Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 33

И его присутствие вливало в душу новые силы. Он здесь, рядом, пришёл, и можно будет взять за руку, и прижаться щекой к его ладони, и ни о чём не думать, просто чувствовать, что он здесь, рядом… слушать его голос, вбирать его тепло…

Но — потом, всё потом. Сейчас говорились принципиальные вещи, которые необходимо было услышать, а услышав, принять и понять. И чтобы же они не догадались, что пациентка проснулась!

Защитный флёр невнимания… только не на тело, а на сознание. Уроки Кота Твердича вспомнились неожиданно ясно, как будто вернулась с одного такого занятия только вчера. И говорящие не почувствовали ничего…

— … зря, — уловила Хрийз конец фразы Сихар. — Я уже ни в чём не уверена. Что мы наделали, сЧай! Что наделали!

? голосе её сквозило отчаяние. Легко можно было представить себе, как Сихар расхаживает по комнате — каждый шаг звенел натянутыми нервами, — стискивает пальцы, поджимает губы.

— У нас был другой выход?

сЧай, судя по голосу, стоит у окна. Может быть, положил руку на стену, он так делает часто. Рука на стене, взгляд в окно, на простор — склон горы и ледяное море. Может быть, сейчас светит солнце. Хрийз помнила, что уснула днём, но не могла сказать, сколько проспала. На сколько времени проклятое снотворное в счейге было рассчитано. Надо запретить Сихар… запретить… а всего лучше, как-то убирать его оттуда самой. Магией. Наверняка, это возможно!

— В любом случае, — продолжал сЧай, — сейчас отыгрывать назад уже поздно. Девочка вернулась. Пусть — так, но это она. Я… вижу ей.

— Ты пристрастен, — обвинила Сихар.

— А ты нет?

— Я… понимаю, что будет с нами, если княжеский род угаснет совсем. Уже видела, все эти четыре года. Она держит земли… и стихия Жизни вновь начала собираться вокруг неё так, как должно. Женщины начали беременеть, сегодня на приёме была, осматривала… и прогноз у них у всех благоприятный. Но, сЧай, Хрийзтема-младшая может не выдержать!

— Я в неё верю.

Коротко, скупо. Но сколько силы в четырёх этих словах. Хрийз повторила про себя: «я в неё верю». Вот ради ещё и этого. Обязана, просто обязана как можно быстрее встать на ноги. «? меня верят. Я не могу подвести…»

— Меня беспокоит её связь с Милой, — продолжила Сихар. — Пожизненный магический контракт, Миле-то полезно, а ей?

— Мы разве можем на это повлиять?

— Можем, — твёрдо сказала Сихар. — Такую связь нелегко разорвать, но можно. Для её же блага…

— Не вмешивайся.

— Почему?! — возмутилась Сихар. — Я делаю всё, что могу. Но Мила тянет на себя слишком много, а разговаривать с ней бесполезно, шипит и клыки показывает. Что ты, Милу не знаешь? До неё же не достучаться. Если бы она хоть немного себя придерживала бы. А то!

— Я с ней поговорю, — сказал сЧай. — Может быть, меня она услышит. Но ты не вмешивайся, Сихар. Не тот случай, поверь.

— сЧай…

— Хочешь, чтобы вместо Милы пришёл кто-то другой? У Милы, по крайней мере, мозги устроены нестандартно, и она доверяет своей интуиции гораздо больше, чем вколоченной должным обучением правильности. Не вмешивайся, Сихар.

— Если девочка умрёт…

— Значит, умрёт, — сурово отрезал сЧай, но потом добавил: — Но я в неё верю.

Молчание. Шаги, быстрые, нервные, — Сихар. Туда-сюда, остановка, снова, чуть изменив траекторию, туда, потом сюда.

— Я не справляюсь, сЧай, — сказала наконец целительница, и в голосе её прозвучала самая настоящая паника. — Не справляюсь, я не справляюсь! Всё идёт не так, как надо, все её реакции не такие, как надо… сЧай, помнишь, вы привезли её ко мне после знакомства с волками? Я еще глаза для неё выращивался?

— Трудно забыть, — ответил сЧай, и Хрийз почти увидела его скупую улыбку.

Как давно это было! Вечность назад. Тоскливый рыдающий вой, заснеженное, замёрзшее в бурю море, огромная стая… Теперь, оглядываясь назад, Хрийз понимала, что волки — это была, пожалуй, самая простая проблема из всех. Но кто бы сказал тогда, что ждёт впереди! Кто хоть намекнул бы! Наверное, рассмеялась бы ему прямо в лицо.

— Я помню, какой она была тогда, — продолжила Сихар. — Не сравнить же совсем!

— Она прошла инициацию стихией Жизни, — выговорил сЧай. — Она держала берег, не давая врагам захватить магическое поле над городом. Она уничтожила проклятую Цитадель. И именно она вернулась из-за Грани. Неудивительно, что она изменилась, Сихар.

— Я боюсь, — очень тихо выговорила Сихар, и Хрийз снова почти увидела острую вертикальную складку у нее на переносице, белые от хронического недосыпа глаза, завившиеся от усталости кольцами прозрачные волосы. — Боюсь не справиться. Она же ещё и упрямая как… как…

— Как ее сестра, — подсказал сЧай.

— Точно. Именно. Хоть ты повлияй на нее. Чтобы не бегала по комнате подстреленным зверенком: рано ей еще. И еще зеркала. Все зеркала надо убрать, спрятать или укрыть флером невнимания.

— Рано или поздно она все равно увидит, Сихар, — возразил сЧай.

— Здесь лучше поздно, чем рано, — твердо заявила целительница. — Поверь мне. Конкретно в ее случае — лучше поздно, чем рано! Пусть… пусть душа сильнее прикипит к телу. Укрепится. Тогда…

«Что я такого могу увидеть в зеркале?» — с недоумением подумала Хрийз.

? потом до нее дошло, внезапно и сразу, как мешком по голове огрело. Большим, тяжёлым, полным острого колючего железа мешком. Она горела. По возвращению в Третий мир — горела на погребальном огне. Ожоги не зарастишь так просто. Шрамы от ожогов не уберешь, во всяком случае, сразу.

«Вот я уродина, наверно!» — в ужасе подумала Хрийз, хватая себя за щеки. Пальцы ощутили гладкую поверхность, без рубцов и шрамов. Но это ничего не значило, на кожу ведь могли нанести лечебную маску. Как выглядят шрамы от ожогов, Хрийз прекрасно себе представляла. И что-то подсказывало ей, что даже с магией и искусством Сихар вернуть лицу и телу нормальный вид будет небыстро и непросто.

«Может, она права. Может, мне вправду не надо пока смотреться в зеркала…»

Она зашевелилась: стало уже просто невыносимо лежать неподвижно. Хотя, наверное, стоило бы. Может, Сихар и сЧай еще сказали бы что-нибудь важное, интересное. Но как-то это было бы неправильно. Особенно по отношению к сЧаю.

Ей помогли сесть. Сихар тут же взялась ворчать на тему постельного режима, но Хрийз отмахнулась:

— Не надо.

Она встала, медленно, через боль и слабость. сЧай поддержал. И на миг девушка прислонилась к его плечу щекой — как же всё-таки здорово, что он рядом с нею, этот мужчина. Что приходит, несмотря на все свои дела, а дел у него, надо думать, немало. Шутка ли, в управлении Острова и собственный флот. А он приходит, — к ней. К больной княжне другого государства.