На следующее утро послушник Василий услышал, что старец Григорий, его дорогой авва, разбит параличом и потерял дар речи, а через два дня, 2 января 1862 года, схимонах Григорий тихо предал дух свой Богу.
В глубокой печали о потере своего отца и наставника и в смущении от его предсмертного завещания послушник Василий поспешил к старцу Даниилу и в тиши уединения излил пред ним всю скорбь своей души. Но и этот старец, к удивлению Василия, убеждал его в необходимости с покорностью воле Божией исполнить то, что ему завещано, — с любовью служить страждущему человечеству. «Да будет так, якоже хощет Бог!» — закончил старец Даниил, и смиренный ученик мало-помалу наконец успокоился, хотя и не переставал в душе ужасаться пред крестом предреченных скорбей и высотой предстоящего подвига.
В 1865 году послушник Василий лишился и другого своего наставника — монаха Даниила, который перед смертью завещал ему принять на себя подвиг старчества. Когда же послушник Василий со слезами просил не возлагать на него этот крест, вдруг, к своему ужасу, увидел, что у старца пошла горлом кровь. На руках своего возлюбленного ученика отошел он ко Господу.
Василий был глубоко предан своим умершим наставникам и первое время сильно скорбел, переживая утрату. Всегда с благодарностью вспоминал он их отеческое участие и ободрение в постигавших его горестях и всякого рода притеснениях. «Много пришлось мне переносить скорбей и напраслины в жизни, — вспоминал отец Варнава. — Не знаю перенес ли бы я их, если бы не поддержка со стороны моих старцев-наставников».
Колокольня при «Пещерах» Гефсиманско-Черниговского скита. Фотография начала XX в.
Монашеский постриг. Духовничество
Послушник Василий бережно хранил в сердце и свято исполнял заветы своих духовников, чувствуя в них поддержку на стезях своей жизни. Вступление его на путь старчества совершилось естественно. Еще при отце Данииле послушник Василий по поручению батюшки и от его имени нередко давал посетителям советы и отвечал на их недоуменные вопросы. В последние же годы жизни старец Даниил, и прежде-то неохотно принимавший посетителей, совсем стал уклоняться от подобных бесед, вследствие чего почти все, кто приходил со своими нуждами, стали обращаться к послушнику Василию. Тот никому не отказывал. Вследствие этого и очень скоро имя его стало известно среди богомольцев.
Нелегко пришлось Василию по смерти старца Даниила: он привык всегда и во всем советоваться с духовным отцом. Утрата его обостряла чувство одиночества, усугубляла тяготы старческого служения, да и сама ответственность перед Богом и людьми многократно возросла. Можно сказать, что молодой старец чуть ли не падал духом, едва выдерживал свалившееся на него бремя.
Надо заметить, что жизнь послушника Василия внешне, в сущности, не изменилась. Как и при старце, его служение ближним, воспринятое им как послушание, продолжалось. Только теперь, когда его имя приобретало все большую известность, число стремившихся попасть к нему на беседу заметно увеличилось.
Через год после кончины старца Даниила в жизни послушника Василия совершилась важная перемена. 30 июля 1866 года он подал прошение в Духовный собор Лавры о пострижении в монашество. В докладе Учрежденного собора № 1043 митрополиту Московскому и Коломенскому Филарету излагается следующая просьба: «По убеждению в доброй жизни во время послушнического искуса к поступлению в монашество послушника Василия Меркулова, желающего воспринять монашеский сан, Учрежденный собор испрашивает архипастырского дозволения и благословения постричь его в монашество по доброй его жизни и усердному исполнению возлагаемого на него послушания».
