Хороший мальчик. Строптивая девочка (СИ) - Евстигнеева Алиса. Страница 77

К анализу на ХГЧ прилагался поход к гинекологу, который по словам терапевта должен был мне в случае отрицательного результата выписать остальные направления, и направить ещё куда-нибудь. Либо же, при положительном результате… Тут я опять закатывала глаза. Нет, ну, правда. Почему-то все отказывались принимать в расчёт мой вариант про нервозность.

— Половой жизнью живёшь? Упала в обморок? Всё, ясно, вы беременны. Не согласны? Ну, давайте, всё-таки проверимся, — жаловалась я по телефону Стасу. — Хорошо хоть на анализы отправили, а не на глаз определили.

Я бежала по улице, ловко лавируя между потоками людей. Через пятнадцать минут должна была начаться моя смена в баре, и я слегка опаздывала.

— А мы точно не беременны? — с напрягом в голосе осторожно интересуется он.

— Стас! — возмущаюсь я. — Ещё раз задашь этот вопрос и получишь в лоб! Обещаю! Или ещё хуже, я Рому буду звать на нашу новую квартиру в гости на каждые выходные!

— Это настолько плохо?

— Жить с Ромой?

— Быть беременной.

— Блин! — чуть не спотыкаюсь я. — Да при чём тут это. Просто когда ты задаёшь идиотский вопрос из серии, а не залетела ли я, то это говорит лишь об одном, что ты не уверен, хорошо ли мы предохранялись!

Я говорю излишне громко, и мужчина, идущий рядом со мной, начинает с любопытством коситься, приходится сбавить градус эмоциональности. К тому же пауза со стороны Стаса подзатянулась.

— Чернов!

— Ааа, — выходит он из транса. — Я вспоминал.

Тут я замираю на месте, прямо посреди улицы.

— Какое вспоминал?!

— Выдохни, — уже почти весело просит он меня. — Там всё в порядке, я пошутил.

— Вот, я точно Роме позвоню!

Между нами образовывается вынужденная пауза — это я перехожу дорогу, пытаясь оббегать плетущихся передо мной пешеходов.

— Вер, это настолько плохо, если бы вдруг оказалось, что мы… ждём ребёнка?

— Сейчас более чем! — опять завожусь я.

— Почему? — таким же недовольным голосом уточняет Стас. Вот только разговоров про детей мне сейчас не хватало.

— Потому что я литрами пью кофе, работаю ночами, правда, чьими-то стараниями редко, но работаю же, а ещё курю… Так что согласись, в данный момент жизни я не самый лучший кандидат для материнства.

В трубке слышится вздох облегчения. И угораздило же меня связаться именно с ним!

— Это всё поправимо.

— Стас! — в очередной раз восклицаю я его имя. — Только не говори, что тебе детей приспичило.

— Не сейчас, в перспективе.

— В перспективе я вполне согласна, только у меня два условия.

— Каких? — опять напрягается он, чем уже откровенно начинает бесить.

— Не сейчас, значит не сейчас! Дай, мне хотя бы два года, чтобы универ закончить.

— Понял. А второе?

— А второе… — тут я слегка мнусь, не зная, как на мои слова может отреагировать он. — Пожалуйста, давай, не больше двух? Я не способна на такие геройства как твоя мама. Вот честно. Я одного то боюсь, но думаю, что справимся. Но не семь. Два. На крайний случай три, но это вообще потолок!

В трубке раздаётся счастливый смех. И вот как его понимать?

— Чернов!

— Всё-всё, — пытается успокоиться он. — Понял. Не раньше чем через два года, и не больше двух.

Он так легко об этом говорит, что мне невольно становится как-то не по себе. Я поти рычу на него.

— Всё, я успокоился, прости, — вполне серьёзно просит он.

— И что тебя так развеселило?

Но он игнорирует мой вопрос, говоря о своём:

— Верка, я тебя так люблю, ты не представляешь…

2

На следующее утро я собиралась идти сдавать кровь под строгий взгляд Стаса, который еле угадывается в полумраке комнаты.

— И когда только успел… приручить? — бурчу я себе под нос.

На улице ещё совсем рано, поэтому Стас валяется в кровати, пока я под слабый свет настенного светильника одеваюсь. Он ловит меня за руку, заставляя наклониться к нему.

