Гнев Тиамат - Кори Джеймс С. А.. Страница 34

– Не в первый раз о ней думаю.

– Но.

– Знаю. Если бы здесь были не мы. Кто-нибудь другой, кто не знает того, что известно нам. Это просто…

– Думаешь, оно, с той стороны, может дать сдачи?

– Да. Наверное, – сказала она. – Не знаю. Мне не нравятся действия, которые невозможно воспроизвести. Без повторяемости ни в чем разобраться нельзя. Один опыт – все равно что ни одного.

– Тебе было бы легче, если бы великий человек решился повторить это дело несколько десятков раз?

В паре миллиардов километров от них полыхнул и погас двигатель.

– По-моему, он так и сделал.

Элви не взялась бы определить атмосферу на научной палубе. Ей хотелось думать, что и остальным так же не по душе планы Сагали и все просто молчат об этом, как молчит она. Но, по правде сказать, Джен и Травон выглядели взбудораженными. На их экранах светились показания десятков зондов и антенн, рассыпанных по окрестному пространству, и еще три таймера обратного отсчета. Один показывал время – оставались считаные минуты – до прохода во врата первого корабля, который, если надежды оправдаются, канет в забвение. За ним, отставая всего на несколько секунд, должен был последовать второй – с бомбой. А потом, с отставанием на целых три минуты, часовой механизм с детонатором.

Они находились слишком далеко, чтобы разрядить бомбу с антиматерией. Удостовериться в неудаче эксперимента, если он окажется неудачным, предстояло станции Медина. Если корабль-бомба все-таки пройдет в сеть врат, Медина отзовет детонатор. Находящийся почти в световом часе от них «Сокол» должен наблюдать в буквальном смысле «ничто» за вратами, высматривая признаки, что те, по ту сторону – нет, внутри врат, – хотя бы заметили, что проделывают люди.

– Знаешь, что было бы забавно? – подал голос Фаиз. – Если вся эта взрывотехника разнесет врата и мы все с кораблем вместе на всю жизнь застрянем здесь без возможности вернуться домой.

Сагали сверкнул глазами и откашлялся.

– Вы правы, – сказал Фаиз. – Рано еще.

Первый счетчик выбросил нуль, переключился с голубого «времени до перехода» на красное «время от перехода». Меньше чем через час они увидят, как это было, и услышат доклад корабельных техников. В бесконечном промежутке до тех пор им оставалось только предполагать, что все прошло по плану.

– Всем пристегнуться, – приказал Сагали. – Если враг ответит выбросом в систему еще одной внепространственной пули, возможна временная потеря сознания.

Джен и Травон пристегнулись. Элви позаботилась о креплениях заранее. Она дважды пережила распад сознания, которым то, что убило протомолекулу, отвечало на раздражение. Один раз – на Илосе, где полчища роботов-жучков норовили разрезать ее на куски, и второй – в кресле зала ожидания на Луне, из которого она следила, как «Буря» готовится к уничтожению станции Паллада. Она успела привыкнуть – или, по крайней мере, уверяла себя, что привыкла. И все же предпочла бы избежать повторения.

Второй счетчик показал нуль. Корабль-бомба прошел врата. И, согласно ожиданиям, тоже превратился в летучий голландец.

Секунды на третьем таймере как будто залипали. На экране два корабля замерли в ожидании перед вратами, подготовившись к началу первого перехода. Команда «Сокола» словно заглядывала в прошлое, ожидая того, что уже произошло. Свет, отразившийся от этих кораблей и долетевший до Элви, был в ее системе отсчета часовой давности.

Последний таймер выдал нуль. Где-то далеко, подальше обычного светового часа, в том не-пространстве, куда вели врата, произошел жестокий взрыв. Элви затаила дыхание.

– Что-нибудь наблюдаем? – натянутым как струна голосом спросил Сагали.

– Пока нет, – ответила Джен.

Элви ожидала той жуткой девиации восприятия. Чувства, будто видишь атомы и молекулы, воспринимаешь себя и все окружающее в таких подробностях, что границы размываются, тело и вселенная сливаются, как акварельные краски под краном. Вдох, еще вдох. Ничего не случилось.