20 ноября 1866 года послушник Василий Меркулов был пострижен строителем Гефсиманского скита иеромонахом Анатолием в монашество с наречением имени Варнава (что значит: «дитя милости, сын утешения») в честь святого апостола Варнавы. «Монашествующим известно, — пишет один из жизнеописателей старца Варнавы, — то значение, которое имеет пострижение для постригаемого. Этот момент неизъясним, он действительно перерождает всего человека. Постригаемый забывает в это время все, кроме Бога. Момент пострижения остается в душе на всю жизнь. Те же чувства, наверное, испытывал и новоначальный инок. Он видел и сознавал, что теперь перед ним лежала одна дорога, одна цель: монашеские подвиги, молитва, пост и постоянная бдительность над собой». Когда человек упражняется в какой-либо работе, то у него развиваются мускулы, он становится физически крепче, телесно сильнее, так происходит и в духовной жизни: чем дольше идет упорная, непрестанная борьба с миром, «лежащим во зле», плотью и диаволом, тем более увеличивается духовная мощь борца, пока не достигнет он совершенного господства над своим духовным «я» и полного покорения своей плоти духу. Так, подвизаясь в течение всей иноческой жизни, постепенно возрастал и укреплялся духом инок Варнава, призванный свыше понести еще и тяготу людских немощей.
Пребывая всю жизнь в незримом для посторонних глаз покаянии, сокрушении сердца, подвиге молитвы, храня глубокое смирение, детскую чистоту и целомудрие, подвижник Христов всемерно старался сокрыть свое делание от мира. Но даже одна только внешняя сторона его иноческого подвига: труды его послушания, смирение, кротость, терпение, сострадание ко всем, особенно обездоленным, вызывало у людей преклонение.
Как бы во исполнение желания богомольцев иметь монаха Варнаву своим духовником монастырское начальство представило его к священническим степеням. Промысл Божий приуготовил благочестивому монаху новое бремя служения. 20 августа 1871 года Учрежденный собор Лавры ходатайствовал перед митрополитом Московским и Коломенским Иннокентием (Вениаминовым-Поповым) о рукоположении монаха Варнавы во иеродиакона. В Послужном списке отмечено, что монах Варнава «поведения хорошего и усердно проходит послушание». 29 августа 1871 года епископом Леонидом (Краснопевковым) в храме Святителя Николая в Николо-Угрешском монастыре он был рукоположен во иеродиакона.
«После посвящения, — как пишет один из жизнеописателей, — когда приходилось отцу Варнаве часто служить, душа его наполнялась неизъяснимо высоким восторгом и горяча была молитва благочестивого иеродиакона».
Но не успел еще новорукоположенный иеродиакон навыкнуть диаконскому служению, как был возведен он в степень священства. 10 января 1872 года Учрежденный собор Лавры ходатайствовал перед митрополитом Московским и Коломенским Иннокентием о рукоположении иеродиакона Варнавы во иеромонаха. Перед рукоположением иеродиакон Варнава подписал так называемую присягу иеромонаха.
«Я, нижеподписавшийся, соблюдая свято и нерушимо данную мною присягу на верность подданства Его Императорскому Величеству, призываемый ныне к служению иеромонашескому, обязуюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Евангелием в том, что желаю и, при помощи Божией, всемерно потщусь проходить служение сие согласно с словом Божиим, с правилами церковными и указаниями начальства; богослужение и Таинства совершать по чиноположению церковному, ничтоже произвольно изменяя; учение веры содержать и другим преподавать по руководству Святыя Православныя Церкви и святых отец; вверяемые попечению моему души охранять от ересей и расколов и заблудших вразумлять и обращать на путь истины; провождать жизнь благочестную, трезвенную, от суетных мирских обычаев устраненную, в духе смиренномудрия и кротости, и благим примером руководствовать других к благочестию; во всяком деле служения моего иметь в мыслях моих не свою честь или выгоды, но славу Божию, благо Святой Церкви и спасение ближних; в чем да поможет мне Господь Бог благодатию Своею молитв ради Пречистыя Богородицы и всех святых. В заключение сего клятвенного обещания моего целую слова и крест Спасителя моего. Аминь. К сей присяге иеродиакон Варнава руку приложил».