Жарким кровавым летом - Хантер Стивен. Страница 49

– Ну что, Шорт? Все в порядке?

Шорт вскинул на него немного испуганный взгляд.

– А?

– Ты в порядке?

– В полном. Все хорошо, мистер Эрл.

– Ты расстроен?

– Расстроен?

– Тем, что прикончил тех двух парней. Когда в первый раз проливаешь чью-то кровь, это может сильно напугать человека. Такое случилось со мной в Никарагуа в тридцать втором. Чтобы привыкнуть к этому, потребовалось некоторое время.

– Ах, вы об этом? – с заметным облегчением ответил Шорт. – О тех парнях? Нет. Знаете, о чем я думал? Пожалуй, было бы лучше, если бы у меня взял интервью журнал «Лайф». Я слышал, что они приехали сюда. А может быть, «Пост». Или даже «Лук». В общем, не так важно, кто из них. Я и мистер Беккер. Он герой – защитник закона, я герой-полицейский. Мы в одной команде, он и я. Я думаю, это было бы куда лучше. Вы же понимаете: публика получила бы человека, который по-настоящему достоин восхищения и уважения. Меня.

Эрл с силой стиснул зубы.

В 8.20 Эрл остановился перед греческой кофейней, взял гамбургер и чашку кофе и стал читать газеты. Больше всего говорилось о джейхокерах и о том, кого они убьют в следующий раз. Будет ли наконец предъявлено обвинение или же Беккер контролирует большое жюри, что дает его погромщикам карт-бланш на то, чтобы грабить и убивать всех, кого они захотят? Кто такие эти джейхокеры? Почему они ни разу не предстали перед прессой и не сделали никакого заявления? Почему получается так, что добрые граждане Хот-Спрингса не знают, кто они такие, и не получают объяснений насчет того, как эти громилы работают?

Покончив с едой, Эрл вернулся в машину и начал медленный окольный путь через Малверн, мимо отеля «Пифий-ский» и «Мэри-Джейн», а затем на всякий случай проехал еще несколько кварталов вперед.

Возле «Мэри-Джейн» он не увидел ровным счетом ничего: никакого волнения или излишнего скопления народа. Это было обычное заведение, объединявшее пивную и публичный дом с несколькими игровыми автоматами в баре, – таких мест в Хот-Спрингсе было не меньше сотни. При взгляде на заведение вовсе не возникало предчувствия того, что нынешний вечер будет хоть как-то отличаться от любого другого: несколько девочек со скучающим видом сидели перед окнами второго этажа, но на улицах было еще недостаточно многолюдно для того, чтобы они начали зазывать клиентов. На первом этаже тоже было совсем немного посетителей, хотя позже обстановка, конечно же, должна была измениться. Белые мужчины не заходили в Ниггертаун, чтобы попробовать тамошних «шоколадок», пока не напивались как следует и не становились достаточно храбрыми. Черные мужчины, вероятно, все еще трудились на своих местах, вычищая туалеты в больших гостиницах, или запихивая грязные полотенца в большие стиральные машины в подсобных помещениях водолечебниц, или загружая мусор.

Эрл успел хорошенько рассмотреть место. Это было кирпичное здание, стоявшее обособленно от других обшарпанных зданий. Вероятно, в прошлом, до того, как черные заселили эту часть города, здесь находился какой-то склад. В доме имелась большая витрина, завешенная шторами, а на втором этаже было много окон, глядевших свысока на Малверн. Кирпичные стены Эрлу понравились, он гораздо больше тревожился бы, окажись здание деревянным, потому что тяжелые пули, скажем из автоматической винтовки, прошили бы его навылет и неведомо чего натворили бы в соседних домах.

Эрл сделал еще три круга по своему обходному маршруту, удостоверившись, что за ним нет «хвоста» и что не происходит ничего необычного, а также что поблизости от места предстоящей операции не ошиваются полицейские. Пока что все вроде бы шло нормально.

В 9.20 он бросил никель в прорезь телефона-автомата в центре города и позвонил Ди-Эй. У старика была сеть информаторов, с которой он работал.

– Все на местах? – спросил Ди-Эй.

– Да, сэр. Ребята готовы. Я пока еще не связывался с ними по радио, но это скоро произойдет. Есть какие-нибудь новости?

– Один из моих источников сказал, что около полудня к «Мэри-Джейн» сзади подъехал грузовик, из которого высадилась группа белых мужчин и быстро вошла внутрь.

– Они готовятся. Клюнули, точно.

