Соблазнитель - Хантер Мэдлин. Страница 41

– Тиндал не стоит твоей жертвы, – сказал он. – Запомни, я не отдам ему тебя, даже если тебе кажется, что ты его любишь. Тем более теперь, после всего, что произошло.

Она обернулась:

– Ты так ничего и не понял, Дэниел. Я сделала это вовсе не ради Эндрю Тиндала.

У Дэниела округлились глаза.

Дверь за Дианой захлопнулась. Он тупо взглянул на нее и рухнул на кровать. Ему представилась Диана, стоящая на коленях возле кресла, на котором он сидел, и в его сердце возникла ноющая боль. Ах, как же она была прекрасна в те чудесные мгновения! С каким одухотворенным лицом она расстегивала пуговицы на платье. Едва лишь он взглянул ей в глаза, как понял, что пропал.

Но самое странное заключалось в том, что он искренне обрадовался этому! Он так давно и так страстно желал ее, что перестал думать о последствиях своего грехопадения. Ради обладания Дианой он даже был готов отправиться прямиком в ад.

Дэниел рывком сел, спустив с кровати ноги, и потянулся за кимоно. Надев его, он подошел к окну.

Этой ночью он испортил все: Диану, свою репутацию, все свои планы, в общем, всю жизнь.

Он распахнул окно. Город спал. Вид из окна был ему хорошо знаком. Он созерцал его много раз, обдумывая свои дела и размышляя о насущном и будущем. Возле этого окна он разработал план маленькой войны, ее тактику и стратегию, обдумал свои и вражеские шансы на победу, отделял потенциальных союзников от агентов противника. И вот всего за одну ночь женщина вынудила его капитулировать.

Но он об этом не жалел.

Диана сказала, что пожертвовала девственностью ради любимого человека. Но не Тиндала. Ему бы следовало самому до этого додуматься! Впрочем, такое подозрение теплилось в его душе, но он отказывался в него верить. Глупец! Либо трус. Ведь если бы он признал это, сделка с Дианой оказалась бы неприемлемой, ему надлежало бы рассердиться на нее за подобное предложение, а не упиваться соитием с ней в своей постели. Как же низко он пал!

С другой стороны, на дуэли вполне мог погибнуть не Тиндал, а он сам. Следовательно, Диана права. Да, пожалуй, жалеть ему ни о чем не стоит.

Дэниел пристально оглядел улицу и впервые подметил, что один из фонарных столбов короче других. А ведь прежде он даже не обращал внимания на высоту столбов. Поразительная, однако, с ним произошла сегодня метаморфоза.

Его взгляд отметил и другие любопытные мелочи, которых он раньше не замечал: неровности карниза дома напротив, окно, заколоченное досками, ржавчину на водосточной трубе. С чего бы это вдруг он стал таким наблюдательным? И мозг тотчас же ответил: легче присматриваться к чужим огрехам, чем копаться в собственных грехах. Или размышлять, что теперь, после соития с Дианой, ему делать с Тиндалом. Ведь она отдалась ему с условием, что он откажется от дуэли со своим заклятым врагом. И как ему быть с собственной совестью? Куда бежать от жутких воспоминаний? Как начать вновь уважать себя? Нельзя так грубо и бесцеремонно лишать невинности наивную юную деву, нужно действовать нежнее и осторожнее. Он же причинил ей боль, дал волю своей похоти и не унялся, пока не насытился ее нежной плотью. А еще лучше было бы ее прогнать.

Слова Дианы вновь прозвучали в его голове: «Это малая цена за спасение любимого человека...»

Дэниел тяжело вздохнул и снова стал рыскать взглядом по улице, освещенной тусклым светом фонарей. Вот крыльцо, в котором вместо пяти всего четыре ступеньки. А вот в тех двух одинаковых на первый взгляд зданиях обнаружилось маленькое различие – одно из них чуточку выше другого.

И снова слова Дианы прозвучали в его ушах, на сей раз – как укор. Дэниел перестал рассматривать улицу и погрузился в мир чувств и мыслей. В груди возникла неприятная тяжесть. Особенно трудно было признать, что он, мужчина, ради которого Диана рассталась с невинностью, не стоит ее жертвы. Потому что он живет прошлым и постоянно подпитывает свою ярость и ненависть, опасаясь, что, лишившись этих эмоций, обнаружит пустоту в своей душе. Ведь он давно уже пытался совратить Диану и не довел задуманное до конца лишь потому, что жажда мести пересилила в нем похоть.