– Так, – заговорил Сагали. – Согласно программе, мы должны оставаться на позиции, соблюдая все меры предосторожности, пока…

– Срань господня, – выдохнул Травон. – Люди, вы это видите?

Пространство на экранах вскипело. Едва Элви подняла взгляд, стали поступать подтверждения от внешних зондов. Они, один за другим, сообщали все о том же. Скачок в аннигиляции квантовых частиц. Фоновый шум вакуума взлетел до пронзительного визга.

– Это, – низким, задыхающимся голосом произнес Травон, – красиво. Вы посмотрите!

– Доклад, – приказал Сагали.

– Точно то же, что наблюдалось в системе Сол, сэр, – отозвалась Джен. – Резкое повышение активности виртуальных частиц. Должна признать: они нас заметили.

– Проверьте временные метки, – велел Сагали. – Мы не теряли сознания? Все время оставались в себе?

– Да, – еще не проверив временных меток, сказала Элви. – В смысле не теряли сознания. Оставались в себе.

– Да и в нашем эксперименте с запутанностью срывов не было, – напомнила Джен. – Они срывались только в системе Сол. У нас прошли нормально. Что бы это ни было, тут другое.

Сагали хихикнул, на его губах расплылась широкая улыбка. Элви подумалось, что она впервые видит его откровенно довольным.

– Ну-ну, – сказал он. – Это интересно.

– Черт возьми, – воскликнул Травон. – Смотрите! Невероятно!

Датчики захлебывались от скорости возникновения и аннигиляции виртуальных частиц. Все показания сводились к «хрен знает, сколько их, но больше, чем я способен пересчитать». Элви прижала к губам кончики пальцев. Она готовилась к жуткому погружению в разваливающееся сознание. Почему-то, когда его не произошло, ей стало еще хуже.

– Продолжайте наблюдение, – распорядился Сагали. – Верховный консул Дуарте будет доволен.

– Чем? – спросила Элви.

Сагали взглянул так, будто она отпустила непонятную для него шутку.

– Поведение изменилось. Следовательно, с врагом можно вести переговоры.

– Вовсе не изменилось. В системе Сол вы палили излучателем магнитного поля, а оно ответило пулей на «Буре». Здесь вы проделали нечто совершенно иное, оно и ответило по-другому. Эти данные нам буквально ничего не говорят.

– Теперь мы знаем, что корабль, посланный в наказание, чувствителен для врага, – сказал Сагали. – Вот это все – не оттого, что пропала пара кораблей. Корабли пропадали с тех пор, как мы начали использовать врата. А сейчас реакция показывает, что наши инструменты способны причинить им боль. Это очень важно. Хотя мы не будем уверены, что они способны к обучению, пока не повторим эксперимент.

Вот оно. «Повторим эксперимент».

– Джен? – позвал Травон. Он не услышал ни слова из сказанного Сагали. Весь ушел в экраны. – Ты видишь? Идет выпадение осадка.

Сагали переключился на него:

– Что там? Что вы увидели?

– Виртуальные частицы не уничтожаются. Они генерируют что-то… похоже на ионы водорода. По сути, просто голые протоны.

– Это опасно?

– Нет, пустяки. Даже в обычном межзвездном пространстве присутствуют атом-другой на кубический сантиметр. А здесь плотность намного ниже. Если бы не жуткая пустота в системе, я бы и не заметил. В смысле, если это будет продолжаться несколько десятков лет, может стать проблемой. Возможно.

Сагали перевел взгляд на Элви. Неподвижное, лишенное всякого выражения лицо придавало ему надменный вид.

– А все-таки, – заметила Джен, – в масштабе всего звездного пузыря это чертовы тонны энергии. В смысле не знаю, сколько точно, но много.

– Энергии? – переспросил Фаиз.

– Энергии, материи… – отозвалась Джен. – Это одно и то же. Создавая материю, они выбрасывают к нам огромное количество энергии.

– А распределена она равномерно? – спросил Фаиз. Элви уловила, как изменился его голос. Стал, шершавым от подступившего страха.

– О-о, – протянула Джен. И со следующим выдохом добавила: – Дерьмо!

– Пока вроде как рано судить, – вставил явно не поспевавший за ней Травон. – У нас всего пара десятков зондов. А что?