— Всё будет хорошо, — обещает, целуя меня в нос.

На улице холодно, ещё и ветер поднялся, приходится накинуть капюшон и потуже завязать шарф. Правда, на моё настроение это никак не влияет. Иду и улыбаюсь. Беспечно и счастливо.

Чернов порывался отвезти меня в медицинский центр, но мне захотелось побыть одной. Странно, но мы оба уже научились понимать, когда следует настоять на своём, а когда нужно было уступить. А ещё можно искать компромисс. Я сама еду в клинику, зато он забирает меня после и везёт на пары. Это вообще не так уж и сложно.

И у нас был вчерашний разговор. Интересно, он хоть сам понимает, что мы уже про семью говорили? Я волнуюсь, даже ладони потеют только при одной мысли об этом, но никакой паники. Нервное возбуждение, когда кровь начинает быстрее бежать по венам, а дыхание невольно учащается. А ещё трепет и предвкушение. Всё будет хорошо.

Кровь я сдаю достаточно быстро. Дальше по плану записаться к гинекологу. В регистратуре ничем хорошим меня не радуют — на ближайшее время всё занято.

— Девушка, понимаете, перед Новым годом все хотят сюрприз сделать своим мужчинам, вот поголовно и бегут консультироваться. Так, что на ближайшее время свободного времени нет.

Замечательно! И это частная клиника! Тогда что же творится во всех остальных местах? Обозначенные сроки меня совершенно не устраивают. Через десять дней уже праздники, и мы летим… знакомиться со всей остальной семьёй. А там же Александр Дмитриевич. Стас уже пугал меня тем, что отец ему голову открутит, если узнает, что я не полное обследование прошла. К тому же ещё была свадьба родителей, буквально за пару дней до нашего отлёта. Короче, мне надо сейчас.

Оплачиваю ближайшее свободное время и полагаясь на русское авось, иду к необходимому мне кабинету. По идее всегда же можно договориться? К тому же много времени мне не надо, лишь бы Чернова успокоить, так что я даже готова показаться гинекологу просто так, для галочки.

На двери светится табличка «Не входить», и я сажусь на лавочку, вытягивая ноги перед собой. Наверное, собираюсь совершить очередную жизненную глупость, но я действительно чувствую себя замечательно. У меня, вообще, впервые в жизни такое ощущение, что я в гармонии… с телом, с миром, с самой собой. Стаса только успокоить надо.

Проходит минут пять, прежде чем дверь передо мной с треском распахивается и из неё вылетает девушка. Не то чтобы я прям специально наблюдала за ней, но знакомые каштановые волосы сами захватывают моё внимание. Девушка успевает отойти на пару метров, когда вслед за ней появляется молоденькая врач.

— Анастасия Сергеевна, да подождите вы, — зовёт она шатенку, а у меня сердце в пятки уходит. Врач успевает перехватить свою пациентку за руку и достаточно нарочито начинает ей пояснять. — У вас срок уже большой. Аборт ещё, конечно, можно сделать, но я вам настоятельно не рекомендую. Вы молоды и здоровы, в данный момент это только хирургическое вмешательство, а оно никому ещё не шло на пользу. У вас и плода прекрасные показатели, вам же рожать надо…

Настя злится, с силой выдёргивая свою руку и с ненавистью в голосе шипит:

— Не лезьте туда, куда вас не просят. Записывайте на аборт!

И прежде, чем врач успевает ей что-то ответит, со психом разворачивается и начинается удаляться от нас по коридору, громко стуча своими каблуками.

В себя я прихожу не сразу, а когда наконец-то до меня доходит суть произошедшего, я подрываюсь с места и несусь в направлении, в котором ушла Соболева.

Догоняю я её на улице. Она уже спускалась по крыльцу в своей элегантной шубке и высоких сапогах, когда «раздетая» я выскочила прямо перед ней.

— Подожди, — прошу я, пытаясь справиться со сбившимся дыханием.

Если сказать, что Соболева в шоке, то это всё равно не передаст всей гаммы чувств, что отразилась на её лице.

Мы испуганно пялимся друг на друга, неуютно ёжусь, на улице всё так же холодно, а я стою в водолазке и джинсах. Собирая все свои силы в кучу, первой нарушаю наше молчание.