Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 54
— Как вы это видите, ваша светлость? — обращение по титулу прозвучало с отменным презрением, при таком-то голосе — никаких проблем выразить через интонацию всё, что только захочется.
К самим словам не придерёшься, всё правильно и по протоколу. Но к тому, как задевающе, уничижительно они прозвучали, вопросов возникло на миллион! Хрийз знала, что не сможет ответить тем же. Обидная злость едва не выбила слёзы из-под ресниц; справилась. Слёз они еще не видели, не хватало!
— Вы отпускаете моего отца. И договариваетесь с ним, как с полноправным правителем Сиреневого Берега, — понижая голос на тон, предложила Хрийз.
Она себя уже хорошо изучила. Чтобы держаться в руках, надо было говорить тихо. Услышат, если захотят. А если не захотят услышать, то и крик совместно с истерикой не помогут.
— Вы же понимаете, что это невозможно. — отрезал старший посол.
— Нет, — холодно ответила Хрийз. — Не понимаю.
«Я — всего лишь искалеченный ребёнок-бастард, — могла бы добавить Хрийз. — Твой собственный племянник сказал так. Но сказал он это еще и потому, что ты тоже так считаешь. Моё непонимание — вполне логично, не так ли?»
— От Сиреневого Берега и за Сиреневый Берег говорите сейчас вы, ваша светлость. Мы слушаем.
«Потому что договариваться со взрослым высшим магом, не слишком-то довольным теми блинами, которыми вы у себя его кормите, не так-то просто, — думала Хрийз. — Вы меня держите за глупую девчонку, которой можно выкрутить руки к своей выгоде. И да, я действительно глупая девчонка, меня не готовили к таким разговорам, я слишком многого не знаю. Но пусть я трупом лягу на этом вот самом месте, если уступлю вам хотя бы на миллиметр! Не дождётесь!»
Ярость наполняла её по-новому, катилась ледяной лавиной, наверное, это сказалось и на ауре, потому что Хрийз чувствовала стоявших рядом советников, — они гордились ею, они были ею довольны, кое-кто так и просто любовался. Легко догадаться, кто… Но Хрийз решила не догадываться, не до того сейчас было.
— Гостю — первое слово, — любезно ответила Хрийз, улыбаясь.
Только совсем глупый принял бы её улыбку за светлую, радостную, обольстительную или какую-то там из этой серии ещё. Хрийз насчёт своей красоты не обманывалась: были в Третьем мире девушки и краше. Радоваться наглым разбойникам, гремевшим сапогами в нежном саду, тем более, не радовалась. И уж обольщать их… сейчас. Уже.
— Турнир! — младший содрал наконец со своего рта магическую заплатку, глаза его горели лютым огнём. — Я требую турнира!
— Что? — Хрийз так опешила, что забыла о своих собственных словах: не разговаривать с младшим Рахсимом.
— Турнир, поединок за право взять в жёны дочь правителя или действующую правительницу, — тихо выговорил лТопи. — Старый имперский обычай.
— У меня есть жених! — тонко выкрикнула Хрийз, обливаясь ледяным ужасом.
Она видела тренировки Девнарша Рахсима, зря, что ли, столько дней мимо ездила на Громе. Успела понять, что боец он страшный. А если он убьёт сЧая?! Судя по довольной роже, именно это подлый третич и собирался сделать!
— Жених был у Хрийзтемы Браниславны-старшей, — мрачно пояснил Сагранш Рахсим. — Здесь перед нами её тело, но не она сама. Прежняя договорённость о браке между Сиреневым Берегом и Островами утратила силу.
Древнее право, о котором не вспоминали уже очень давно, тем не менее, не утратило ещё своей силы. Еще могло обречь. Споры среди простолюдинов на почве ревности и/или желания обладать до сих пор регулировались именно по нему. Млада, в общем-то, приревновав мужа, замахивалась на Хрийз тогда ножом неспроста. Просто — напала на ребенка, Хрийз тогда не была ещё совершеннолетней, потом — напала без объявления официального поединка, ну и, наконец, напала на княжеское дитя, пусть и бастарда. Вот ей срок и впаяли. Дешево отделалась, между прочим. Пустила бы кровь, получила бы серьезнее.
— Я не позволю к себе прикоснуться, — яростно прошипела Хрийз. — Никому — кроме моего жениха, господина тБови!
— Королева турнира принадлежит победителю, — тихо ответил Лае.
— Нет!
— И убить себя вы не сможете, — неумолимо продолжил лТопи. — Без вас стихия Жизни угаснет, едва народившись, мир наш погибнет, и Исход подготовить удастся не для всех: Империя запечатала на долгие годы. Чтобы чума из Третерумка не подмяла все, ведущие в Империю порталы через активированную врагом Опору… Простите меня, ваша светлость. Но кто-то должен был вам это сказать.
Воздух вспорол злой смех: смеялся младший Рахсим. Торжествующе, с полным осознанием превосходства.
— Вот ты подонок, Девнарш, — тихим, но страшным оттенком голосом сказала ему Хрийз. — Если ты убьешь моего мужчину, тебя убью я.
— Королева турнира принадлежит победителю, — напомнил ей старший посол.
— Любой может сразиться за ложе королевы, — вцепилась в букву древнего права Хрийз, ее несло, при всем желании она уже не могла остановиться, да и не хотела, если на то пошло. — В том числе и сама королева!
— Веселая будет драчка, — развеселился младший посол ещё сильнее. — Увечная девчонка против опытного воина! Ха!
— Да, — Хрийз по-прежнему говорила очень тихо, из последних сил сдерживая собственную разрушительную мощь. — Опытный воин — против калечной девчонки.
Ей было далеко до совершенного владения голосом, как у Рахсима старшего, но вложить свое отношение к подобному поединку она сумела. Смотрите, люди: опытный боец желает драться с больной девочкой, не так чтобы давно вставшей на ноги после смертельной болезни. Оцените его благородство и вкус его победы. Тошнит, не так ли?
— Эта девчонка вернулась из-за Грани, — продолжила Хрийз. — Где сумела справиться с другим дядей опытного воина, с пожирателем душ Даррегашем. Ты ещё помнишь его имя? Хорошо помнишь? Он уступил мне, стихийному хранителю этого мира. Если ты убьешь моего сЧая, то тебя убью я.
— А я тебя провожу, вкусненький, — радостно захлопала в ладошки Мила, до того внимавшая происходящему с похвальным тщанием, немыслимым для простой живой девочки.
Лицо Девнарша Рахсима начало меняться еще во время речи Хрийз. Но от слов Милы его залило синеватой бледностью. “Он тоже в ловушке, — подумала Хрийз мстительно. — Его слово, слово мага, обратной силы не имеет. Поединок — будет, и помоги Триединый моему мужчине одолеть негодяя и сохранить себе жизнь!”
— Полагаю, на сегодня наша встреча окончена, — объявила она.
Взяла трость и встала. С трудом, но сама. Вышла из зала — сама, принимая на спину горящие гневом и ненавистью взгляды послов. И только за дверью, когда уже не мог увидеть никто из чужих, позволила себе потерять сознание.
Очнулась в постели, поздней ночью. В окно заглядывала кровавая улыбка алого месяца, Рожка. По стенам полз мерцающий потусторонний красный свет — как кровь. Надо попросить задернуть тяжелые шторы. Лунный свет вытягивал последние нервы.