– Он сказал, что там было восемь человек, все в комбинезонах. Эрл, восемь – это не так уж мало. Они могут причинить нам серьезное беспокойство.

– Да, сэр. Я все же думаю, что мы сумеем провернуть все как полагается. Не хотелось бы откладывать дело. Мы навалимся на них.

– Хорошо, Эрл. Я доверяю вашему мнению. Беккеру я пока еще не сказал, чтобы он не обделался раньше времени.

– Да, сэр. План у нас хороший, он наверняка сработает, к тому же мальчики сами хотят чего-то серьезного. Я уверен, что это будет отличная ночь – для нашей стороны.

– Что ж, Эрл, да благословит нас Бог. Помните, вы тоже должны надеть жилет. Я отправлюсь к Беккеру ровно в двадцать два ноль-ноль, когда вы уже приступите к работе, и заставлю его приказать отправить туда врачей и полицию для оцепления периметра.

– Да, сэр.

Эрл повесил трубку.

Он еще немного покатался вокруг, гадая про себя, когда же улицы заполнятся. Как ни странно, они продолжали оставаться малолюдными. Ему показалось, что в районе предполагаемой операции ошивается несколько белых мужчин, но тех плотных черных толп, которые были такой броской отличительной особенностью Малверн-авеню, – толп, состоящих из шлюх, мужчин-работяг, завсегдатаев танцевальных залов, домохозяек, детей и всех остальных, вместе плывущих на одном корабле к одной и той же далекой судьбе, – этих толп не было.

Наконец в 9.40 он отъехал на несколько кварталов, поставил машину у тротуара и вошел в маленький бакалейный магазинчик. Несколько пожилых чернокожих мужчин привычно бездельничали около кассы, за которой сидел хозяин.

– Привет, – бросил Эрл. – Ищу местечко под названием «Мэри-Джейн». Вы не знаете, куда оно спряталось? Слыхал, что хороший парень может там здорово, как в прежние годы, провести время.

Старики долго смотрели друг на друга, и в конце концов хозяин, по-видимому самый мудрый из всех, произнес:

– Знаете, са-ар, нынче ночью я бы предпочел заняться делами где-нибудь за городом. Какой-то странный дух стоит в воздухе. Бабы только и болтают об этом весь вечер. Заприте детей по домам, вот что они говорят. Нынче ночью там, в «Мэри-Джейн», будет какая-то заварушка. Нет хуже заварушки, когда стреляют пушки.

Эрл кивнул:

– Сэр, я думаю, что вы говорите правду.

– Вы смахиваете на копа, са-ар, – сказал старый бакалейщик.

– Дедуля, я и есть коп, – сознался Эрл, – и я намерен поучаствовать в этой заварушке. Позаботьтесь, чтобы ваши дети сидели дома, потому что шум будет большой, это я вам гарантирую.

– Вы хотите убивать негров?

– Такой цели у меня нет, дедуля. Разборка будет между белыми парнями.

Никакой Мэри-Джейн не существовало ни сейчас, ни прежде. Никто не мог вспомнить, почему заведению дали именно такое название. Его хозяином был высокий негр с темно-желтой кожей, которого звали Мемфис Добряк. Левую сторону лица Мемфиса украшали два длинных шрама, нанесенных опасными бритвами. Один начинался на лбу, проходил через проплешину в брови, затем прерывался глубокой глазницей и возникал снова на щеке. Второй тянулся примерно на дюйм выше линии подбородка. Один – длинный – оставила девочка по имени Эмма Мэй из Нового Орлеана в 1933 году. Он совершенно не помнил, как и когда получил другой шрам и даже какой из них появился раньше.

Завладев «Мэри-Джейн», Мемфис принял важное решение. Он взял в аренду игровые автоматы, древние, потрепанные машины, изготовленные еще до Первой мировой, несколько старых «миллз апрайт перфекшн», «дьюи флор вилл» и два или вообще всего один «фей либерти Белл». Все это ему предоставил Босс – кузен Грамли по имени Уиллис Берр, для чего ему даже не потребовалось ставить в известность Папашу. Спиртное Мемфис покупал тоже у Босса. И платил Боссу 48 процентов своих доходов. Он немного утаивал, но каждый раз, когда Босс смотрел на него прищуренными глазами и перекатывал слюну во рту, смешивая ее с соком табачной жвачки, чтобы хорошенько, прицельно харкнуть, раздумывая в это время над цифрами, Мемфис ужасно пугался и клялся, что никогда больше не будет так делать. Но всегда продолжал поступать по-прежнему.