Как же она могла полюбить такого негодяя, как он? Боже, какой позор! Дэниел отошел от окна, подавленный и угрюмый, злой и на самого себя, и на Диану. Оставаться в одиночестве было выше его душевных сил, и он решительно направился в спальню, которая давно уже манила его по ночам. Войдя в нее, Дэниел тотчас же подошел к ее кровати.

Она лежала на боку, поджав к груди колени, одетая в белую ночную сорочку, беззащитная, одинокая и бледная. Он присел на край ее ложа, она с испугом взглянула на него, не веря, что все это не сон, а явь. Он лег рядом, с ней, не сказав ни слова. Она промолчала, чувствуя себя его заложницей. Наконец он вздохнул и промолвил:

– Прости меня за грубость и недостаточное внимание к тебе.

– Такая уж у тебя натура, – передернув плечами, сказала она, лежа к нему спиной. – Не переживай, все не так уж и скверно. Успокойся. Волноваться вредно.

Он едва не расхохотался: она еще и жалеет его, печется о его нервах! Поистине ангельское создание!

– Что ж, рад слышать!

– Но не думай, что я готова снова это вытерпеть, – добавила она. – Так что ты напрасно сюда пришел.

– Я пришел вовсе не для этого!

– А для чего?

– Сказать, что я благодарен тебе за заботу и тронут твоим вниманием. И побыть с тобой рядом, если ты не возражаешь.

Она замерла, затаив дыхание.

– Ты не прогонишь меня?

– Оставайся!

Он погладил ее по плечу.

– Позволь тебя обнять.

Подумав, она повернулась к нему лицом. Он привлек ее к себе. Она задрожала. Он сказал:

– Не волнуйся, на рассвете я уйду.

Она расслабилась, он поцеловал ее в щеку. Она тихо расплакалась. Это разбило ему сердце.

Вскоре она уснула. Он был счастлив, что охраняет ее сон. Такое блаженство он испытывал впервые. Ни с одной из своих бесчисленных любовниц он так и не обрел умиротворения. И теперь, впитывая сердцем ее нежность и тепло, он с блаженной улыбкой думал, что этой ночью стал совершенно другим человеком.

Глава 19

Проснувшись от аромата какао и сирени, она обнаружила, что лежит в постели одна.

Чашка с горячим шоколадом стояла на столике, букет сирени лежал возле подушки, у нее под носом. Цветы, разумеется, принес Дэниел, шоколад – служанка.

Она с наслаждением понюхала сирень, целый куст которой рос, как ей было известно, в солнечном углу сада, и представила, как Дэниел крадется к нему в предрассветной мгле, чтобы наломать веток для букета.

Он пробыл у нее почти всю ночь, не выпуская ее из своих объятий. Она чувствовала их и улыбалась во сне. Пустота и тоска покинули ее сердце, сменившись покоем и удовлетворением. И это было прекрасно.

Вошла служанка, чтобы помочь ей одеться. Потом Диана написала записку графине Гласбери, велела служанке отправить ее незамедлительно, после чего пошла проведать Жанетту.

Та сидела, как и накануне, в кресле, измученная и усталая после бессонной ночи. Увидев входящую Диану, она сказала мертвым голосом:

– Они уже начали.

– Что начали? Кто начал? – с удивлением спросила Диана.

– Дуэлянты. Я не думала, что это случится так скоро...

– Вы заблуждаетесь, этого не может быть! – воскликнула Диана, придя в смятение.

– Приходил шевалье, Дэниел уехал вместе с ним на встречу с Тиндалом. Я чувствую это сердцем.

– Я вам не верю! Он обещал мне, что откажется от поединка.

Жанетта прищурилась и, пристально посмотрев на нее, спросила:

– Когда он тебе это обещал?

– Минувшей ночью, – покраснев, ответила Диана.

– Я хочу знать подробности вашего разговора! Где именно он состоялся? В котором часу ночи?

Румянец на щеках Дианы стал ярче.

Глаза Жанетты засверкали, она все поняла и пришла в ярость. Пробормотав проклятие, она набросилась на Диану с расспросами:

– Так он обещал это, когда вы с ним кувыркались на кровати? Не делай удивленные глаза! Я давно заметила, что он к тебе неравнодушен. Я сразу же это поняла! Какая же ты дура, Диана! Да мужчина наобещает женщине золотые горы, пока лежит на ней. А стоит лишь ему насытиться ее плотью, как он тотчас же все забудет. Более того, он все сделает по-своему. Ты уж поверь моему опыту, дорогая.